Призрак Рембрандта - Пол Кристофер

— Кофе, яичница с беконом, китайские сокровища, — перечислял Билли, с аппетитом поедая завтрак. — У вас тут сплошные чудеса!

— Еще и не то увидите, — пообещал Уинчестер. — Поспешите, нам пора идти.

Когда они закончили с едой, солнце стояло уже высоко, а на небе не было ни облачка. Перед началом экспедиции хозяин вручил им по два куска грубой козлиной кожи и показал, как завязать ее вокруг икр наподобие обмоток.

— Хорошо защищает от всякой нечисти, — объяснил он, — а ее здесь хватает.

Наконец, снарядившись, они вышли из пещеры. Тропинка, бежавшая вдоль хребта, оказалась сухой, а слой почвы на ней — тонким. По бокам росли могучие деревья, а их ветки украшали плоды всех цветов радуги.

— Здесь как в райском саду, — ахала Финн, глубоко вдыхая волнующий аромат джунглей.

— Это точно, — мрачно подтвердил Уинчестер, — до тех пор, пока не наступите на гремучую змею. Они как раз очень любят этот лес. Укус смертелен. Убивает ровно через девяносто секунд.

— А как они выглядят? — встревожилась Финн.

— Как земля. Заметить их практически невозможно.

— А вы, профессор, большой оптимист, — заметил Билли.

— Сороконожки, гломериды, черные скорпионы, даже ядовитые растения — здесь всего хватает. Слабонервным в джунгли лучше не соваться.

Они шли больше часа, почти все время в гору и в основном по хорошо утоптанным дорожкам. Уинчестер уверял, что это звериные тропы, но Финн сомневалась: несколько раз она замечала следы острого лезвия на кустах.

— А вы не пытались отсюда выбраться? — вдруг спросил Билли. — Ни разу?

— Сначала я подумывал об этом, — откликнулся профессор. — Хотел построить плот и добраться до какого-нибудь оживленного морского пути.

— И что?

— А потом сел и подумал. Я задал себе вопрос: почему все эти люди так и остались жить на острове? Почему я ни разу не видел следов постройки лодки или плота? И пришел к выводу, что в свое время они наверняка пытались уплыть отсюда, но по какой-то причине им это не удалось.

— По какой причине? — быстро спросила Финн.

— Помните такой старый фильм «Мотылек»? — спросил Уинчестер. — О том, как один каторжанин пытался совершить побег с острова Дьявола?

— Да, Стив Маккуин играл француза, а Дастин Хоффман — полуслепого фальшивомонетчика, — вспомнил Билли. — Меня он не очень убедил.

— Я сейчас говорю не об игре актеров, а о попытке бегства с острова.

— Они, кажется, уплыли на мешках, набитых кокосовыми орехами?

— Верно, — кивнул профессор. — Разумеется, эта история не имеет ничего общего с реальностью. Поверьте, на этом проклятом острове орехов хватит на тысячи человек. Вот только никто ими не воспользовался, потому что это невозможно. Все дело в приливах и течениях.

Внезапно джунгли кончились, и путешественники оказались на каменистом отроге высокого, продуваемого всеми ветрами холма. Далеко внизу Финн увидела берег, на который ее выбросил шторм, а в миле от него, в море, пенистые буруны отмечали длинную полосу подводных рифов. Даже сюда доносился грохот разбивающихся о них волн.

— В школе я любил математику, — опять заговорил Уинчестер. — Был одним из тех редких зубрил, которые в самом деле понимают тригонометрию. И уже оказавшись здесь, я просто для интереса соорудил из бамбука теодолит и замерил высоту вон тех валов. Так вот, даже в спокойную погоду она не бывает меньше тридцати футов. А во время отлива и того выше. Никто не сможет пройти над этими рифами даже при полном безветрии, а уж спускать плот с другого, обрывистого берега — это чистое самоубийство.

Билли пристально вглядывался в море, прикрывшись от солнца ладонью.

— Но между рифами должен быть какой-то проход, — возразил он. — Вы же сами рассказывали про корабль адмирала Чжэн Хэ. Он ведь почти не пострадал, и люди спаслись. Значит, проход существует.

— Во время тайфуна, вот в чем проблема.

— Что вы имеете в виду? — не поняла Финн.

Она посмотрела на белую полоску пляжа внизу, потом — на сверкающее море. Глаз не цеплялся ни за что, кроме далекого, тающего в дымке горизонта. Финн вдруг почувствовала себя совсем маленькой и беззащитной перед лицом этого бесконечного простора. Как страшно, должно быть, жить в таком месте годами. Она повернулась к Уинчестеру, собираясь что-то спросить, но вовремя заметила слезинку в уголке его глаза и промолчала.

