Графиня по воле случая - Мишель Умллингем

– У них есть не только ты, – тихо возразил он. – У них есть еще и я. Я обещал тебе, что буду защищать их.

Почему, ну почему она не может включить его в свою жизнь и в жизнь детей?

– Я думаю, что нам надо поехать всем вместе. – Он обнял ее и притянул ближе. – Если тебе что-нибудь не понравится, мы уедем.

– Ты никуда детей не повезешь! Их место здесь, и здесь они останутся!

– Ты хочешь идти против закона? – Он нежно поцеловал ее в плечо, пытаясь успокоить. – Поедем, Эмили. Встретишься с ним сама, посмотришь...

– Нет! Я уже сказала, что дети не покинут Фол-кирк. И я тоже.

– Ты ведешь себя нелепо. А тебе не приходило в голову, что там ты будешь в безопасности? Мои враги знают, где мы находимся.

– Я не хочу ехать, – тихо сказала она. – Найджел ничего не сделал для нас, когда мы в имении пытались свести концы с концами. Почему сейчас ему вдруг захотелось нам помочь?

– Он стар, Эмили. Он признался мне, что хочет наверстать упущенное за все эти годы.

– Мне все это не нравится.

– В завещании сказано...

– К черту завещание! Если ты попытаешься увезти детей, я найду способ тебя остановить.

– Как? Сломаешь возок? – Проблеск интереса в ее глазах заставил Стивена пожалеть об этом сардоническом замечании.

– Я сделаю то, что потребуется.

Эмили душила ярость. Если Стивен думает, что увезет от нее детей, он глубоко ошибается. Она мерила шагами свою комнату из угла в угол и пыталась думать. Что она может предпринять?

Проходя мимо зеркала, она на короткий миг поймала взглядом свое отражение. Бледное лицо, осунувшееся и испуганное. Светлые волосы совершенно растрепались. Вид просто кошмарный.

Эмили вынула шпильки из волос и начала их расчесывать. Она должна остановить Стивена. Каким угодно способом, любой ценой. Если соблазнить Стивена, заставит ли это его передумать?

Она натянула халат и направилась вниз, в кухню. Служанки тихонько дремали в уголке, и Эмили, стараясь не разбудить их, приготовила себе чашку чаю. Запах горящего угля смешивался здесь со слабым ароматом вечерней трапезы. Большой деревянный стол в углу был расцарапан в тех местах, где обычно резали овощи.

В голове появилась идея. Времени мало, но может получиться. Эмили открыла ящик и достала оттуда самый острый нож, какой только смогла найти. Непростая задача. Но с другой стороны, ни одно стоящее дело не бывает простым. Решившись, она спрятала в складках платья нож и направилась вверх по лестнице в спальню Стивена.

* * *

На следующее утро Стивен не стал ждать лакея и оделся сам. Он плохо спал ночью. Мысль о том, как уговорить Эмили поехать вместе с ним к Найджелу, не давала покоя.

Он надел рубашку и жилет, застегнул пуговицы. Полностью одевшись, вытащил сапоги для верховой езды и начал натягивать их.

Нога провалилась куда-то внутрь, прямо сквозь подошву. Подметка отвалилась и с громким стуком шлепнулась на пол. Стивен выругался. Открыв гардероб, он понял, что кто-то зверски расправился с каждой парой его обуви. И он знал, кто это был. Так, босиком, они направился в комнату жены и с громким треском распахнул дверь.

– С добрым утром, – зевая, пробормотала она сквозь сон.

– Не смей говорить мне «С добрым утром», – резко сказал он. – Ты испортила мои лучшие сапоги для верховой езды!

– Да, я это сделала! И теперь ты никуда не уедешь из дома. – Она повернулась на другой бок.

Он закрыл дверь, для того, чтобы слуги не могли услышать их разговор.

– Если ты думаешь, что такой ребяческий поступок помешает мне уехать, ты ошибаешься. Я просто одолжу пару туфель у Фарнсворта. – Он присел на краешек кровати и скинул с нее одеяло. Он не позволит ей притвориться спящей и уклониться таким образом от разговора.

– У вас разные размеры.

– Я уеду, когда сочту нужным, и никакие сапоги или их отсутствие мне не помешают.

– А ты действительно хочешь уехать? – вкрадчиво спросила Эмили. Он заметил, что рубашка на ней из тончайшего шелка и не скрывает решительно ничего. – Или, может быть, ты предпочел бы заняться чем-нибудь другим? Слова застряли у него в горле.

– Ты не сможешь диктовать мне свои условия!

– Нет?

Ее руки деловито расстегивали пуговицы и снимали с него сначала жилет, затем рубашку. Наконец он оказался голым по пояс.

– Мы не закончили разговор, – заметил он.

В ответ она опустила корсаж ночной рубашки и прижалась к нему обнаженной грудью.

– Мы действительно не закончили. Я вижу, как сильно ты сердишься.

Надо сказать, что Стивен в данный момент переживал какие угодно чувства, но только не гнев. Ему потребовалось лишь несколько мгновений, чтобы избавиться от остатков одежды.

– Я в ярости!

Он уложил ее на спину и притянул к себе ее бедра. Тело Эмили отреагировало мгновенно.

Он подозревал, что Эмили собирается соблазнить его. Очевидная попытка добиться своего. Но он владеет собой гораздо лучше, чем ей кажется.

Он пристроил кончик своей затвердевшей плоти так, чтобы он легко порхал над ее влажным и таинственным входом, а рукой обхватил грудь Эмили. Она задохнулась, сосок под его пальцами съежился. Она попыталась увлечь его в себя, но Стивен не позволил, он прижал ее к постели и удержал на месте. Прошелся губами по мягкому изгибу над ее ребрами. Затем подразнил большим пальцем самую чувствительную ее точку.

Считается, что хорошая жена должна повиноваться мужу во всем и подчиняться его решениям. На этот раз она зашла слишком далеко. Надо же, испортила лучшую пару сапог! Большинство мужей побили бы своих жен за такое, но у него на уме было более приятное наказание. Он скользнул чуть внутрь.

– Стивен... – прошептала она умоляюще.

Он вышел обратно и принялся нежно ласкать ее набухшие складки. Мягко. Заставляя ее изнывать от сексуального наслаждения самой темной природы.

– Ты что-то хотела?

– Тебя! – выдохнула она.

– Хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

Эмили кивнула. Жажда и наслаждение толкали ее к нему. Его рот овладел ее губами, и Эмили застонала. Если у него такие представления о наказании, то она будет выказывать ему неподчинение каждый день все время, какое продлится их брак.

Он прошелся губами по ее шее, вниз к ключице и дальше к плечам. Его мягкий язык пробовал на вкус ее чувствительную кожу, подбирался вплотную к грудям, но не давал самого желанного, того, в чем она нуждалась.

Ее женское существо набухло влагой. Он даже немного испугал Эмили, когда согнул ей колени и прижал их к ее груди. Разведя ей ноги в стороны, он поднялся над ней и вошел глубоко, до предела. Потрясенная Эмили вскрикнула от нового острого ощущения.