Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней - Клаус Пюшель

ее следует проводить с соответственно большим вниманием, серьезностью и уважением.

Аутопсия – это последняя возможность получить точную информацию об обстоятельствах и причине смерти, а также проверить качество оказанной умершему в прошлом медицинской диагностики и терапии. Судмедэксперт, образно выражаясь, с пеленок воспитывает в себе здоровое недоверие к причине смерти. В этом отношении каждый умерший заслуживает патологоанатомического осмотра. Даже если якобы все очевидно, как, например, в случае с пожилыми или тяжелобольными людьми, чей уход из жизни был вполне ожидаем. Жертвой преступления может стать любой человек, а особенно – уязвимый и беспомощный. Его может совершить кто-то, кто был утомлен заботой о престарелой родственнице или просто не хотел ждать, чтобы получить наследство и немного обогатиться. Подобные случаи встречаются в абсолютно любом социальном слое, в любом месте и в любых межличностных отношениях.

Вот почему мы должны обследовать каждого умершего, младенцев и стариков, женщин и мужчин, социально неблагополучных и привилегированных, тяжелобольных и (внешне) здоровых.

Однако кремация не оставляет нам шанса установить обстоятельства смерти, поэтому, согласно принципу четырех глаз, перед кремацией должна быть проведена повторная внешняя аутопсия. Судебно-медицинская экспертиза в Гамбурге с 1997 года занимается проведением второго патологоанатомического обследования перед кремацией. Мы регулярно ездим в крематорий Ойендорф, а теперь и в очень хорошо отреставрированный крематорий на кладбище Ольсдорф, чтобы провести повторное вскрытие.

Каждый день в одном только Гамбурге мы видим от 50 до 100 умерших, а в других крематориях Северной Германии бригада судмедэкспертов ежегодно осматривает около 30 тысяч умерших.

В 1997 году Ойендорф был одним из крематориев с наибольшим количеством кремаций в Западной Европе: здесь ежегодно сжигали более 16 тысяч тел. Теперь представьте себе следующую ситуацию: в том же году в шесть утра я еду на своей машине по кладбищу Ойендорф мимо множества могил, в частности мемориала, посвященного итальянским солдатам, погибшим во Второй мировой войне. Останки примерно 6 тысяч итальянцев захоронены там. В морге крематория меня ожидают около 50 умерших. Они лежат в гробах на возвышении. Крышки гробов уже сняты, а тела полностью раздеты. Мне нужно тщательно осмотреть трупы со всех сторон, с головы до ног, в том числе и физиологические отверстия. Необходимо установить достоверность свидетельства о смерти. Возможно, будут выявлены приметы насильственной смерти, так что придется привлечь полицию и прокуратуру до того, как тело будет кремировано. Однако я глубоко убежден, что такое повторное обследование всегда связано с достойным, гуманным и ответственным отношением к пожилым и больным людям. Их физическое состояние позволяет нам узнать, как о них заботились их семьи или персонал в домах престарелых. То, что я обнаружил в то ранее утро 1997 года, потрясло меня: у нескольких стариков были пролежни до костей.

Появление не каждого пролежня можно предотвратить. Но в большинстве случаев получается. Поэтому глубокие и болезненные воспаленные участки в основном возникают по причине плохого ухода. Это тяжелая физическая травма с риском летального исхода из-за распространения инфекции по организму. При этом невыносимо осознавать, что беспомощный человек, должно быть, сгнил заживо. Огромные, зловонные, сальные, инфицированные и глубокие раны над крестцом, над остистыми отростками позвоночника, на наружной поверхности бедер и пятках ужасают. В этот момент мне кажется, что мертвые тела кричат: «Сделай что-нибудь, чтобы такого больше не повторилось в будущем!»

После того случая судебная медицина Гамбурга под моим руководством занялась решением проблемы в два этапа. Во-первых, в рамках годичного научного исследования мы повторно осмотрели трупы и задокументировали их состояние. Доля стариков из домов престарелых, у кого развились пролежни высокой степени тяжести, составила 4 %, то есть значительно выше, чем доля тех, кто умер в больнице или дома и тоже страдал от пролежней. Поразительно, но последующее сравнение числа случаев в Гамбурге с данными, полученными судмедэкспертами Берлина и Ганновера, даже представило ситуацию в Гамбурге в относительно благоприятном свете.

Полученные результаты имели большое значение. Пролежни вызывают сильный стресс у пострадавших, часто болезненны и, как правило, связаны с длительным и, что не менее важно, дорогостоящим процессом лечения. Мы были обязаны высказаться от имени пожилых и покинутых. Поэтому на втором этапе, как и было оговорено, я рассказал службам, ответственным за уход за престарелыми, а также представителям СМИ о значительном числе случаев крайне запущенных пролежней, обнаруженных нами во время вскрытий.

В начале 1999 года местная пресса и новостные каналы подняли скандал вокруг ужасающих условий в сфере ухода за престарелыми. Пожилые люди, проживающие в Гамбурге и нуждающиеся в уходе, нередко страдают от ран «до костей».

Общественность, привыкшая к пасторальным картинам счастливой старости, испытала настоящий шок. Судмедэксперты не преследовали эту цель, но страх распространился молниеносно. Факты халатного отношения к старикам оказались на повестке дня. Внезапно у людей раскрылись глаза, и они начали беспокоиться. Потрясение от того, что работа целой отрасли оказалась в пучине скандала – весьма неуместного, если оценивать происходившее в ретроспективе, – может заставить действовать тех, кто редко сталкивается с рутиной отдельно взятой отрасли.

Стандарты и профессиональные навыки, необходимые с научной точки зрения для повышения качества ухода за лежачими больными, здесь будут затронуты лишь вкратце: первые экспертные рекомендации были опубликованы незадолго до «гамбургского пролежневого скандала». В них содержатся признанные во всем мире научные знания о профилактике пролежней. Кроме того, там описаны методы диагностики и терапии, четко сформулированы факторы и способы оценки риска, а также действия по его минимизации. Основное внимание уделяется профилактике путем мобилизации пациента, насколько это возможно. Предлагается менять позу больного через короткие промежутки времени и использовать вспомогательные средства вплоть до специальных матрасов и кроватей.

Самое главное, пациентов с риском развития пролежней необходимо перекладывать в новое положение каждые несколько часов, за исключением положения лежа на левом боку, правом боку и иногда положения на животе. Кроме того, проводятся регулярные гигиенические мероприятия, обеспечиваются режим питания, уход за кожей, медикаментозная терапия и при необходимости хирургическое лечение. Если, несмотря на все меры предосторожности, пролежень все же появился, его должны лечить компетентные специалисты. И последнее, но не менее важное: такие раны обязательно очищают исключительно хирургическим путем. Иногда единственным способом вылечить пролежень является пересадка кожи. Чрезвычайно длительный и дорогостоящий процесс, тем более что всегда остается риск распространения инфекции.

Избегайте подручных средств! Охлаждение льдом, подсушивание феном и сильнодействующие дезинфицирующие средства – это совершенно неграмотные методы, они могут быть чрезвычайно опасны для больного человека.

Как только были задокументированы первые случаи пролежней, судебная медицина Гамбурга организовала дополнительные мероприятия, чтобы ситуация в некоторых районах города начала хоть немного улучшаться. Так