Святая Иоанна - Бернард Шоу

Внезапно в углу, справа от присутствующих, появляется клерикального вида господин в черном сюртуке, брюках и цилиндре - по моде 1920 года. Все смотрят на него, потом разражаются неудержимым смехом.

Господин. Почему такое веселье, господа?

Уорик. Поздравляю вас! Вы изобрели поразительно смешной маскарадный костюм.

Господин. Не понимаю. Это вы все в маскарадных костюмах, а я одет прилично.

Дюнуа. Э, дорогой мой, ведь всякое платье в конце концов маскарад, кроме только собственной нашей кожи.

Господин. Простите. Я прибыл сюда по важному делу и не могу тратить время на легкомысленные разговоры. (Достает бумагу и принимает сухой, официальный вид.) Я прислан объявить вам, что дело Жанны д'Арк, ранее известной под именем Девы, поступившее на расследование в особую комиссию, созванную епископом Орлеанским...

Жанна (перебивает). А! Меня, значит, еще помнят в Орлеане!

Господин (строго, выражая голосом свое негодование по поводу того, что его прерывают) ...епископом Орлеанским, ныне закончено; ходатайство вышеупомянутой Жанны д'Арк и ее канонизации и причислении к лику святых...

Жанна. Да я никогда не подавала такого ходатайства!

Господин (как выше) ...подробно рассмотрено, согласно каноническим правилам, и помянутая Жанна признана достойной вступить в ряды блаженных и преподобных...

Жанна (фыркает). Это я-то преподобная?!

Господин. ...вследствие чего Церковь постановляет: считать, что оная Жанна была одарена особыми героическими добродетелями и получала откровения непосредственно от Бога, по каковой причине вышеупомянутая блаженная и преподобная Жанна приобщается отныне к сонму Церкви Торжествующей под именем Святой Иоанны.

Жанна (в упоении). Святая Иоанна!

Господин. Ежегодно тридцатого мая, в годовщину мученической смерти вышеупомянутой блаженной и благословенной дочери Господней, во всех католических церквах от сего дня и до скончания веков будет отправляться особая служба в ее память. Дозволяется и признается законным воздвигать особые часовни в ее память и помещать ее изображение в алтарях таких храмов. И признается законным и похвальным для верующих преклонять колена перед ее изображением, возносить к ней молитвы и просить ее о заступничестве перед престолом Всевышнего.

Жанна. Нет, нет! Не они, а святая должна преклонить колена! (Падает на колени, с тем же выражением экстаза на лице.)

Господин (складывает бумагу и, отступив, становится рядом с палачом). Составлено и подписано в базилике Ватикана шестнадцатого мая тысяча девятьсот двадцатого года.

Дюнуа (поднимает Жанну). Полчаса потребовалось, чтобы сжечь тебя, милая моя святая, - и четыре столетия, чтобы понять, кто ты была на самом деле!

Де Стогэмбер. Сэр, я когда-то состоял капелланом у кардинала Винчестерского. Французы его всегда почему-то называли кардиналом Английским. Очень было бы приятно и мне и моему господину, если бы у нас, в Винчестерском соборе, тоже поставили статую Девы. Как вы думаете, поставят?

Господин. Так как это здание временно находится в руках приверженцев англиканской ереси, то я ничего по этому поводу не могу вам сказать.

За окном возникает видение Винчестерского собора и помещенной в нем статуи Девы.

Де Стогэмбер. Смотрите! Смотрите! Это Винчестер.

Жанна. Это меня, что ли, они изобразили? Ну, я покрепче стояла на ногах.

Видение исчезает.

Господин. Светские власти Франции просили меня упомянуть о том, что статуи Девы, воздвигаемые на улицах и площадях, становятся, ввиду их многочисленности, серьезной помехой для транспорта, - что я и делаю из любезности к помянутым светским властям, но должен при этом заметить в защиту Церкви, что конь Девы является не большей помехой для транспорта, чем всякая другая лошадь.

Жанна. Я очень рада, что они не забыли моего коня.

Возникает видение статуи Жанны д'Арк перед Реймским собором.

А эта смешная фигурка - это тоже я?

Карл. Надо полагать, что ты. Ведь это Реймский собор, где ты меня короновала.

Жанна. А кто же сломал мне меч? Мой меч никогда не был сломан, это меч Франции.

Дюнуа. Не беда. Меч можно починить. Но душа твоя никогда не была сломлена. А ты - это душа Франции.

Видение гаснет. Становится видно, что по бокам Кошона стоят архиепископ Реймский и Инквизитор.

Жанна. Мой меч еще будет побеждать, - меч, которым не было нанесено ни одного удара. Люди сожгли мое тело, но я узрила Бога в сердце своем.

Кошон (преклоняя перед ней колена). Простые девушки, трудящиеся в поле, прославляют тебя, ибо ты научила их отрывать взор от земли. И они увидели, что нет преград между ними и небом.

