(не) Только Секс (СИ) - Ласка Уля

— Мама, с детьми все нормально. Я скоро буду, — пытаюсь снизить степень ее накала.

— Да?! А зачем, если с детьми все хорошо?! И в полиции это ж не твоя дочь побывала?! И ночью пусть творят, что хотят! А что? Есть с кого брать пример! — расходится она на всю катушку, практически переходя на крик. — Марш домой! Чтобы через час была здесь! Я жду!

На автомате нажимаю отбой, из последних сил сдерживая слезы. Что там говорила Оля на занятиях? Все внутри вас, и только вам решать, как реагировать на происходящее… Я не хочу, но ощущение, что во мне пробили дыру, в которую уносится все волшебство вчерашнего вечера, ночи и сегодняшнего утра настолько сильно, что я не могу залатать ее никакими средствами. Это просто мне не под силу.

— Доброе утро, Надя! — На мои плечи ложатся его большие, надежные ладони. Быстрый поцелуй в ямочку за ухом. Моя самая чувствительная зона, которую мы обнаружили еще вчера. Дыра начинает затягиваться. Я выбираю счастье! — Доброе, потому что с тобой! — разворачиваюсь я на сто восемьдесят градусов, приподнимаясь на носочки, обхватывая его шею, повисая на ней и наслаждаясь растяжением всего тела.

— В душ? — в его глазах мерцают лукавые огоньки.

— Я уже. Иди! Мне нужно доделать тебе сюрприз, — обещаю я, опуская руки и направляясь к духовке и кофемашине.

— Я быстро, — обещает он и исчезает в ванной.

А вот как это работает извне. Несколько слов, сказанных любимым человеком, и пробоины больше нет.

Любимым…

Вдох, Надя… Выдох…

* * *

Я все-таки получаю свою лягушачью шкурку назад, клятвенно пообещав, что он никогда больше меня в ней не увидит. Сам же он при всем параде усаживается за стол, с любопытством рассматривая мой сюрприз на десерт: перевернутую на блюдце чайную чашку.

— И?.. — вспыхивают любопытством его глаза.

— Поднимай, — разрешаю я.

Он аккуратно подцепляет чашку за ручку и обнаруживает под ней кекс.

— Ты запекла его прямо в чашке? — улыбается он.

— Да, но сюрприз не в этом, — поясняю я. — Есть примета, что шоколадный фондан, — указываю я пальцем на свое творение, — получается идеальным только у абсолютно счастливого человека. Чувствую себя именно так, — моя улыбка растягивается до самых ушей, — но захотелось доказательств!

Его лицо на секунду каменеет, но почти сразу же возвращает свою подвижность.

— И какие же критерии? — скрещивает на груди руки он.

— Шоколад внутри не должен застыть или, наоборот, остаться слишком жидким. В идеальном варианте он похож на вытекающую лаву, — завершаю объяснение я, скрещивая пальцы на одной руке, а второй протягивая Саше десертную ложку.

— А если… — начинает, вновь напрягаясь, он.

— Все просто: это будет значить, что мне хватает одной-единственной вещи.

Ловлю его вопросительный взгляд.

— Твоего поцелуя, — расплываюсь в довольной улыбке и сразу же отступаю, заметив его движение в мою сторону. — Проверяй!

— Надь, но ведь мне выгодней, чтобы он не получился, — хитро уточняет он.

— Са-а-аш! — сподвигаю я его к более активным действиям.

Он ловко разделяет кекс ребром ложки, слегка его раздвигает, и плавный, медленный поток шоколада устремляется наружу.

— Ты — счастлива! — констатирует и без того очевидный факт он, отправляя в рот почти половину моего шедевра. — А теперь, — я даже не успеваю понять, как оказываюсь у него на коленях, — счастлив и я, — целует меня, разделяя со мной горечь и неповторимый вкус горячего шоколада.

Александр

— Саша, можешь притормозить около въезда в наш двор, я быстро дойду сама. — Нежный взгляд направлен прямо на меня, и я с трудом заставляю себя вернуться к обзору дороги.

— Я довезу тебя прямо до подъезда.

— Тебе будет неудобно. Утро, все заставлено машинами.

— Надя, ты сомневаешься в моих навыках вождения?

— Саш, так будет проще, — продолжает уговаривать она меня.

