Дороги, которые нас выбирают. Хроники смежных миров (СИ) - Павловская Яна

Мне всегда казалось, что после длительного пребывания в отключке сознание должно возвращаться медленно и болезненно. Но нет. Как выяснилось, здесь я была права только наполовину. Не знаю сколько времени прошло с тех пор, как я окончательно потеряла связь с реальностью, но в себя я приходила уже в четвёртый раз. Резко, и да, очень болезненно. Словно вдруг выныриваешь из глубин ледяной воды и пытаешься сделать вдох, а твои лёгкие буквально разрывает на части. Первые три попытки оказались крайне неудачными – очевидно сознание не готово было переносить столь острую боль и отправлялось обратно в небытие. А вот в четвёртый раз мне повезло больше. Резко вдохнув, я снова почувствовала, как где-то справа, под рёбрами, словно проворачивается зазубренное лезвие мясницкого ножа, но в этот раз боль всё-таки была терпимой.

Моё второе зрение сейчас абсолютно ничего не говорило – вокруг было «темно», поэтому я осторожно приоткрыла глаза в надежде прояснить обстановку.

Ничего не изменилось.

Я была одна, в той же камере, где ещё недавно умерла Лариэль. Мои руки, вывернутые в запястьях, были прикованы цепями к массивной балке под потолком. Боль в суставах казалась почти невыносимой, но она ни шла ни в какое сравнение с тем, что творилось в груди. Я попыталась опереться на ноги, которые, кажется, успели онеметь за то время, что я провела без сознание. Не сразу, но мне это удалось. Честно говоря, ни рукам, ни остальному телу от этого сильно лучше не стало, но я почувствовала себя гораздо собраннее – возможность вновь хотя бы частично управлять самой собой вселяла надежду.

Первым делом нужно было понять, каковы масштабы бедствия. Затем решить, как именно выбраться из особо охраняемой камеры в особо охраняемой тюрьме. А уж после этого совершить то, что сейчас придавало мне сил и заставляло, невзирая на боль, упрямо держаться на ногах. Как только я смогу выйти отсюда, я убью Деспила. И пусть это будет последним, что я сделаю в жизни, но он отправится за грань миров вместе со мной.

Он просил доверять ему, и я доверилась. Просил оставить кинжал, который мог дать мне здесь защиту, и я оставила. Просил слушать, и я слушала…. Бездна, какой же я была дурой! Он же меня на блюдечке принёс своему братцу и только что ленточкой не перевязал! Вышел из камеры и даже не попытался отбиваться! А ведь он в этом хорош! Вдвоём у нас были шансы не только уложить этих демонов, но, быть может, даже попытаться пробить портал, спасти Лариэль… А он просто перерезал ей глотку и ушёл. Я не могла и не хотела искать этому оправданий. Теперь мне было плевать на всё, что он говорил до этого. Жена, сын, ассаи… Сколько лет живу, сколько дряни видела, а ума так и не набралась! Развёл, как девочку, а я и заслушалась!

Я зло тряхнула прояснившейся от ярости головой и начала планомерно прислушиваться к ощущениям в собственном теле. С запястьями было всё понятно – болеть будут долго, но вправить можно, не отвалятся. Судя по болезненной пульсации и ощущению стянутости где-то в районе затылка, меня не слабо приложили чем-то по голове. Вернее, как подсказала услужливо проснувшаяся память, приложили меня прямо головой. Об пол. Со всей дури и не один раз. Увижу ещё раз того среброволосого красавца – руки по плечи оторву. Я постаралась скосить глаза вниз и изогнуться так, чтобы мне была видна грудная клетка. С цепями на руках и, как выяснилось, ногах – задача оказалась непростой. Да… Теперь понятно отчего мне было так плохо и почему стало лучше. На боку красовался свеженький, непомерных размеров рубец, наскоро стянутый небрежными стежками. Чуть выше, под самой грудью, обнаружился округлой формы прокол, сообщивший мне о том, что таинственный некто избавил меня от симптомов напряженного пневмоторакса, благодаря чему я всё ещё дышу. Увижу – непременно поблагодарю, перед тем как отпилить тупым ножом голову. Друзей у меня здесь нет.

