Мистические истории. Призрак и костоправ - Маргарет Уилсон Олифант

жители прозвали его «иезуитом».

Однажды вечером этот человек увел мальчика с собой в кустарник. Оттуда донеслись пронзительные вопли, и когда мальчика вернули в дом, оказалось, что он утратил рассудок. Он не переставая плакал и громко кричал, но до конца жизни так и не сумел рассказать, что с ним сотворили. Что до этого божка, то мать, вероятно, привезла его с собой из Индии и мальчик, скорее всего, постоянно им забавлялся, так как другие игрушки ему не дозволялись. Постойте-ка! – Вертя в руках теленка, Нэр-Джонс случайно нажал на скрытую пружинку, голова теленка распалась надвое, и внутри обнаружилась неглубокая полость, откуда вывалилось колечко из голубых бусин, какие обычно собирают дети. Нэр-Джонс поднял колечко повыше, чтобы все его увидели. – Вот вам и отличное доказательство!

– Да, – нехотя согласился Сэйвелсан. – Но как в таком случае истолковать твои слуховые впечатления и настигший Харланда припадок? Тебе, Харланд, должно быть известно, что стряслось с тем ребенком. Что тебе привиделось там, в кустарнике?

Багровое лицо Харланда залила непривычная бледность.

– Что-то я видел, – неуверенно подтвердил он. – Но что именно, мне никак не припомнить. Помню только, что меня охватил слепой ужас, а потом все из памяти изгладилось – до тех пор, пока я на следующий день не очнулся в гостинице.

– Как вы это объясните, мистер Лоу? – задал вопрос Нэр-Джонс. – И что скажете относительно странных нашептываний мне на ухо в буковой аллее?

– Я думаю на этот счет следующее, – отозвался ученый. – Полагаю, что теория атмосферных воздействий, которые включают в себя способность окружающей среды воспроизводить определенные ситуации, а также мысли, могла бы пролить свет на то, что испытали не только вы, но и мистер Харланд. Таковые воздействия играют значительно бо́льшую роль в нашем повседневном опыте, нежели мы до сих пор себе это представляем.

Наступило молчание, которое прервал Харланд:

– Сдается мне, что наговорили мы на этот счет более чем достаточно. Мистер Лоу, мы весьма вам признательны. Не знаю, что думают мои приятели, но что до меня, то призраков я навидался вдоволь – до конца жизни хватит. А теперь, – без особого энтузиазма подытожил он, – если нет возражений, давайте-ка потолкуем о чем-либо более приятном.

История Мур-роуд

– Медицинская профессия всегда сопровождается особыми, специфическими ответвлениями, – сказал мистер Флаксман Лоу. – Иногда это бывает ремесло, иногда просто хобби, а в иных случаях – родственные дисциплины, весьма серьезные и глубокие. Так вот, исследуя психические явления, я считаю, что от рядового врача общей практики меня отделяют только два шага.

– Как это вы сумели вычислить? – поинтересовался полковник Дэймли, приглашающим жестом придвинув к нему через стол графин со старым портвейном.

– Специалист по нервным болезням и болезням мозга – это связующее звено между мной и медиком, за которым вы послали бы, случись у вас приступ радикулита, – ответил Лоу, слегка улыбнувшись. – Каждая специальность – это более высокая ступенька той же лестницы, еще один шаг на пути вверх, к неведомому. Полагаю, что стою всего лишь одной ступенькой выше специалиста, изучающего расстройства психики: тот занят неладами духа, облеченного плотью; я же имею дело с аномальными состояниями духа свободного и бестелесного.

Полковник Дэймли громко рассмеялся:

– Так не годится, Лоу, – нет-нет! Сначала докажите, что ваши привидения больны.

– Докажу без труда, – серьезным тоном ответил Лоу. – Только очень немногие духи после смерти тела возвращаются в виде призраков. Отсюда мы можем сделать вывод, что призрак – это дух, находящийся в аномальном состоянии. Аномальное состояние тела обычно указывает на болезнь; почему бы не сказать то же самое о духе?

– Звучит вполне логично, – заметил Лейн Чаддам, третий из присутствовавших. – Полковник рассказал вам о нашем призраке?

Полковник не без раздражения покачал красивой седой головой.

– Все же вы не убедили меня, Лейн, что это призрак, – сказал он сухо. – По моему мнению, первопричина почти всего происходящего в нашем мире кроется в человеческой натуре.

– О каком призраке вы говорите? – спросил Флаксман Лоу. – Я ничего о нем не слышал, когда мы встречались с вами в прошлом году.

– Недавно обзавелись, – ответил Лейн Чаддам. – Что до меня, то я предпочел бы от него избавиться.

– Вы его видели? – спросил Лоу, закуривая длинную немецкую трубку.

– Да, и почувствовал!

– Как это?

– Судите сами. Он чуть не сломал мне шею – в этом я готов поклясться.

Лоу хорошо знал Чаддама. Это был длинноногий, спортивного сложения молодой человек, обладатель целой коллекции наград и кубков, упомянутый в «Бадминтоне»[110] в числе спринтеров, добившихся блестящих результатов на стометровке; он совсем не походил на человека, которому легко свернуть шею.

– Как это случилось? – спросил Флаксман Лоу.

– Пару недель тому назад, – ответил Чаддам, – я упражнялся в стрельбе у речки, где в прошлом году собаки загрызли выдру. Начинало темнеть, и я подумал, что вернусь домой через старый карьер и пальну в любую добычу, если она мне попадется. Двигаясь по противоположному берегу речки, я заметил невдалеке человека. Он стоял на песчаном островке у зарослей камыша и наблюдал за мной. Приблизившись, я услышал его глухой, похожий на мычание больной коровы кашель. Он не двигался с места, как будто поджидал меня. Мне показалось это странным – ведь там, среди болот и заливных лугов, чужаки не встречаются.

– Вы его хорошо разглядели?

– Я ясно видел его силуэт, но не лицо, потому что он стоял спиной к закатному солнцу. Он был высокий и какой-то нескладный, если можно так сказать; малюсенькая детская головка, а на ней меховая шапка с диковинно торчащими ушами. Когда я подошел ближе, он вдруг ускользнул прочь: прыгнул за большую канаву и скрылся из виду. Но я не обратил на это особого внимания; ружье было при мне, и я решил, что это просто бродяга.

– Бродяги не преследуют мужчин ваших габаритов, – заметил с улыбкой Лоу.

– За исключением этого типа, во всяком случае. Добравшись до того места, где он стоял (песок там мягкий), я поискал следы. Если учесть его рост, они должны были быть весьма крупными. Но следов не было!

– Никаких следов? Вы хотите сказать, что было слишком темно и вы их не разглядели? – вступил в разговор полковник Дэймли.

– Будь они там, я, конечно же, их разглядел бы, – спокойно продолжал Чаддам. – Кроме того, нельзя прыгнуть, как прыгнул он, не оставив позади себя вмятину. Песок был идеально ровный, потому что целый день дул сильный восточный ветер. Осмотревшись вокруг и не заметив ни малейших следов, я поднялся на вершину холма над карьером. Чуть погодя я почувствовал, что за