— Бывает, я прихожу сюда по ночам, — тихо заговорил профессор, — и часто жалею, что стал биологом, а не астрономом. В ясную погоду тут видно каждую звезду, как будто россыпь бриллиантов на черном бархате.

Они еще постояли молча, погруженные каждый в свои мысли, а потом Уинчестер повернулся и опять направился в джунгли, а Финн и Билли поспешили за ним. Уже по другой тропинке они пошли в глубь острова.

— Что вы имели в виду, когда сказали, что проблема в тайфуне? — задыхаясь от быстрой ходьбы, спросил Билли.

— Нет, «проблема» — неверное слово. — Профессор остановился и повернулся к ним лицом. — Как раз он и спас вам жизни. Вы хорошо разбираетесь в тайфунах?

— Нет.

— Во время них образуется такая штука, как штормовой нагон — подъем воды в эпицентре, иногда высотой с целый холм. Когда он выходит на мелководье или на равнинный берег, случается катастрофа.

— У «Катрины» штормовой нагон достигал двадцати восьми футов, — вставила Финн.

— «Катрина»? Это еще что такое?

— Ураган в Мексиканском заливе, который разрушил Новый Орлеан.

— Не знал, но не удивляюсь, что это случилось, — покивал Уинчестер. — Такого следовало ожидать. Это было ясно всем, кто хоть немного разбирается в ураганах. Но в любом случае двадцать восемь футов — это всего лишь половина того нагона, что принес сюда вас. По моим расчетам, в нем было никак не меньше пятидесяти. Супертайфун.

— Кажется, я поняла, — объявила Финн. — Вы хотите сказать, что штормовой нагон поднимает уровень воды над рифами и судно может проскочить, а потом он отступает, и оно оказывается на мели.

— Примерно так. Весь этот остров похож на громадную крабовую ловушку. Внутрь попасть можно, а выйти уже нельзя. Сами все поймете, когда вскарабкаемся на Подзорную трубу и вы оттуда увидите Чашу.

Прошел еще час. Солнце поднималось все выше и даже через кроны деревьев пекло сильнее и сильнее. По лицам путешественников тек пот, а мухи и москиты сбивались над ними в тучи. Из джунглей, стоящих по обеим сторонам тропинки, доносился несмолкаемый и нестройный шум: шорох ветра в верхушках деревьев, жужжание и треск насекомых, резкие крики десятка экзотических птиц.

Наконец заросли стали заметно редеть, а Уинчестер жестом призвал Билли и Финн к осторожности.

— Не высовывайтесь, — тихо сказал он и пальцем показал на висящий у него на шее бинокль. — Не знаю, есть ли такой же у местных или у японцев, но лучше не рисковать. Не хочу, чтобы нас засекли на вершине.

Осторожно пригнувшись, они опять двинулись вперед и скоро оказались на голой, плавно закругленной макушке холма. Финн глянула вниз и замерла от восторга.

Пятьюдесятью ярдами ниже из узкой щели в теле горы извергались сверкающие струи водопада и устремлялись вниз в долину по черной отвесной каменной стене, которая выступала из пышной зелени подобно лезвию боевого топора.

Посредине самой долины точно драгоценный камень синела круглая лагуна, соединенная с морем только узкой расселиной с отвесными стенами. Все вместе это действительно напоминало огромную чашу с трещинкой в одном боку.

Озеро диаметром в несколько миль было усыпано множеством крошечных островов неправильной формы — маленькая модель большого моря. По окружности оно было аккуратно обведено полоской безупречно белого песка, а ее, в свою очередь, обрамляла шеренга пальм. Финн вслух удивилась поразительно правильной, словно нарисованной циркулем, форме лагуны.

— Это кальдера, — объяснил Уинчестер, — старый кратер вулкана. Как Кракатау, или озеро Крейтер в Орегоне, или Роторуа в Новой Зеландии.

— А каковы вообще размеры этого острова? — поинтересовался Билли.

— По моим подсчетам — сорок пять миль в ширину в самой широкой части и почти шестьдесят в длину.

— Удивительно! Но ведь в таком случае его должно быть видно на спутниковых снимках и картах!

— Разумеется, видно, — спокойно согласился профессор. — Но что с того? Половину времени он скрыт облаками, и нет никаких очевидных признаков, что здесь живут люди. Высадка на него сопряжена со страшным риском, и кому он в таком случае нужен? Те придурки, которые заправляют в местном правительстве и уже вырубили всю Малайзию, все-таки не настолько алчны, чтобы польститься на здешние леса. Пока, во всяком случае.

— Я поняла! — вдруг воскликнула Финн. — Это то самое место! То место, где потерпел крушение Вильгельм ван Богарт в семнадцатом веке. Отсюда все его богатства. Каким-то образом он сумел выбраться с острова, вернуться в Голландию и основать свою империю.