Кельты анфас и в профиль - Анна Мурадова

А теперь у многих просыпается тоска по старым добрым временам, когда женщины ходили^ все вместе, с шутками и прибаутками, стирать к ближайшему пруду, вместо того чтобы, как теперь, забросить белье в стиральную машину и отправиться снова смотреть телевизор. Пожилые люди часто говорят: «У нас жизнь была трудная, да и у молодых не легче. Нам было тяжело физически, а им тяжело морально». Те, кто оставил родной язык, уже не чувствуют себя настоящими бретонцами, но и французами они себя не чувствуют.

Но что поделаешь, говорить по-французски всегда было модно и престижно, а всеобщее образование сделало престижный язык доступным для всех.

Не все, конечно, и не везде так сразу перешли на чужой язык, некоторые подсмеивались над такими «модниками».

Рассказывают, как один солдат, вернувшись с войны, «забыл» бретонский и разговаривал со своими родными и соседями только по-французски. Удивленные соседи мало что понимали, думали, уж не заболел ли человек. Новоявленный француз, однако, мгновенно «выздоровел», как только наступил на грабли, не заметив их в траве. «Чертовы грабли, и кто их только сюда положил?!» — воскликнул он по-бретонски без малейшего акцента.

За три дня, проведенных у Коттенов, я успела узнать многое из того, что не узнаешь из книг. Мне рассказывали забавные истории, многие из которых я пересказываю здесь. Я побывала в городках, названия которых мне часто встречались в книгах, читанных когда-то с упоением в Москве. Госпожа Коттен угощала меня традиционными бретонскими кушаньями — солеными гречневыми и сладкими пшеничными блинами, которые здесь принято запивать немного терпким душистым сидром. У каждой семьи — свой рецепт блинов, передающийся из поколения в поколение, да и сидр все приготовляют по-своему. Сладкие блины складывают треугольником и обязательно начинают есть от края к середине. Так полагается по местному этикету. В старые времена он соблюдался неукоснительно, сейчас, естественно, все забывается. По религиозным соображениям блины принято готовить по пятницам, в тот день, когда мясо католикам есть не положено. Но сейчас даже верующие люди не придают этому значения. Госпожа Коттен с удовольствием готовила нам блины по субботам и воскресеньям.

Правда, некоторые правила этикета соблюдаются до сих пор. В Бретани не принято отказываться от чашечки чая или кофе с куском пирога, который обязательно предложат пришедшему в дом, даже если он незадолго до этого как следует пообедал. Так что любому, кто собирается, как это делали мы с Валери, проводить этнографические экспедиции в бретонских деревнях, нужно заранее смириться с тем, что в придачу к интересным сведениям о жизни бретонской деревни он приобретет не один килограмм лишнего веса.

Передо мной раскрывались старые альбомы с фотографиями. На всех довоенных снимках женщины в высоких кружевных чепчиках и вышитых бархатных платьях — не по-деревенски элегантных национальных костюмах.

До недавнего времени чепчик был такой же обязательной деталью женского костюма в Бретани, как платок или повойник в России. Он был не только красивым головным убором, но и своеобразной визитной карточкой. В каждой области, чуть ли не в каждой деревне у женщин был свой, особый фасон. По чепчику издалека можно было узнать, откуда родом его обладательница.

Сейчас почти везде женщины отказались от традиционных головных уборов: несовременно как-то, да и хлопотно каждый день возиться перед зеркалом со шпильками. Исключение составляют жительницы Бигуденской области, но о них — немного позже. Все разнообразие и красоту бретонских костюмов можно увидеть на многочисленных фольклорных праздниках, которые так любят иностранные туристы. Бретонцы с горькой усмешкой говорят, что многие бретонские традиции сохранились именно благодаря туристам, которые охотно расстаются со своими деньгами ради того, чтобы поглазеть на красочные зрелища, такие как, например, религиозные процессии или народные танцы. Самой большой популярностью пользуется корнуайский фестиваль, который проводится раз в году в Кемпере. Вот уж где можно увидеть все костюмы и все танцы Корнуайской области! Гвоздь программы — это местный конкурс красоты. Специальное жюри выбирает самую красивую девушку в самом красивом чепчике — королеву праздника.

Справедливости ради надо сказать, что и сами жители Кемпера и его окрестностей не упускают случая побывать на этом фестивале. Большинство приходит в обычной одежде (у многих просто нет настоящих бретонских костюмов), но те, кто не прочь поддержать традицию, одеваются так, как одевались их бабушки и дедушки еще до войны.

