Спроси у ветра - Эль Беннет

class="empty-line"/>

Она уткнулась в его плечо.

– Угу.

И Фредрик вместе с Олив и их гостьей пошел по замку, по пути рассказывая по возможности о покоях, которые они проходили, чтобы наутро Кассандра чувствовала себя более менее в своей тарелке и не заблудилась идя на завтрак. Он пытался быть радушным и учтивым хозяином. Идти вот так вместе с Олив рядом, было для него чем-то новым и увлекательным. Он вполне мог представить себе, как они в качестве супружеской четы встречают в своем замке гостей. Ему очень понравился такой ход мыслей. Фредрик чувствовал, что вот сейчас, как будто бы временные линии совпали и реальность пришла в норму. В своих снах он видел отрывки жизни с Олив, но он думал, что это отголоски их не сбывшейся жизни, которую он оплакивал. Но сегодня, он подумал о том, что возможно те Видения могут стать их будущим.

Когда Фредрик открыл дверь комнаты предназначенной для Кассандры и она переступила порог, Кассандра резко остановилась и выпрямила спину. Она выглядела напряженной.

– Что случилось? Ты в порядке? – испуганно спросил Фредрик.

Он посмотрел на Кассандру, девушка была очень красивой, но сейчас она выглядела очень уставшей и обессиленной. Когда Фредрик наводил справки и собирал информацию об Олив и тех, с кем она живет, он узнал о том, что ее дар очень тяжелая ноша.

Кассандра вздохнула и ответила.

– Да. Олив, можно сегодня я оставлю глюкофон у себя? Я хочу поиграть перед сном.

– Конечно, Каси. Спокойно ночи, – Олив погладила Кассандру по руку.

– Ее подруга кинула сумку на пол, а инструмент положила на кровать.

– Спокойно ночи, ребята. Фредрик, благодарю за гостеприимство.

Он учтиво поклонился Кассандре и вместе с Олив покинул комнату.

Комната, в которой остановилась Каси, и в самом деле была рядом с прежней комнатой Олив. Она тихо постучалась в дверь гостевой, в которой остановились Арья и Ноа и осторожно приоткрыла ее. Зайдя внутрь, Олив увидела как Ноа стоит у постели Арьи и разговаривает с высоким мужчиной, у которого были длинные белые волосы и глаза ярко голубого цвета.

– Как она? – спросила Олив.

Мирос посмотрел на Олив.

– А, Олив рад видеть вас здоровой, – от эльфа шла чистая энергия. Ей было очень комфортно в его поле, – Ваша подруга пострадала от грязного заклятия, я сделаю все, что в моих силах. Кровь эльфа в ней поможет ей, и, надеюсь, она поправиться.

– Что-то не очень оптимистичный прогноз. – проговорила Олив.

– Я сделаю все что в моих силах, но многое зависит и от нее самой, – проговорил эльф.

Ноа тихо сел на постель рядом с Арьей. На его лице отражалась мука. Он взял руку Арьи и поцеловал в костяшки пальцев.

И тут Олив словно окатили холодной водой – неужели Арья это та рыжуля, которую трахал Ноа в темном коридоре «Джон Голда»? Она обязательно расспросит Ноа об этом, но позже.

– Чем я могу помочь ей? – спросила Олив у Ноа и у Мироса одновременно.

– Сейчас вам лучше всем отдохнуть. Этот молодой человек останется с вашей подругой, я тоже побуду еще немного, – проговорил Мирос. Его голос словно укутывал в одеяло спокойствия.

– Идите спать, Оливка, я останусь с ней.

– Наша комната дальше по коридору, Ноа. И, если тебе что-нибудь понадобится, я уже тебе объяснил, как пользоваться интеркомом, – сказал Фредрик.

Ноа кивнул.

– Ноа, – он поднял свою голову и посмотрел на Олив, – я подумала, что ты должен знать, Кассандра сказала, что с Арьей все будет хорошо.

Ноа вздохнул с облегчением.

Фредрик повел Олив к выходу.

– И Фредрик, – окликнул Ноа тихим голосом, – Благодарю тебя.

– Спокойной ночи, Ноа. – ответил король Глориании.

Олив с Фредриком зашли в свою комнату, быстро разделись и молча залезли под одеяло.Фредрик притянул Олив к себе спиной и крепко обнял.

– Это очень странный день, – проговорила Олив.

– Точно.

Так они и заснули.

Глава 22

Фредрик стоял в бальном зале на возвышенности около трона. Справа от него стояла его мать. Они с высоты королевского пьедестала взирали на Олив стоящую в несколько метров от них посреди зала. Позади нее стояла Кассандра и почему-то плакала.

– Фредрик, ты же не сделаешь это со мной, – Олив прокричала со своего места Фредрику. Но он злобно усмехнулся и проговорил.

– Я должен был это сделать еще в прошлый раз.

– Но, ты же говорил, что…

– Неважно, что я говорил. Это все было для того, чтобы усыпить твою бдительность.

По щекам Олив текли слезы. Она покачала головой.

– Этого не может быть. Я не верю тебе. Все это время я знала, что ты чувствуешь и о чем думаешь…

Фредрик перебил ее раскатистым смехом:

– Это всего лишь магия. Я с самого начала хотел избавиться от тебя и все подстроил. Это была ловушка и ты, моя маленькая простушка, попалась в нее.

Олив не могла поверить своим ушам. Это говорит не ее Фредрик. Их связь настоящая, она чувствовала это сердцем и всем своим существом. Но страх все же просочился в ее душу и сковал ее. Ей стало холодно и одиноко. Боль расползалась по ее венам, как яд гадюки.

Олив услышала холодный голос Ангелии.

– Прикончи ее, не медли, сын, – говоря она вздернула подбородок.

Уголки губ Ангелии поползли вверх.

– Любимый, не делай этого, – умоляла Олив.

За это короткое время с ним она испытала настоящее счастье. Только с Фредриком она была такой цельной и гармоничной. Она не могла поверить в то, что все закончится так быстро.

– Слишком поздно, дорогая.

Он поднял свои руки, и Олив почувствовала сильную боль во всем теле. Фредрик уничтожал ее материю и тело Олив сейчас распадалось на атомы. Это была адская боль. Вот почему его так боялись в Лириане, потому что он не просто мог убивать взмахом руки, но такая смерть также несет с собой сильные муки. Олив была в агонии, она чувствовала, что конец уже близок.

Фредрик стоял напротив девушки и видел, как она умирала. Ее тело стало распадаться на частицы в воздухе, оставляя после себя только пепел. Она не кричала, как другие его жертвы, вместо этого девушка словно приняла печальный исход своей судьбы. Она смотрела прямо на Фредрика, но в ее взгляде не было злости или ненависти. Ее глаза были наполнены всепоглощающей любовью и божественным светом.

– Любить тебя и потерять, было в сто тысяч раз лучше, нежели не знать тебя совсем, моя любовь, – это были последние слова Олив перед тем, как она исчезла навсегда.

Фредрик почувствовал жуткую боль