Врата во тьму (ЛП) - Гудкайнд Терри

Кэлен ошарашенно моргала. Она знала, что Шоте нужны ее дети, чтобы использовать их дар в своих целях, но она не понимала, сколь глобальны планы ведьмы.

Шота намеревалась превратить близнецов в оружие, придать ему форму и распоряжаться. Она хотела дергать за ниточки двух марионеток, чтобы править миром. Шота тщательно продумала свой безумный план и потратила на его осуществление немало усилий. Ведьма верила в то, что говорила, верила, что так будет лучше для всех. Она считала, что поступает правильно.

Ричард всегда говорил, что опасен тот, кто искренне верит в свою правоту. Шота верила, что поступает единственно верным способом. Действует ради всеобщего блага, каким она его видит.

Кэлен знала, что должна остановить эту женщину сейчас, пока та не погрузила ее в глубокий сон до самых родов. Потом будет уже поздно. Ее сила еще не восстановилась, и она не видела другого способа.

Кэлен не могла пошевелить ногами, но Шота была довольно близко. Пока ведьма не отошла, Кэлен молниеносно подалась вперед и сжала руками горло Шоты. Стиснув зубы и рыча от усилий, она силилась выдавить жизнь из ведьмы.

Но она не успела раздавить трахею Шоты. Ведьма сделала то, чего Кэлен не ожидала.

Глава 40

Кэлен ахнула от боли, когда через нее прошел импульс силы. Резкая боль пронзила каждый нерв тела, заставив разжать руки. Она снова потянулась к горлу Шоты, но с ужасом почувствовала, как под ее рубашкой копошатся змеи.

Толстая змея с разноцветной чешуей забралась по ее спине и туго обернулась вокруг шеи, отчего стало трудно дышать. Кэлен напрягла мышцы шеи, надеясь защитить кровоснабжение мозга и не потерять сознание. Она не знала, сработает ли, но ничего другого сделать сейчас не могла.

Другая змея с узором в виде ромбов на спине обвила ее талию, а потом двинулась к плечам. Все это время хвост змеи угрожающе гремел трещоткой. Несколько длинных тонких гадюк с красными и желтыми полосками на черной шкуре скользнули по ее щекам и скрылись в волосах. Разноцветные змеи обернули все тело, стискивая ноги и прижимаясь головами к спине под рубашкой.

Шота не отошла ни на дюйм — ей это было не нужно. Кэлен была парализована страхом. На ней было так много змей, что она боялась дышать.

Ненавистная Кэлен улыбка снова появилась на полных губах Шоты.

— Я более чем уверена, что теперь ты не шелохнешься, Мать-Исповедница. Когда гадюки волнуются, — Шота чуть подалась вперед, — они кусаются.

Кэлен не нуждалась в указаниях. Она слишком боялась, чтобы пошевелиться. Разум лихорадочно искал выход. Когда Шота проделала это во время их первой встречи, Ричард заставил ее прекратить. Сейчас некому было заставить Шоту убрать гадюк.

Не отводя глаз от взгляда Кэлен, Шота подняла руку и щелкнула пальцами, подавая сигнал ведьмам.

— Ниска, иди сюда.

Одна из женщин бросилась вперед, шаркая при каждом шаге. Ее плечи съежились от страха перед гневом главной ведьмы.

— Да, госпожа?

Ниска не выглядела злодейкой, но ее внешность определенно была странной — как и присуще ведьмам. Ниска была довольно молодой и стройной и носила легкое и тонкое одеяние из белых полотнищ, скрепленных на плечах.

Одежда открывала ее руки и большую часть тела. Каждый дюйм кожи был покрыт письменами. Строки струились по ее рукам со всех сторон. От правого бицепса до плеча надписи шли вокруг руки. На плечах и груди письмена повторяли контуры ее тела. Когда ведьма двигалась, полотнища одеяния расходились, и Кэлен видела, что бедра тоже покрыты многочисленными строками.

Несколько линий символов спускались по переносице ведьмы, а горизонтальные строчки расходились от носа. Последовательности символов шли вокруг ее шеи и скрывались под атласными черными волосами.

Пока Ниска шла, Кэлен при свете разглядела, что большая часть строк походила на черные татуировки, а не на рисунок краской. Или же письмена были выжжены магией.

