Западный фронт - Андрей Геннадьевич Акиндинов

напыщенный блеск интерьера, а про объём и масштаб земляных работ. Да уж, закапывать в толщу земли все сколь-либо важные объекты — прямо навязчивая идея у родного красного руководства.

Весь вопрос: зачем такие сложности? Такое чувство, будто власти Республики всерьёз опасались воздушных налётов. Но откуда им взяться? Авиация-то на планете даже не на стадии эмбриона. Она как таковая здесь вообще отсутствует! За ненадобностью. Те же дирижабли с воздушными шарами на Геренберо отнесены к разряду единичной экзотики для шоу воздушных акробатов. Оно и понятно. Порталы ж есть!

Тогда совсем как-то подозрительно выглядит зудящая известное место мысль поглубже зарыть всевозможные штабы, здания наркоматов и прочих важные объекты. Может так генетическая память аборигенов работает, и в прошлом винтокрылые (или, не приведи Создатель, реактивные!) машины успешно бороздили воздушный океан планеты? Последняя мировая бойня по историческим меркам совсем недавно была. А потом нынешняя цивилизация деградировала и аппараты тяжелее воздуха перешли в категорию «табу». Не из-за того ли спустя два-три поколения от глобального аута до сих пор и царствует культ «кротов»? Опять же, во избежание, так сказать. Мало ли чего взбредёт в дурную голову конкурентов по установлению имперского единства одной расы?

— Товарищи генералы, вот мы и добрались до главного сейфа страны, — буднично произнёс сопровождающий, отвлекая меня от размышлений по поводу специфики развития этого виртуального мира.

«Угу. Для товарища в сером костюмчике это ведь ежедневная рутина. Экскурсионные группы страждущих прямо-таки толпами тут ходят-бродят», — мысленно сыронизировал я.

— По очереди вложите, пожалуйста, правую ладонь в скан-камеру, — указал он на странный алюминиевый тазик на треноге с мутной жидкостью внутри.

После того, как последний из нас (а им оказался «Царь») погрузил в непонятную субстанцию пятерню, глухая на вид бетонная стена, на манер уличных ворот наверху, с тихим шелестом сдвинулась вправо.

Сопливую слизь мы по очереди вытирали о салфетку многоразового использования. (Привет, чесотка, давно не виделись!) Её нам с грустной миной на лице вручил всё тот же чиновник НСРК после процедуры «идентификации личности».

— Прошу прощения за неудобства, товарищи генералы. Ткань для изготовления скан-марли — крайне редкий и дорогостоящий продукт. Приходиться экономить подобным образом.

«Надеюсь, этим замызганным клочком эксклюзивного полотенца только руки вытирают? И стирают хотя бы раз в неделю».

Я угрюмо переглянулся с друзьями. По сдержанной реакции парней уровень брезгливости на их лицах не особо читался. Орлов так вообще, похоже, едва сдерживался, чтобы не пуститься в очередной завих стёба. В отличие от наших дам. Нора с Элен брови-таки нахмурили.

Ничего, на полигонах не раз и не два всем дружно в откровенное дерьмо приходилось нырять. Не померли же.

— А члены правительства тоже ей руки вытирает?

Я закатил глаза в гору. Орлова всё-таки понесло…

— Разумеется, товарищ генерал-лейтенант, — в реплике сопровождающего отчётливо слышалось недоумение. — Квадратный метр скан-марли стоит более ста процентов маны техники. Выжимать её нельзя. Стирать можно не чаще одного раза в три месяца. И то только после полного высыхания и удаления частиц порошка, из которого потом снова гель-скан наводят. Специальная жидкость ведь тоже безумно дорогая в производстве.

М-дя, с личной гигиеной в НСРК полный швах.

— Но это того стоит, — продолжил ликбез чиновник наркомата, заходя внутрь просторного хранилища. — Степень защиты данного помещения наивысшая. Без добровольного подтверждения, «скан-камера» никому сюда допуск не даст.

— Другими словами, если засунуть в тот тазик отрубленную руку того, кому сюда ход разрешён, дверь останется закрытой? — уточнил «Царь» на потеху Орлову.

— Совершенно верно! — хмыкнул на мясницкую шутку наш провожатый. — Архип Смородинович, доброго здравия! — громко поприветствовал он мужчину в белоснежном халате. — Мы к вам за маной для наших товарищей «посланников».

Хранилище уникальной общемировой валюты было разделено стальными решётками на три неодинаковые по площади отсека. В первом столпилась наша пятёрка с чиновником НСРК во главе. Несмотря на высокие потолки, предбанник был крайне тесным.

Во втором отсеке возле небольшого деревянного стола в позе мыслителя сидел на неказистой табуретке древний старик. Внешне ему было лет сто. Интересно, какой возраст у деда на самом деле?

Коммодуль услужливо вывел помимо метрики странного персонажа, ещё кучу занимательного чтива.

Божков Архип Смородинович.

(Реинкарнация Императора Красной Империи 425-го сезона).

Главный манораспределитель.

АРХ Наркомата Стратегических Ресурсов Красной Республики.

Верховный создатель НСРК.

114 лет.

406 уровень.

Ого! Дедушка-то ровесник динозавров. Так, стоп… Что за фигня? Я тут же активировал групповой чат:

А. Александров: Народ, вы видите в выписке по мужику за столом тоже, что и я?

С. Орлов: Ты про воскресшего древнего супер-мега-боса? Ага. Прямо мороз по коже.

Э. Бердзи: Элен, это элемент какой-то игровой механики наших испытаний? Или где-то что-то глючит?

Э. Смит: Нора, ты про уровень старика? Не знаю!

Ц. Фаладри: А никого не смущает, что старец в третий отсек хранилища прямо сквозь стальные прутья решётки просочился?

Кажется, мы начинали потихоньку паниковать. Просто прелестно.

— Ребятки, наконец-то, дождался, — между тем «молвил» дед в белом халате с противоположного конца хранилища. — Сколько лет прошло. Ай-яй! Подумать страшно. Сижу тут один. Только Долгатик заглядывает. Остальные мужи крайне редко навещают старика. Осип, правда, с Лаврушей в последние дни захаживать чаще стали. Оно и понятно. Начало…

Произнесённые слова, словно от удара колокола расходились в голове гулким эхом. Я подсознательно чувствовал, что Архип Смородинович говорит чуть слышно, если не шёпотом. Но звук каким-то образом многократно усиливался, нещадным буром проникал в мозг и взрывался там вспышками слов. Боковым зрением заметил, что лица ребят свело судорогой нестерпимой боли.

— Архип Смородинович, что ж вы делаете! Опять вы за старое! Ну, нельзя же без подготовки-то!

Поверх колокольного звона я различил слова нашего провожатого. Насколько понял, Долгатиком как раз именно его кличут. Ну и имечко. Упрёки, кстати, подействовали. Дед замолк. В ту же секунду он материализовался во втором отсеке хранилища. В руках товарищ главный манораспределитель держал деревянный поднос, на котором лежало пять неизвестных земной науке фруктов. Размером они заметно отличались друг от друга. Самый маленький был меньше горошины, а самый большой — с крупное яблоко. Все плоды имели ярко-сиреневый цвет. На поверхности трёх больших имелись мелкие белые и чёрные точки. В общем — выглядела эта фигня, мягко говоря, стрёмно.

— Вы простите старика, ребятки, — голосом без спецэффектов прошамкал дед. — Давно с «посланниками» мыслеречью не общался. Отвык уже. Громкость включил большую? Не серчайте. Не со зла. Вот ваша