Тщательно себя осмотрев, я обнаружила ещё несколько не столь глубоких порезов и, как мне показалось, пару-тройку сломанных рёбер. Не припомню, чтобы мне их ломали во время драки, а все переломы были с одной – многострадальной – правой стороны, из чего я сделала вывод, что тот гад просто пару раз хорошенько пнул меня по рёбрам, когда я была уже без сознания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Собственно драка у нас вышла короткой. Я достала его первым же ударом, но, увы, без кинжала толку от этого не было. Колотая рана от мазнувшего по верхнему краю подвздошной кости лезвия не только не помешала демону сражаться – она его даже не замедлила. Глаза стали опаснее, а сам он злее. Больше я его достать не смогла. С размаху приложив меня грудью о ближайшую стену, он заломил мои руки за спину и, видимо, намеревался связать, но я не могла упустить такую возможность. Извернувшись и саданув демону локтём в челюсть, я со всей немалой силой добавила ему удар коленом в пах. Понятно, что особого вреда нанести ему я не могла физически, но лично для меня ощущение было крайне приятным. Недолго.

– Ах ты, сука! – зло выплюнул он, дернув меня за волосы и наматывая их на кулак. – Я не могу тебя убить. Сейчас. Но, поверь мне, для тебя это не лучшая новость.

Меня отшвырнули куда-то к стене, где я попала в руки одного из охранников, который с отстраненным выражением лица наградил меня ножом под ребро. Я закашлялась. Не столько от боли, сколько от неожиданности. Последним, что я видела, были яростные фиолетовые глаза и рука, сжавшая моё горло. Меня приложили головой к каменному полу раз, другой, и всё, наконец, померкло.

Окончательно восстановив картину произошедшего, я начала обдумывать пункт номер два в своём плане. Сбежать без посторонней помощи я не смогу, это очевидно. Вправить самостоятельно обе руки – тоже. Доступа к нитям у меня здесь не было. Нижние миры на то и зовутся изнанкой мирозданья – здесь всё вывернуто, выпотрошено, перемешано… Для того, чтобы этим управлять нужно родиться демоном.

Идея пришла ко мне голову внезапно и совершенно естественно. Как говорил Деспил? В Цитадели ты либо пленник, либо демон? Отлично. Значит, мне нужно найти способ перейти из одного разряда в другой. Допустим, скопировать ауру, затратив бездонную пропасть собственных сил, я смогу, но для этого мне нужен был образец. Демон. Желательно из охраны. Что-то подсказывало мне, что добровольно сдаваться на милость пленницы никто из приставленной ко мне свиты не станет, а значит, потенциальную жертву придётся «уговорить». Будучи прикованной по рукам и ногам сделать это было бы проблематично.

Я основательно подёргала за удерживающие меня цепи, поморщившись от острой боли в запястьях. Н-да… Приковали меня на совесть. Значит, вариант остаётся только один. Рано или поздно за мной должны прийти, хотя бы для того, чтобы доставить на суд или к месту казни. Судя по количеству демонов за плечом змееподобного выродка, охрана у них работает в четвёрках. Тяжко, но справиться можно. Им ведь придётся меня отвязать, верно? Ну не со стеной же вместе меня на суд поволокут! Вот тогда мне и должен выпасть единственный шанс, на который приходится надеяться в данной ситуации… Но с руками, определённо, надо что-то делать. В таком состоянии полноценно драться я не смогу.

Я снова закрыла глаза и стала «прислушиваться». Мне бы хоть пару ниточек, хоть сколько-нибудь магии и я смогу поставить себя на ноги… Конечно, я могла прямо сейчас обратиться к Тали, как она и просила. Не сомневаюсь, что она легко меня подлатает и поможет переждать бурю. Вот только обратно она меня не выпустит. Свяжет, если будет нужно, но не выпустит. А я больше не хотела бороться исключительно за свою жизнь – я жаждала мести. Те, кто был мне дорог, находились в безопасности. Все, за исключением Лариэль. Я не была привязана к ней так же, как к остальным, но я в полной мере чувствовала на себе ответственность за её смерть. В чем была вина этой девочки? В том, что оказалась не в том месте и не в то время? В том, что Деспил оценил мою жизнь выше её? Почему ей нужно было умирать за меня? Я не могла это исправить, никто не мог, но я могла попытаться за неё отомстить.