— Мне будет проще, если я увижу, как ты добралась до дома.

— Я позвоню.

— Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе?

— Нет! Вовсе нет, — отводит она взгляд.

— Тогда, детка, вопрос закрыт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она кивает в знак согласия и застывает, разглядывая дорогу за окном машины.

Через пятнадцать минут мы подъезжаем к ее дому. Порывисто прижимается ко мне, позволяя целовать себя долго и со вкусом. Наконец я отпускаю ее губы.

— Звони. — Взмах ресниц, она открывает дверь и покидает машину.

Перехватываю ее у самой двери подъезда.

— Саша, ты что? — растерянно смотрит на меня своими огромными, сводящими меня с ума глазами.

— Хочу зайти, проверить Ларису.

— Саш, я уверена, что с ней все в порядке.

— А я нет, хотелось бы убедиться, — настаиваю я.

— Са-а-аш… — упавшим голосом произносит она мое имя.

— Да?

— У меня там…

— Любовник? — вопросительно приподнимаю бровь.

— Нет! — возмущенно вскидывая подбородок, протестует она.

— Тогда в чем дело?

— К нам пришла мама, а она…

— Еще лучше, я с удовольствием познакомлюсь с чудесной женщиной, которая вырастила такую прекрасную дочь, — не даю ей продолжить, потому что уже был свидетелем потока претензий, вылетавших из Надиного телефона сегодня утром.

— Саш, может, еще слишком рано? — полным сомнения голосом шепчет она.

— Самое время. — Пускаю в ход запрещенный для переговоров прием, распахивая ее пальто и прокладывая дорожку поцелуев по шее.

Через пару минут мы заходим в квартиру, и нас чуть ли не сносит волной праведного гнева, изрыгаемого его хозяйкой.

Надя точно из этой семьи или это какой-то чудовищный эксперимент по замене памяти и выживанию в невыносимых условиях?

Ее мать не стесняется в выражениях, и хотя они не переходят грань дозволенного, она мастерски бьет в самые болезненные точки собственной дочери, в наличии большей части которых, скорее всего, сама и виновата.

Мое появление ее, судя по всему, только раззадоривает, и когда она решается проехаться по нашим с Надей отношениям и их сомнительной чистоплотности, я не выдерживаю:

— Хватит! — перекрывает ее вопли мой до предела пониженный рык. В квартире моментально устанавливается гробовая тишина, а из обеих спален высовываются далеко не заспанные лица детишек.

Снижаю громкость, но говорю так, как обычно вещаю придуркам, с которыми приходится общаться по долгу службы:

— Если я еще раз услышу нечто подобное в адрес Нади, вам придется забыть, что у вас когда-то были дочь и внуки.

Ожидаемо вытянувшиеся лица у всей троицы.

Но Надя вздрагивает… и делает шаг в сторону от меня.

Бл..ть!

Глава 19

Александр

И только сейчас я понимаю, что знаю о Наде не так уж много. Да, фактов прилично. Дети, бывший муж, йога с Солой в качестве инструктора, любовь к готовке, секс, от которого ведет так, что мозги начинают плавиться при одном только воспоминании. Распахиваю шире глаза, чтобы прямо сейчас не погрузиться в него со всей дури.

А теперь еще и мать…

Перевожу взгляд с Нади на нее.

Ха… Да неужели?

На меня смотрит женщина, полностью отдающая себе отчет в своих действиях. Глаза неотрывно следят за моей мимикой, стараясь поймать то, благодаря чему можно пробить и подмять.

Попробуй!

— Уже позавтракали? — интересуюсь я у детей поверх ее головы. Они все еще в ступоре, но я продолжаю: — Лариса, сегодня остаешься дома, мне нужно еще раз проверить всю информацию по делу. Олег, — слегка поворачиваю голову к Надиному сыну, — решай сам, но относительно вечернего и ночного времени на ближайшие пару недель я предупредил.

Получаю гневный испепеляющий взгляд в ответ. Да хоть взбешенный, главное, что услышал.

— Надя, ты нас представишь? — делаю тот самый неширокий шаг, на который она отступила, перехватываю за талию, крепко прижимаю к себе спиной, и немного склонив голову к ее уху, шепотом сообщаю: — Все хорошо, детка, расслабься.

Пару секунд ничего не происходит, а затем она с облегчением опирается на меня.