Подводный ас Третьего рейха. Боевые победы Отто Кречмера, командира субмарины «U-99». 1939-1941 - Теренс Робертсон

Не было недостатка в желающих помочь сдвинуть с места зловредный вентиль. И в конце концов он начал подаваться. Сначала его двигали очень осторожно, чтобы избежать потерь воздуха. В это время Петерсон доложил, что указатель глубины показывает 720 футов.

— Быстрее! — закричал Кречмер. — Открывайте его на максимум.

Сжатый воздух устремился в балластные танки. Лодка вздрогнула, качнулась, и тут же Петерсон обрадованно завопил:

— Семьсот футов… шестьсот семьдесят пять… шестьсот пятьдесят… Мы всплываем!

Когда стрелка указателя приблизилась к отметке 200 футов, Кречмер приказал прекратить подачу воздуха, намереваясь удержать лодку на этой глубине. Но двигатели были повреждены, гребные винты тоже, а если не удается поддерживать минимальную скорость хода, управлять лодкой не представляется возможным. Поэтому она продолжила движение наверх и с шумом вынырнула на поверхность. Причем скорость подъема была настолько велика, что лодка, как дельфин, вначале выпрыгнула из воды и только после этого рухнула обратно. Кречмер бегом бросился на мостик, а в это время помощник радиооператора в спешке отправлял сообщение в Лориент. Оно получалось весьма бессвязным и состояло из одного, зато многократно повторяемого слова:

«Бомбы… бомбы…»

В Лориенте ожил радиоприемник. Сразу после этого вокруг засуетились люди. Прозвучал сигнал тревоги, курьеры побежали с сообщением одновременно к нескольким штабным офицером, включая и командующего. Спустя всего лишь несколько минут все штабное руководство собралось у радиоприемников. Они провели здесь уже много часов, одолеваемые беспокойством о судьбе своих асов. Неужели это вторая потеря? Что же происходит в Северной Атлантике?

Дежурный офицер приказал немедленно отправить сообщения на все лодки в море:

«Всем субмаринам, действующим совместно с «U-110» (преследователь конвоя), срочно доложить координаты».

Ответа не последовало.

«U-99», «U-100», немедленно доложите свои координаты».

И снова молчание. А в это время на посту «U-99» первый лейтенант взял листок с сообщением, которое Кассель диктовал радисту, и прочитал:

«Два эсминца… глубинные бомбы… 53 ООО тонн… захват… Кречмер».

Это было лаконичное послание человека, который решил сражаться до конца. Но Кнебель-Дебериц вставил слово «потопили». И когда текст услышали на следовавшей рядом подводной лодке «U-37» и передали его в Лориент, штабисты истолковали смысл по-своему. Они решили, что Кречмер потопил два эсминца и 53 ООО тонн тоннажа. Дёниц чувствовал, что в море происходит серьезное сражение, а его питомцы отчаянно борются за жизнь, но, к сожалению, он не знал ничего конкретного. Также ему было неведомо, что его асы оказались в смертельной ловушке.

Когда Кречмер выбрался на мостик, «U-99» лежала на боку, а рядом расплывалось пятно мазута. Один из эсминцев, явно получивший повреждения, покачивался на воде неподалеку. Кречмеру оставалось только выругаться. Ему казалось, что он отдал бы все на свете за то, чтобы в торпедных аппаратах осталась хотя бы одна торпеда. Он не сомневался, что сумел бы попасть в цель, несмотря на собственное весьма незавидное положение. Инженерная команда изо всех сил старалась вдохнуть жизнь в дизели. Но все попытки оставались бесплодными. Гребные винты либо совсем снесло, либо сильно повредило взрывами. Лодка плавно покачивалась на небольших волнах, но не имела возможности сдвинуться с места.

Экипаж сильно повредившего форштевень и поэтому очень медленно двигавшегося «Ванока» был потрясен, когда прямо из-под кормы вынырнула еще одна немецкая подводная лодка.

О необычном происшествии доложили на «Уокер».

Ответ пришел моментально: «Уберитесь с дороги».

«Ванок» увеличил скорость, развернулся, после чего три корабля на несколько минут замерли в вершинах треугольника, словно изучая друг друга. Всем командирам требовалось время, чтобы освоиться с таким поворотом событий. Кречмер кипел от бессильной ярости, не имея ни боеприпасов, ни возможности сдвинуться с места.

Коммандер Макинтайр не мог отделаться от мысли, что один из его эсминцев уже получил повреждения, поэтому он никак не мог допустить, чтобы второй постигла такая же судьба. Ему необходимо еще по крайней мере четыре дня осуществлять охрану конвоя. Кроме того, он имел инструкции Адмиралтейства, предписывающие командирам эскортных групп принимать меры по захвату немецких подводных лодок неповрежденными. Он решил открыть огонь из палубных орудий, чтобы вынудить команду покинуть лодку. С двух эсминцев на «U-99» полился огненный дождь. Одновременно вели огонь четырех-дюймовки, пулеметы и «пом-помы». Пули и снаряды с грохотом бились в корпус лодки и рубки, но она сильно накренилась в сторону, противоположную от эсминцев, поэтому экипаж был неплохо защищен.

