Дюна - Фрэнк Герберт

На последней строке герцог понизил голос почти до шепота, потом сделал большой глоток из своего бокала и с размаху поставил его на стол. Вода выплеснулась через край на скатерть.

Остальные молча начали пить.

Но герцог снова поднял бокал и, зная, что остальные обязаны последовать его примеру, выплеснул остатки воды на пол.

Джессика сделала это первой.

Наступил очень напряженный момент. Она заметила, что Поль, сидящий рядом с отцом, внимательно изучает реакцию окружающих. Да и сама Джессика была крайне изумлена поведением гостей, особенно женщин. Вода в бокалах была питьевая, очищенная, не то что ополоски, выбрасываемые вместе с мокрыми полотенцами. Общее смущение выдавали трясущиеся руки, неверные движения, нервные смешки… Тем временем все безропотно подчинились. Одна женщина бросила бокал на пол и отвернулась, пока ее спутник кинулся его поднимать.

Однако, больше всего Джессику заинтересовал Каинз. Планетолог сначала замешкался, а потом вылил содержимое своего бокала в небольшой пакет под форменным пиджаком. Поймав взгляд хозяйки, он улыбнулся ей и приподнял пустой бокал в безмолвном приветствии. Казалось, он ни капельки не смутился.

Звуки бализета по-прежнему заполняли комнату, но они уже не были минорными. Наоборот, бализет звенел весело и оживленно, словно стараясь поднять общее настроение.

— Итак, приступим к обеду, — объявил герцог и опустился в кресло.

Он нервничает и сердится, думала Джессика. Неужели его так взволновала потеря фабрики? Нет, здесь должны быть более глубокие причины. Он ведет себя как человек в отчаянном положении. Она взяла вилку, чтобы естественным движением скрыть нахлынувшую на нее горечь. А разве это не так? Он ведь в самом деле в отчаянном положении.

Сначала медленно, потом все более и более оживленно обед пошел своим чередом. Фабрикант, выпускавший защитные костюмы, расхваливал герцогского повара и винные погреба.

— И то и другое мы привезли с Каладана, — сказала Джессика.

— Превосходно! — восхищался фабрикант, пробуя чакку. — Просто превосходно! Ни малейшего привкуса меланжа. А мы здесь так устали от пряностей!

Представитель банка Гильдии обратился к Каинзу:

— Как я понимаю, доктор Каинз, еще одна фабрика досталась песчаным червям?

— Я смотрю, здесь новости распространяются быстро, — сказал герцог.

— Так это правда? — переспросил банкир, переводя взгляд на Лето.

— Конечно, правда, — вспыхнул герцог. — Проклятый транспорт как сквозь землю провалился! Просто уму непостижимо, как такая махина могла куда-то запропаститься.

— Появился песчаный червь, а поднять фабрику было нечем, — спокойно объяснил Каинз.

— Уму непостижимо, — повторил герцог.

— И никто не видел, куда подевался транспорт? — удивился банкир.

— Наблюдателям положено следить за песком, — ответил Каинз. — Их дело — появление песчаного гребня.

А на борту транспорта обычно четыре человека — два пилота и два стропальщика. Если двое или даже один из них работает на врагов герцога, то…

— А-ага, понятно, — процедил банкир. — А вы, как Императорский судья-наблюдатель, конечно же, сделаете по этому поводу официальное заявление?

— Я сделаю все, что мне полагается, — сухо ответил Каинз. — И, разумеется, не собираюсь обсуждать эту тему за столом, — про себя он подумал: Тощий скелет! Знает ведь, что у меня есть инструкция не обращать внимания на события такого рода.

Банкир улыбнулся и снова занялся едой.

Джессика сидела и вспоминала одну из лекций, прослушанных когда-то в Бен-Джессерите. Темой лекции была разведка и контрразведка. Лекцию читала добродушная, пышущая здоровьем Преподобная Мать, и ее жизнерадостный голос совершенно не соответствовал теме.

«Прежде всего о разведке и контрразведке следует знать то, что все шпионские школы неизбежно накладывают на учеников свой отпечаток. Любое закрытое заведение вырабатывает определенную манеру поведения. Эти манеры и надлежит рассматривать и анализировать в первую очередь.

