На качелях любви - Галия Мавлютова

– Привет алкоголикам! – задорно воскликнула я, легонько стукнув сплетника по плечу.

И испуганно вскрикнула. Плечо у сплетника оказалось острым, как бритва. Я потрясла рукой, сбрасывая неожиданную боль.

– При-и-ве-ет, – прошептал побелевшими губами человек без имени, – а ты откуда взялась?

Наверное, он тоже испугался, подумал, что я побью его здесь же, в норке, прямо в редакции, не отходя от правого ряда. Все мужчины отчаянно трусят, когда видят перед собой решительно настроенную девушку.

– Отсюда, – моя рука взметнулась вверх, и сам собой развернулся широкий жест, дескать, из местных я, из наших.

Он смотрел на меня и не верил своим глазам. После развеселой вечеринки меня должны были уволить. Корпорация не держит в своем хозяйстве злостных нарушителей общественного порядка.

– Даша, а ты не обиделась на меня? – окончательно смутился коварный человечек.

– А на тебя-то за что? – изумилась я.

– Это же я тебе пакет с вином подсунул, хотел подшутить над тобой, не думал, что все так выйдет, – пробормотал любитель корпоративных шуток.

– А-а, проехали, – с моей стороны последовал еще один небрежный жест, – а тебя как звать-то?

– Вовой, – жалобно протянул он, всхлипывая и хлюпая носом.

Насквозь простуженный, неухоженный и жалкий Вова смотрел на меня умоляющими слезящимися глазами. Вылитый кролик, натуральный. Кого только нет в нашей газете! И лошади, и обезьяны, и кролики вот. Наверное, лет десять назад молоденький крольчонок Вова вовсю бегал за девушками, звал всех подряд замуж, но ни одной охотницы на такое добро не нашлось. Теперь он живет один и ненавидит все женское сословие лютой ненавистью. А к девушкам близко не подходит. Стесняется, боится, что его отвергнут. А когда появляется возможность, Вова не прочь нагадить любой и каждой без повода, просто так, из любви к искусству.

– Вова, пошли вечером в кино, пиво попьем, кукурузу похряпаем? Ты пиво любишь? – сказала я, испытывая нестерпимую жалость к этому убогому человеку.

И не инвалид вроде, и не дурак, не нищий, а подать копеечку очень хочется.

– Пиво люблю, – оживился Вова, – так ты же, Дашенька, не пьешь пиво.

Все мои привычки изучил, подлец этакий. Да. Пиво не люблю. И не пью. Согласна. Но не могу же я ему и впрямь копеечку подать.

– Вова, иногда пиво бывает полезным, особенно в небольших количествах, – поучительно и назидательно заметила я, это было явное и незримое влияние порочного и неотразимого Никиты Чайки, – и помни, я угощаю!

Кошелек был пуст, у меня не было никаких денег, но мне нужно было срочно совершить акт какого-нибудь милосердия. А этот убогий человек уже поселился в моем сердце. А жалость губительно действует на мой неокрепший после депрессии организм. Жалкий Вова нестерпимо страдает от одиночества, придется подружиться с ним, даже против собственного желания. Зато у меня будет повод сходить в кино. Одной идти не хочется, Сонька кино не любит, и все хорошие фильмы проходят мимо меня. Выход нашелся сам по себе. Теперь я буду приглашать в компанию несчастного Вову. С одной стороны, избавлю человека от одиночества хотя бы на один вечер, с другой – посмотрю культовый фильм. «Остров» в моем плане завис с января. А на дворе уже апрель. Кажется, кинематограф дождался своего верного клиента.

– Вова, только ты это, – я похлопала ресницами, несколько смущаясь от предисловия, – побрейся, ладно.

– Даша, обязательно побреюсь, у меня и бритва есть на работе, вот, посмотри, безопасная, – он полез в ящик стола и выудил из него коробку с бритвой.

Вова смотрел на меня преданными собачьими глазами, наверное, боялся, что я передумаю и не пойду с ним в кино.

– Слушай, а чем ты здесь занимаешься? – сказала я, выискивая взглядом следы творчества. Никаких следов. Пустой стол. Слепой монитор. Отличное место для создания вымышленных историй.

– Я сканворды сочиняю, – потупился Вова, – шарады, кроссворды разные.

– Да ты прямо как старик Синицын, «мой первый слог на дне морском», – рассмеялась я.

Вова был поразительно похож на старого выдумщика. Только годами немного не вышел. А умишком они явно сошлись. И почему я раньше не сообразила?

– Тогда до вечера, Вова, – сказала я и отправилась искать Лизу.

Я бежала вприпрыжку, трусцой, изредка переходила на рысь. Мне хотелось делать добрые дела, срочно, немедленно, пока удача благоволила ко мне. На работе у меня лежала пара запасных кроссовок. Подарю Лизе. На будущий день рождения. Но Лиза покраснела и гордо отказалась от подарка.

– Лиз, тогда идем с нами в кино, – сказала я, мучительно краснея от двойственности своего поступка.

Предлагая кроссовки, в первую очередь мне хотелось сделать приятное детям, которых навещает по долгу службы наша неопрятная Лиза. А она подумала, что ее за бедную девушку принимают. А наша Лиза – не бедная. Она просто не любит мыться.

– С кем это, с вами? – спросила гордая Лиза.

– Со мной и с Вовой, вон он сидит, в правом ряду, видишь? – я наклонила Лизину голову в правую сторону.

– Ой, с этим марамоем, что ли? Нет, с ним не пойду, – решительно отвергла мое предложение Лиза.

– А с кем ты пойдешь? – я даже растерялась.

– С Зиминым, Даша, с Зиминым, только с ним, и ни с кем больше, – и бедная Лиза сардонически расхохоталась мне в лицо.

Ха-ха-ха! И еще раз – ха! Уже напоследок. И ушла. Издевается, ну-ну. Мои глаза полезли на потолок от ужаса. Зачем я полезла в чужие потемки, зачем? Теперь мне придется идти в кино с Вовой на пару. Я представила два часа тесного сближения в темном зале и задохнулась от отвращения. И все равно пойду, назло Лизе. Майку постирать не может девушка, все брюки в пятнах, а туда же – «с Зиминым и только!». Неужто и она поставила себе цель? Ну и заработала я. И поделом.

Я бездумно бродила по коридорам редакции, размышляя о том, что мы с Лизой стоим на одной ступени развития, самого начального, ведь я тоже поставила себе непосильную планку. Но ниже опускаться мне нельзя по определению. И вдруг я поняла, что подспудно жду встречи с Олегом Александровичем. Хожу по зданию, исколесила его вдоль и поперек, катаюсь на лифтах, надеясь ненароком увидеть желанного, чтобы взглянуть в любимые глаза и понять, что он чувствует по отношению ко мне. Но Зимина нигде не было. Вместо него навстречу мне неслась вездесущая Динка.

– Дин, а ты не видела Соню? – сказала я, загораживая Динке дорогу.

– Не-а, не видела, Дашка, а ты где пропадала? Мне тут про тебя такое рассказали, – Динка в немом восхищении закатила глаза под потолок.

Оказывается, не я одна возвожу изумленные очи горе. Другие тоже в высоту стремятся. Всех тянет к звездам.