Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г. - Дмитрий Зубов

Советское командование все-таки сделало вывод из катастроф в Керчи и под Харьковом. При малейшей угрозе охвата и окружения войска сразу получали добро на отход.

Так или иначе, утром 4 июля 24-я танковая дивизия захватила мост через Дон и создала плацдарм на восточном берегу. В тот же день свой плацдарм захватила и дивизия «Гроссдойчланд». Впереди находился Воронеж. Согласно первоначальному плану, немецкие войска не должны были ввязываться в бои за город, а сразу поворачивали на юг. Однако, доверившись оптимистическим докладам военных, Гитлер в итоге принял компромиссное решение, а именно все танковые дивизии отправить вдоль Дона, а пехоте продолжать наступление на Воронеж.

5 июля люфтваффе совершили первый массированный налет на город, на следующий день «Штуки» разбомбили мосты через Дон. 8 июля авиация наносила удары по советским танкам, складам боеприпасов и аэродромам к северу и северо-востоку от Воронежа.

Зенитные подразделения люфтваффе также действовали успешно. К примеру, 10-я зенитная дивизия с 28 июня и 6 июля помимо 30 сбитых самолетов записала на свой счет 50 танков, а также многочисленные артиллерийские батареи и разрушенные полевые укрепления[78].

После захвата большей части Воронежа Главное командование вермахта расформировало группу армий «Юг», заменив ее двумя отдельными группами армий «А» и «Б». Последнюю, вопреки первоначальным планам, возглавил фельдмаршал фон Вайхс. Фон Боку же неожиданно пришла телеграмма от фюрера со словами: «Поздравляю вас с выходом на пенсию».

Ростовский поворот

9 июля начался второй этап наступления. Советские войска продолжали отступать, и командование вермахта, несмотря на небольшое количество пленных, испытывало оптимизм. «Мы готовы нанести сокрушительное поражение врагу здесь, в большой излучине Дона. Большой успех четко виден», – писал в дневнике командир 9-й зенитной дивизии Пиккерт. Потери самолетов и летчиков в этот период быстро пополнялись, так что боевая мощь авиационных подразделений не уменьшалась. Так, I. и III./KG27 помимо 5 машин, потерянных в первые дни операции, к 10 июля лишились еще 4 машин, кроме того, два «Хейнкеля» вернулись с повреждениями 70–80 процентов. Однако число боеготовых машин к этому времени было даже больше, чем месяц назад: 21 исправный бомбардировщик в первой группе и 20 – в третьей.

В начале июля самолеты VIII авиакорпуса нанесли серию ударов по тыловым городам и железнодорожным станциям. Так, 8 и 9 июля бомбардировке дважды подвергся важный железнодорожный узел Ртищево, расположенный на железной дороге Тамбов – Саратов. А в ночь на 10 июля «Хейнкели» из I./KG27 совершили повторный налет на станцию Поворино. В результате там возник огромный пожар. «Мы видели огонь на расстоянии 100 км, – писал лейтенант Хорст Айхлер. – Прибыв в район цели, мы увидели большие склады во дворе станции, объятые ярким палящим пламенем. В небо на высоту 4000 м поднимался черный, как смоль, гриб. Мы облетели его на высоте около 3200 м и были просто потрясены результатами нашей работы»[79].

8 июля на аэродром Кутейниково, в 50 километрах юго-восточнее Донецка, перебазировалась I./KG55 «Грайф», и уже на следующую ночь ее «Хейнкели» совершили налет на Сталинград, сбросив фугасные бомбы на промышленные объекты Кировского района города и железнодорожную станцию Бекетовка.

К этому моменту город на Волге, на который было нацелено острие германского наступления, являлся одним из важнейших промышленных центров Советского Союза, уступая по своему значению разве что Горькому. Достаточно сказать, что тракторный завод им. Дзержинского производил половину всех средних танков Т-34, а металлургический завод «Красный Октябрь» был основным производителем высококачественных сталей для танковой, авиационной и подшипниковой промышленности. Поэтому противовоздушная и сухопутная оборона Сталинграда имели огромное значение для поддержания боеспособности Красной армии.

Незадолго до налета, 4 июля, городской комитет обороны принял постановление «О мерах усиления противопожарной обороны г. Сталинграда», в котором, в частности, говорилось:

«Начальнику МПВО Д.М. Пигалеву (председателю горсовета депутатов трудящихся) в декадный срок:

а) привести в полную боевую готовность все имеющиеся противопожарные звенья групп самозащиты жилых домов, учреждений и предприятий и комсомольско-молодежные взводы и участковые команды МПВО, полностью их укомплектовать и оснастить положенным по табелю имуществом…

в) установить непрерывное несение пожарной постовой службы в жилых, общественных и производственных зданиях...»[80]

Принимались и другие меры по усилению средств местной противовоздушной обороны: совершенствовались линии телефонной и радиосвязи для зенитной артиллерии и прожекторных станций, повысилась требовательность к соблюдению светомаскировки. Все формирования МПВО отныне находились на казарменном положении. Жители города вновь принялись рыть пожарные водоемы, восстанавливать старые и строить новые убежища и щели. Многие делали это с неохотой, поскольку не верили в возможность массированной бомбардировки города, находящегося далеко от линии фронта.

12 июля война пришла в Морозовскую – небольшой городок, расположенный в степи, в 140 километрах юго-западнее областного центра. Ее приближение и так уже чувствовалось в этих местах. Через станцию днем и ночью грохотали эшелоны, по улицам то и дело проходили отступающие части, грузовики и подводы с беженцами. И вот в разгар жаркого июльского дня со стороны солнца внезапно появились 6 «Юнкерсов» и, спикировав, сбросили бомбы на железнодорожный узел. В результате вспыхнули сразу два санитарных состава, битком набитые ранеными. Разогретые летним жаром деревянные вагоны горели, как солома, бойцы, которые могли передвигаться, выпрыгивали из окон, лежачие пытались ползти, кому-то помогали санитарки. Однако помощи на всех не хватило, и сотни раненых сгорели заживо.

Сталинград (бывший Царицын) был основан в XVI веке как промежуточный пункт волжского торгового пути, город первоначально выстроился около устья реки Царицы. Здесь же был построен Царицынский кремль, не дошедший до наших дней. Местность была довольно специфической и определила особенности развития города на века. Высокий волжский берег был изрезан многочисленными оврагами и балками, идущими перпендикулярно Волге и фактически разделяющими местность на изолированные кусочки. Помимо них, на берегу, на некотором удалении от реки, вздыбились несколько огромных пологих холмов, возвышающихся над окружающими полями на десятки метров. В последующие века город испытал на себе многие важные исторические события, в том числе крестьянские войны Степана Разина и Емельяна Пугачева.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});