Дюнуа (преклоняя перед ней колена). Умирающие солдаты прославляют тебя, ибо ты стала щитом доблести между ними и судом Божиим.

Архиепископ (преклоняя перед ней колена). Князья Церкви прославляют тебя, ибо ты вновь возвысила веру, затоптанную в грязь их мирским честолюбием.

Уорик (преклоняя перед ней колена). Хитроумные советники прославляют тебя, ибо ты рассекла узы, коими они опутали свои души.

Де Стогэмбер (преклоняя перед ней колена). Неразумные старики на смертном одре прославляют тебя, ибо грех их против тебя стал им во спасение.

Инквизитор (преклоняя перед ней колена). Судьи, ослепленные и порабощенные законом, прославляют тебя, ибо ты оправдала прозрение и свободу живой души.

Солдат (преклоняя перед ней колена). Грешники в аду прославляют тебя, ибо ты показала им, что огонь неутолимый есть святой огонь.

Палач (преклоняя перед ней колена). Те, кто мучит и кто казнит, прославляют тебя, ибо ты показала, что рука палача неповинна в убиении души.

Карл (преклоняя перед ней колена). Непритязательные прославляют тебя, ибо ты взяла на себя бремя героических деяний, слишком для них тяжелое.

Жанна. Горе мне, если все прославляют меня! Не забывайте, что я святая и что святые могут творить чудеса. Вот я вас спрашиваю: ответьте, хотите ли вы, чтобы я восстала из мертвых и вернулась к вам живая?

Все быстро встают в испуге. Свет внезапно меркнет, стены тонут во мраке, видны только кровать и фигуры стоящих людей.

Как? Значит, если я вернусь, вы опять пошлете меня на костер? И никто не готов меня принять?

Кошон. Еретику лучше всего быть мертвым. А люди земным своим зрением не умеют отличить святую от еретички. Пощади их! (Удаляется тем же путем, как пришел.)

Дюнуа. Прости нас, Жанна. Мы еще недостаточно праведны, чтобы жить с тобой. Вернусь-ка я к себе в постель. (Тоже удаляется.)

Уорик. Мы искренне сожалеем о нашем маленьком промахе. Однако политическая необходимость хоть и приводит иной раз к ошибке, все же остается главным руководителем наших действий. Поэтому, с вашего позволения... (Крадучись уходит.)

Архиепископ. Если ты даже воскреснешь, я от этого не стану таким, каким ты меня когда-то считала. Могу только одно сказать: я не смею благословить тебя, но уповаю, что когда-нибудь ты осенишь меня своей благодатью. Ну, а пока что... (Уходит.)

Инквизитор. Я, ныне умерший, признал в тот день, что ты невинна. Но я не мыслю себе, как можно обойтись без Инквизиции при нынешнем порядке вещей. Поэтому... (Уходит.)

Де Стогэмбер. Ах нет, нет, не воскресайте! Пожалуйста, не надо! Дайте мне умереть спокойно. Мир твой, о Боже, даруй нам при жизни нашей! (Уходит.)

Господин. Возможность вашего воскресения не была предусмотрена во время недавних переговоров о вашей канонизации. Я должен вернуться в Рим за новыми инструкциями. (Чинно кланяется и уходит.)

Палач. Как мастер в своем ремесле, я не имею права забывать об интересах моей профессии. Да и о жене надо подумать, и о детях. Мне нужно время на размышление. (Уходит.)

Карл. Бедная Жанна! Все от тебя убежали. Один этот пропащий остался, которому в полночь надо убираться в пекло. Ну, а я что ж могу сделать?.. Только последовать примеру Дюнуа да лечь спать. (Укладывается в постель.)

Жанна (опечаленная). Спокойной ночи, Чарли!

Карл (бормочет в подушку). Спокойн... ноч... (Засыпает.)

Кровать тонет во мраке.

Жанна (солдату). А ты - единственный, кто мне остался верен, - чем ты утешишь святую Иоанну?

Солдат. Да разве от них чего хорошего дождешься - от всех этих королей, и капитанов, и епископов, и законников, и всей прочей бражки? Пока ты жив - они оставляют тебя истекать кровью в канаве. А попадешь в пекло - глядь, и они все тут! А ведь как нос-то перед тобой задирали! Я тебе, девушка, вот что скажу: ты их не слушай, небось ты не глупей их, а может, еще и поумнее. (Усаживается, готовясь пуститься в рассуждения.) Тут, понимаешь ли, вот в чем все дело: ежели...

Вдалеке слышен первый удар колокола, отбивающего полночь.

Простите... Неотложное свидание... (уходит на цыпочках).

Теперь уже вся комната погружена во мрак; только на Жанну падают сверху лучи света, окружая ее сияющим ореолом. Колокол продолжает отбивать полночь.

Жанна. О Боже, ты создал эту прекрасную землю, но когда же станет она достойна принять твоих святых? Доколе, о Господи, доколе?