С другой стороны, мотивационная сторона поведения агентов-шпионов в большинстве случаев совпадает. Я хочу сказать, что вы встретитесь с определенными типами поведения, которые будут похожи между собой, несмотря на различие в целях или принадлежность к разным школам. Прежде всего мы с вами научимся выделять этот элемент. Сперва через построение сетки вопросов, выявляющих внутреннюю ориентацию допрашиваемого, потом с помощью анализа особенностей построения мыслеобразов, характерных для его речи. Когда вы этому научитесь, вы сами увидите, что здесь нет ничего сложного: нужно всего лишь провести семантический анализ речи подозреваемого, во-первых, на интонационную насыщенность, а во-вторых, на характерные акценты».

Теперь, сидя за столом вместе с сыном, герцогом и гостями, Джессика почти бессознательно сделала однозначный вывод — этот человек является агентом Харконненов. В его речи были все признаки, свойственные Гиде Приме. Правда, искусно замаскированные, но для ее натренированного восприятия они совершенно очевидны.

Значит ли это, что Гильдия тоже против Атрейдсов? спросила она себя. Эта мысль ее потрясла. Чтобы скрыть волнение, она обратилась к лакею и распорядилась принести очередное блюдо. И продолжала прислушиваться к разговору, ожидая, пока банкир наконец выдаст свои истинные цели. Сейчас он переведет разговор на невинную с виду тему и постарается заострить внимание на том, что его интересует. Этот стиль работы мы уже знаем.

Банкир проглотил кусок мяса, запил его вином и улыбнулся на болтовню своей соседки справа. Какое-то мгновение казалось, что он прислушивается к разговору между герцогом и неким господином в дальнем углу, объяснявшим, почему растения на Аракисе не имеют шипов.

— Я люблю наблюдать за нашими птицами, — обратился банкир к Джессике. — Все они, разумеется, хищники, а многие из них научились обходиться совсем без воды и перешли на кровь.

Дочь фабриканта, сидящая на противоположном конце стола между Полем и его отцом, нахмурила смазливое личико:

— Ах, Су-су, вечно вы скажете какую-нибудь гадость!

Представитель Гильдии улыбнулся:

— Они называют меня Су-су, потому что я финансирую профсоюз водоносов, — и, видя, что Джессика продолжает молча смотреть на него, добавил: — Вы ведь слышали, как они кричат: «Су-су-сук!» — Он с такой точностью повторил их крик, что большинство гостей засмеялось.

Джессика слышала нескрываемое хвастовство в его голосе, но ее гораздо больше заинтересовал укоризненный тон девушки. Она словно извинялась за банкира. Джессика взглянула на Лингара Бьюта. Торговец водой сидел с хмурым видом, уткнувшись глазами в тарелку. До нее наконец дошел смысл сказанного банкиром: «А я тоже заправляю тем, что дает силу и власть на Аракисе — водой!»

Фальшь в голосе одного из гостей не укрылась от Поля. Он видел, что мать ведет беседу с бен-джессеритским напором. Он тут же решил включиться в игру, чтобы заставить банкира раскрыть свои карты.

— Вы утверждаете, что эти птицы убивают друг друга?

— Что за странный вопрос, молодой господин! Я только сказал, что они пьют кровь. Это вовсе не значит, что они пьют кровь себе подобных.

— Вопрос совсем не странный, — ответил Поль, и его мать отметила, что он ведет атаку по тем правилам, которым она его учила. — Любой образованный человек вам скажет, что самая жесткая борьба за выживание идет между существами одного вида, — Поль протянул вилку и взял кусочек мяса с тарелки банкира и медленно прожевал. — Они питаются из одного котла. У них совпадают все основные потребности.

Оторопевший банкир посмотрел на герцога.

— Вы ошибались, считая моего сына маленьким мальчиком, — ответил тот и улыбнулся.

Джессика оглядела стол и увидела, как просветлел Бьют и ухмыльнулись Каинз с Туйком.

— Это закон природы, — подтвердил Каинз. — Кажется, молодой господин неплохо в этом разбирается. В природе происходит непрерывная борьба за доступ к источникам энергии. А кровь — очень мощный источник.

Банкир опустил вилку и раздраженно сказал:

— Я слышал, что вольнаибское отродье пьет кровь из своих мертвецов.

Каинз покачал головой и невозмутимо, словно читая лекцию, ответил:

— Нет, не кровь. Но вода, находящаяся в теле каждого человека, безусловно, должна принадлежать его соплеменникам. Это необходимо, когда вы живете почти вплотную к Великой Пустыне. Там ценится любая вода, а человеческий организм состоит из нее больше чем на семьдесят процентов. Если мы будем говорить о мертвых, то им и в самом деле их вода ни к чему.

Банкир уперся обеими руками в стол, и Джессике показалось, что он собрался встать и демонстративно уйти.