Кэлен не могла их прочесть, но видела кое-что знакомое — древние символы, которые Ричард ей не раз показывал. Язык Сотворения. Уже это само по себе нервировало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ниска покорно остановилась чуть позади Шоты, вжав голову в опущенные плечи и переплетя пальцы. Ведьма смотрела в землю.

— Да, госпожа? Вы желаете, чтобы я что-то сделала?

Ниска подчинялась Шоте, но при других обстоятельствах эта хрупкая женщина могла быть опасной.

— В общем-то, да, — сказала Шота.

Другие ведьмы за спиной Шоты наблюдали, не зная, что происходит. Они явно боялись.

— Ниска, — шелковистым голосом сказала Шота, покрутив пальцем, — наложи на Мать-Исповедницу сонное заклинание. Я хочу, чтобы оно было необратимым.

— Необратимым?

— Именно, — пожала плечами Шота. — У нас нет причин снимать его, раз уж после родов она должна умереть. Поэтому можно сделать заклинание необратимым. Такую разновидность проще наложить, и действовать она будет сильнее, поэтому нам не придется беспокоиться, что она очнется во время родов.

Ниска склонила голову:

— Как пожелаете, госпожа.

Ниска на несколько шагов отошла от Шоты, чтобы иметь достаточно места, и начала нараспев произносить незнакомые Кэлен слова. Войдя в напевный ритм, ведьма указала на землю и начала медленно вращать пальцем. Пока она бормотала странные заклинания, ее палец, кисть, а потом и вся рука описывали круги, напоминая маятник, закрепленный у плеча.

Красивые и непонятные слова звучали все громче. Казалось, они эхом отражаются от деревьев и густой растительности, а их сила вступает в резонанс с дикими тварями в тенях, с самой природой, взывая к ее мощи.

Кэлен увидела, что среди густой растительности и над лужами болотной воды появился густой туман, который медленно вращался. Напевный голос Ниски становился все глубже и сильнее, а туман в ответ сгущался и постепенно набирал скорость, кружась вокруг женщин, собравшихся на болотной тропинке.

Невысокое кольцо густого тумана постепенно сжималось, и Кэлен поняла, что находится в его центре.

Глядя на приближающийся туман, она пыталась пошевелить хотя бы ногами, но не могла. Ее ноги были связаны заклинанием, но хуже этого были змеи — сотни змей, — которые скользили по ступням и ногам, поднимаясь вверх. Их было так много, что они ползали друг по другу. Она не сомневалась, что, если двинется, они укусят, поэтому оставила попытки пошевелить ногами. Единственной слабой надеждой было то, что если гадюки ее укусят, то дети погибнут вместе с ней, а Шота решила заполучить этих одаренных детей — значит, ведьма не допустит, чтобы Кэлен укусили. Но Шота так разозлилась, что Кэлен не смела на это полагаться.

Под напев Ниски вращающееся кольцо густого тумана становилось все ближе. Кэлен впадала в самое настоящее отчаяние, но одновременно с этим на нее накатывала неимоверная усталость. Несколько раз она заставляла себя очнуться, зная, что, когда кольцо тумана сожмется, она уже не сможет бодрствовать, и это будет означать конец для нее и для права ее детей на нормальную жизнь.

Как только она заснет, Шоте останется лишь немного подождать родов, и тогда близнецы достанутся ведьме. Как бы отчаянно она ни пыталась, она не могла придумать выхода из этой ситуации.

Кэлен сонно моргала, держась из последних сил, пока на нее давила тяжесть сонливости. Когда она в очередной раз заставила себя проснуться, то увидела большую белую змею, поднимавшуюся по извивающейся сети остальных змей. Другие змеи были разных цветов, со всевозможными узорами и только эта змея была чисто белой.

Кэлен снова дернула головой, пытаясь не заснуть окончательно. Посмотрев мимо Шоты и Ниски на группу ведьм, она увидела, что Шейла стоит, закатив глаза, а ее пальцы шевелятся.

Кэлен заморгала, не веря своим глазам, а потом поняла, что это значит.

Глава 41

Кэлен знала, что это ее последний шанс. Игнорируя парализующий страх перед скользившими по телу змеями и усиливающуюся сонливость, она решила использовать эту возможность. Она не знала, позволит ли Шота своим змеям укусить ее, но выбора не было.