А Кречмер некоторое время серьезно обдумывал вопрос, не задействовать ли ему собственное орудие. Таким образом можно было немного оттянуть развязку. А там того и гляди подоспеет на помощь еще какая-нибудь лодка. Но он хорошо понимал, что люди, появившиеся на палубе накренившейся лодки, погибнут раньше, чем сумеют добраться до орудия. Он считал, что пока счастье еще не совсем отвернулось от него. Все же крупнокалиберные снаряды по большей части пролетали мимо, уходя в воду.

Он приказал экипажу собраться на палубе по правому борту и быть готовым покинуть корабль.

После этого, не имея возможности хотя бы как-нибудь повлиять на судьбу лодки, экипажа и свою собственную, он сел на палубу под прикрытием рубки и принялся раскуривать сигару.

Два эсминца проявляли сверхосторожность. Они даже немного отошли, очевидно ожидая в любой момент увидеть несущиеся к ним торпеды. Но у Кречмера больше не было зубов, и он не мог кусаться. Закурив, он подумал, что, по всей вероятности, с эсминцев будет направлена абордажная партия, чтобы захватить лодку. Он приказал установить заряды, чтобы можно было по возможности быстро затопить лодку, хотя она, следует отметить, и так тонула, хотя и довольно медленно. Но ему ответили, что дверь в отсек, где хранились заряды, заклинило.

Осталось только открыть все люки и ожидать конца.

После этого Кречмер обратился к матросам с краткой речью. Он выразил сожаление, что не сумел на этот раз привести их домой из боевого похода, и предупредил, что, прежде чем они будут взяты в плен, вероятнее всего, им придется провести какое-то время в воде. Затем он отправил людей вниз, приказав им надеть теплую одежду и собраться на палубе, ожидая приказа покинуть корабль. Немного некстати он вспомнил, как в 1936 году был вынужден искупаться в холодной балтийской воде, оставленный зловредным командиром. Это был его первый и последний опыт плавания в одиночку. Люди вернулись, натянув максимальное количество теплой одежды и спасательные жилеты. Кречмеру принесли фуражку, которую он сразу же надел на голову, причем именно таким образом, как предусмотрено в уставе. Старший лейтенант удостоверился, что все секретные документы уничтожены, а инженер — что в балластных танках больше нет воздуха.

Неожиданно корма лодки содрогнулась и резко ушла под воду. Холодная морская вода хлынула в открытые люки. У Кречмера хватило времени вытащить на мостик инженера и старшего лейтенанта. Но балластные танки были продуты, и корма снова поднялась. Члены экипажа, стоящие на корме, оказались за бортом. Покалеченная лодка тяжело качнулась. Кречмер приказал Петерсону привязать на плечи фонарик, чтобы иметь возможность, очутившись в воде, просигналить свое местоположение. Затем они просемафорили на ближайший эсминец по-английски следующее сообщение:

«От капитана капитану… Пожалуйста, примите на борт моих людей. Они плывут к вам. Я тону».

С «Уокера» подтвердили, что сообщение принято, включили прожектора, и яркие лучи заплясали по головам плавающих в воде людей. Кречмер и оставшиеся на лодке члены экипажа молча наблюдали, как их товарищи карабкаются на борт английского эсминца по переброшенным через борт сетям. Подбирая по пути людей, «Уокер» приблизился к «U-99» и вышел на правый траверз лодки. Кречмер сразу же понял, что еще немного, и эсминец окажется в необычайно удобной позиции для высадки абордажной партии. Английские матросы смогут просто спрыгнуть на палубу. И он решил, что, независимо от возможных последствий, ни один британский моряк не ступит на палубу «U-99». Однако Кречмер решил обсудить дальнейшие действия с Кнебель-Деберицем и Шредером, корабельным инженером. Последний предложил спуститься вниз и затопить балластные танки.

Следовало срочно что-то решать, поскольку на «Уокере» готовились спустить на воду шлюпку. Инженер решительно направился вниз и скрылся в заполненном водой помещении поста управления. Больше его никто и никогда не видел. Но, судя по всему, он выполнил свою задачу. Очень скоро послышалось громкое шипение. Это из балластных танков выходили остатки воздуха, а внутрь устремилась забортная вода. Кречмер крикнул инженеру, чтобы он поскорее выбирался, хотя понимал, что ответа уже не услышит. Корма лодки начала быстро погружаться, нос задрался вверх.