Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук

эти двое хоть чем-то.

Все приступили к трапезе, Мудзан мучившийся от головной боли слегка облокотил голову на руку, увидев это Луна поняла, что пока муж не навлек беду своим неблагопристойным поведением, нужно все обсудить:

— Позволите обсудить цель вашего визита к нам, госпожа? — обратилась она к Макото.

Все аккуратно убрали приборы, только Акио и Мира продолжали есть, не обращая внимания на окружающих.

— Как вы знаете Адъян покинул наш мир в связи с тяжелыми последствиями проклятья белой крови, его последней волей было, — Макото сделала паузу, чтобы смягчить тон, — он желал, чтобы его дочь стала женой наследника из клана Маруяма, — закончила она и устремила взгляд на Луну.

Глаза Луны заметно дрогнули, она тяжело выдохнула.

Акио продолжал есть, Иошихиро сидел слишком далеко от него, чтобы толкнуть в плече, так что кажется до младшего так и не дошло, о чем идет речь. Мудзан и вовсе игнорировал происходящее.

— Мы благодарны императорской семье за эту честь, но поймите меня правильно, насколько известно молодая госпожа унаследовала от отца тяжелую ношу, вы как никто другой должны понимать, что брак с проклятым, не приносит никому счастья, — уже не подбирая выражении сказала Луна.

— Я лишь исполняю волю своего мужа, отказ вашего клана не будет грозить нашим отношениям, не стоит переживать по этому поводу, — спокойно ответила Макото.

— В других условиях любой бы согласился на брак с императорской наследницей, но к сожалению, сейчас Иошихиро вынужден отказать, — Луна говорила это четко и уверено.

Иошихиро лишь разочаровано смотрел в пол перед собой, он не был готов перечить матери.

— А что будет с ней, если наш клан не согласиться? — неожиданно серьезно произнес Акио, глядя в глаза Макото.

— Матушка отвезет меня в первый публичный дом, говорит там меня ждет успех, — язвительно улыбаясь и глядя на женщину рядом с собой произнесла Мира.

Взгляды клана Маруяма застыли, Луна почувствовала необъяснимую горечь. Все знали о том, что отношения между женой императора и его дочерью от второй жены, были не самыми лучшими, но, чтобы вот так, сразу после смерти отца угрожать 16 летней девушке, не оставляя ей выбора.

— В конце концов и правда, сын то у нас не один, — неожиданно подключился к разговору Мудзан, посмотрев на Акио.

Луна же и не взглянула в их сторону.

— Ну что, Акио, выходит выбор сейчас за тобой, — сказал Мудзан, наполняя свою чашу вином.

Акио еще раз взглянул не девушку. Его удивляло, что в такой ситуации, находясь сейчас буквально на «осмотре» всем семейством, Мира и не старалась выглядеть хорошо, в ней не было кротости и невинности, ее глаза блестели чистой надменностью и хладнокровием, словно ее веселила вся эта ситуация.

— Ну, почему бы и нет? — произнес он, вновь принявшись за еду.

— Здорово, посмотрим какое из проклятия окажется сильнее, — тихо процедила Луна, из-за чего Акио испуганными глазами посмотрел на нее, даже не моргая.

Мира немного наклонила голову рассматривая согласившегося близнеца:

— Ну почему именно этот, болеющий, то? — едва слышно возмутилась она.

— Выпьем же за будущий союз, — поднял чашу Мудзан и на дожидаясь реакции остальных осушил ее.

— Тогда не будем медлить, давайте закрепим соглашение, и я вынуждена возвращаться во дворец, скоро вернется мой сын, — вставая с места сказала Макото.

Родители скрепили договоренности заклинанием в свитке. Лучшим возрастом для женитьбы у юношей считался год их совершеннолетия, а именно 21 год жизни, поэтому до предполагаемого брака оставалось еще около 3,5 лет.

Сразу после подписания Макото поклонилась семье Маруяма и направилась к выходу. Мира поднялась с места, но не для того, чтобы уважить мачеху. Когда императрица проходила мимо нее, девушка осторожно схватила ее за край рукава и прошептала в след:

— Однажды ты будешь умирать в самых жутких муках, извиваясь и страдая как другие змеи. И будь уверена, причиной этому буду я, — с хладнокровной улыбкой произнесла девушка, отпустив рукав и вытерев руки об подол своего одеяния.

Вежливое семейство предпочло делать вид, что ничего не слышали. Но по спинам близнецов явно пробежал холодок.

Мира вновь заняла свое место, теперь она заметно чувствовала давление, находясь под пристальными взглядами пяти человек.

— Не беспокойся, мои слова были обращены ни к тебе лично, а лишь к твоему наследию, как я не намерена отожествлять людей с их грехами, так и тебя на намерена отожествлять с твоим проклятьем, хорошо? — неожиданно мягко заговорила Луна.

— Спасибо, госпожа. — Мире было, что на это ответить, но сейчас у нее не было желания особо с кем-то разговаривать, она просто хотела наконец выспаться.

— Теперь ты часть нашей семьи, завтра тебе подготовят дом, сегодня заночуешь в комнате гостей, братья тебя проводят. А как будешь готова, мы обсудим с тобой, чем бы ты хотела заниматься и познакомимся поближе, — все также ласково продолжала Луна.

— Да, спасибо вам, — еще раз ответила Мира, расслышав, пожалуй, только фразу о комнате.

Когда завтрак был закончен, Мудзан сразу же покинул семью, несмотря на свои проблемы с алкоголем, он продолжал много работать и делал это не хуже, чем раньше.

Луна же позвала к себе Макото и мальчик, радостно улыбаясь Мире, отправился с матерью в сторону тренировочной площадки.

В помещении осталось трое, в воздухе витала некая неловкость. Первым прервал тишину Иошихиро:

— Мы проводим тебя в гостевую комнату, как велела матушка.

— Хорошо, — Мира последовала за братьями на второй этаж.

— Вот, пока расположишься здесь, завтра, когда все будет готово мы проводим тебя к твоему жилью. — распахнув дверь в комнату произнес старший.

— Мгм, — пройдя мимо братьев Мира зашла в комнату и уже планировала закрыть дверь.

— Наши комнаты здесь прямо по коридору, слева моя, справа Иошихиро, если что-то нужно зови в любое время.

— Да, спасибо. — уже чувствуя легкую нервозность произнесла Мира. Она просто хотела уже уснуть.

Наконец девушка закрыла дверь и перед ней оказалась достаточно милая комната в сине-белых тонах. Большая кровать с атласным убранством, зеркало и столик для прихорашивания.

Мира запахнула шторы, легла на кровать и впервые за несколько недель уснула непробудным сном.

Братья же за весь день и не обсудили произошедшего, создалось ощущение, что никто ничего не понял, но все были довольны.

Тот самый день и та самая встреча перевернувшая жизнь Акио с ног на голову, взгляд этих бездонных синих глаз и вальяжное «ну почему бы и нет» произнесенное им. Самые лучшие воспоминание его жизни сейчас изнуряли его и заставляли сердце обливаться горячей кровью сожалений.

Глава 13.