Одна из многочисленных родственниц Валери, уже немолодая дама, решила тряхнуть стариной и пришла на праздник в своем чепчике. Принимать участие в конкурсе красоты она, естественно, не собиралась, но тем не менее ей наравне с претендентками на звание королевы праздника не пришлось платить за вход. «Ну что вы, мадам! — сказали ей, когда она уже вынула деньги из кошелька. — Женщин в национальных костюмах мы пропускаем на праздник бесплатно!» Этот случай она долго рассказывала всем знакомым и пообещала, что на следующий год снова пойдет на корнуайский фестиваль и обязательно — в чепчике. И дело тут, конечно, не в сэкономленных деньгах…

Валери рассказала мне многое из того, о чем не говорится в красочных книгах о Бретани, которые так любят иностранные туристы. Например, то, как исчезал бретонский во многих семьях. Многие говорили по-бретонски со своими родителями, к детям обращались только по-французски. Часто по-бретонски говорили такое, что детям слышать не положено, и поэтому некоторые считают, что бретонский — язык пошлости и скабрезности. Она стала моим гидом — ведь мне приходилось объяснять многое из того, что для нее и для других было совершенно очевидным.

Глава 22. Кабачок Мари Подерс

Вторым моим гидом был Андрео, уроженец Пон Л'Аббе. Несмотря на все усилия родителей, он прекрасно говорит на их родном языке. Его родители общаются между собой только по-бретонски, по-французски говорят еле-еле, только в случае крайней необходимости, которая возникает редко. Поэтому сына, когда он был еще совсем маленький, они отдали в пансион и общались с ним как можно реже — пусть французский выучит, глядишь, человеком станет. И все-таки Андрео, уже будучи достаточно взрослым, заговорил по-бретонски, научился читать и писать, а потом стал одним из лучших студентов кельтского департамента. Сейчас он преподает бретонский в Пон Л'Аббе на вечерних курсах для взрослых.

Он часто сетовал на то, что многие из тех, кто учит бретонский, не могут или не хотят оторваться от французского — оттуда, по его мнению, и «химические» слова, и некрасивые фразы, похожие на подстрочный перевод с французского у многих пишущих по-бретонски.

«Вот если бы все учились бретонскому у Мари Подерс! — как-то сказал он и предложил: — Если будешь где-нибудь в наших краях, заезжай в Пон Л'Аббе, я тебя с ней познакомлю».

И вот, обойдя, кажется, всех пожилых родственников, мы с Валери, которая тоже не раз слышала о Мари Подерс, решили воспользоваться приглашением Андрео.

Город Пон Л'Аббе — «столица» Бигуденской области — находится в двадцати километрах от Кемпера, что по бретонским меркам довольно далеко. И дело даже не в расстоянии. Тех, кто проживает в деревнях и в рыбацких городках Бигуденской области, в окрестностях Кемпера считают иностранцами. У них другой говор, который в Кемпере понимают с трудом, другие привычки, другие костюмы. Особенно знаменит бигуденский чепчик — башенка из накрахмаленного кружева высотой сантиметров в тридцать. В отличие от головных уборов других областей, которые можно увидеть разве что во время фольклорных праздников и фестивалей, бигуденский чепчик еще носят многие пожилые женщины. Некоторые жалеют, что и эта деталь национального костюма скоро станет музейным экспонатом. Но, к сожалению, к современным условиям жизни приспособить чепчик вряд ли возможно. Он вполне уместен на голове хозяйки какой-нибудь лавки или небольшого магазинчика, которая редко покидает свой родной городок, но большинство современных женщин часто пользуются машиной или, на худой конец, общественным транспортом. В автобус в таком чепчике влезть еще, пожалуй, можно, но вот в машину… Я как-то спросила у Андрео — а как же бигуденки ездят на машине? Может быть, это для них специально придумали автомобили с окошком на крыше? Андрео задумался и ответил:

— Им скорее всего приходится наклонять голову набок. Но так ездить очень неудобно.

Большого труда стоит, наверное, водрузить такой чепчик на голову и прикрепить его шпильками как следует — ветер на бретонских побережьях так и норовит сорвать с вас одежду. А ведь таинство надевания чепчика повторяется каждое утро. Впрочем, для пожилых бигуденок это такая же привычка, как чистка зубов или застилание кровати. И многие с этой привычкой ни за что не могут расстаться.