Творения - Епифаний Кипрский

101. Но если бы я пожелал выбрать все свидетельства из всех Писаний, то прежде всего оказалось бы, что ум наш мал, недостаточен и слаб. К тому же я боюс, чтобы, по причине множества их, не сделать своего слова очень протяженным. Впрочем, сокращая слово, скажу, что путь спасения нашего краток, так как для всех оно заключается в одной надежде воскресения, нам проповеданного. Этому не веруют неверные, это повреждают еретики, этого не приемлют любоспорливые, это отвергают тщеславные. Но всем подает Бог милость и проливает свой свет в омраченные умы их. Ибо язычники, когда приимут Духа Святого, изобличены будут истиною и всеми вышеприведенными свидетельствами; в особенности же вами, сынами святые Божия Церкви и православные веры. Откройте же уста ваши и учите, приявшие Духа Святого, удостоившиеся способности хорошо составлять слова, прежде всего потому, что вы удостоились быть учениками Христа Архипастыря и Предстоятеля душ наших; и как бы пищу собрав для паствы Христовой — для своего народа, позаботьтесь о том, чтобы напитать себя самих и стадо Божие, разумею желающих всячески получить пользу от святой земли, Моисеем указуемой. Кто же из благомыслящих, смотря на вас благоговейных и верных, о православные и сыны Церкви, — [говоря о некоторых, разумею всех сынов истины, согласно написанному (ср. Иоан. гл. 8)], кто может сомневаться в этом? Ибо вы — сыны той мудрой и мужественнейшей жены, слава которой описана у Соломона такими словами: жену доблю кто обрящет (Прит. 31, 10)? И так как такая жена редка, лучше же сказать, она — одна, то вы изберите наилучшее и возлюбите полезное. А под доблею женою разумейте Церковь Божию, вашу матерь, мужественнее которой ничего нет, которая умирает в каждое воздвигаемое гонение за имя своего Мужа.

102. Эта честнейшая жена тщательно распрашивает своего жениха в книге Песнь песней; где пасеши? где почиваеши в полудне? (Песн. 1, 6). Пасет же Христос в земле вышеупомянутой и не только пасет, но и повелевает пасомым снимать обувь, как и Моисей древле говорит (Исх. 3, 5). От него и вы сами, приняв предание, прежде всего непоколебимо руководствуйте приводимых к святому познанию, заботясь о снятии обуви каждого. Обувь же каждого из вас различна. Каждый как бы обувается в свое собственное деяние. И, слушая вас, учеников Христовых и добрых пастырей, каждый, кто связал себя идолослужением, пусть разрешит себя от этих уз вашим внушением; другой пусть отрешится от прелюбодеяния, иной — от блуда, иной — от воровства, а тот — от лихоимства. Но не только это, а и от ненавистных речей и постыдных слов отказываясь, с блаженными надеждами каждый пусть предает себя на то, чтобы пастися под крепкою рукою доброго пастыря чрез вас, добрых учеников. Тогда всякий, конечно, удержится от заблуждения. А вы дороже очей поставляйте истину, пресекая поклонение идолам и явно возвещая заблуждение относительно их. Не считайте их мертвыми, потому что они никогда и не жили; а всегда учите, что они по справедливости все тщетны и суетны, и не существуют; ибо они не жили когда либо и существовали, а суть не более как злые демоны, измышление человеческого ума, подающее повод к удовольствиям. И отсюда каждый дерзает свою страсть сделать предметом почитания. Именно, как только введено это было между людьми по злому действу демонов, прежде всего заговорили о блудодеянии и на картинах изображены были идолы. Затем собственное искусство, какое кто имел под руками и посредством которого добывал себе пропитание, передавал своим детям как достойное почтения. И из вещества; употреблявшегося в ремесле, сделали себе богов, именно горшечник — из глины, плотник — из дерева, золотых дел мастер — из золота, и серебряных дел мастер — из серебра.

103. Кроме того каждый описывал свою собственную страсть по тому образу, который предносился его очам. Именно какой либо муж кровожадный утверждал, что бог есть Арей [71]; прелюбодей или прелюбодеица, — что богиня есть общая для многих Афродита [72]; тиранн окрылял победу; жестокосердый и алчный до благ житейских начертывал образ Кроноса [73]; женолюбивый Цибелу и Рею [74], по причине истечения [75], думаю, от частого плотского совокупления. Иной легкомысленный, мужчина ли то или женщина, признает богинею Артемиду — покровительницу охоты, и пьяного Диониса, или много трудов понесшего Геркулеса; а привыкший к совокуплению со многими женщинами — Зевса и Аполлона. Но что мне говорить о безчисленном множестве страстей, существующих в людях? Более же всех заблудившиеся Египтяне не только страсти свои обоготворили, но даже и птиц, четвероногих, земных и водных животных, и некоторых неукротимых зверей, преданных им от святого Бога на служение, переменили их назначение и, будучи скотоподобны разумом своим, оказывали высшее почтение животным, у них находящимся, боготворя их. Они не стыдятся боготворить лающую собаку, питающуюся пресмыкающимися ласточку, похотливого козла, слабую овцу, многочешуйчатого и страшного крокодила, питающегося ядом ибиса, коршуна, ястреба и ворона, и животных, годных для работы, а также извивающегося и неприятнейшего змия. Сказать вообще: о великий позор для людей, которые не видят глазами изобличения себе, слухом не приемлют ощущения, разумом не понимают того, что так суетно совершается у нихъ! Гонимые злою судьбою, они не просвещаются светом учения и собственных философов и не являются созерцателями истины вместе с преподавателями ея. Они не слышат Диагора, который, предав сожжению, по недостатку дров, своего собственного деревянного идола Геркулеса, насмешливо говорил ему: ну–ка Геркулес, соверши тринадцатый подвиг, приди и приготовь нам кушанье! За тем, схватив идола и расколов его, с насмешкою над собственным богом, как не существующим, съел, смеясь, приготовленный с помощию его ужин [76].

104. Другой философ Гераклит так говорит египтянам: «если почитаемые вами суть боги, то почему вы оплакиваете ихъ»? Потому что египтяне скорбят, как о погребенных, о Тифоне, Озирисе и других подземных богах, сопровождая скорбь свою громкими плачевными песнями. Посему так говорит тот философ: «если они — боги, то для чего вы оплакиваете их? если же они умерли, то напрасно оплакиваете ихъ». Также и комик по имени Евдемон говорит: «если они — боги, то мы не можем говорить о них, и я опасаюсь изъяснить то, каковы они. Ибо многое служит для меня препятствием к тому». И Гомер говорит: «Нет во многовластии блага» [77]. И Филимон комик говорит: «Почитающие единого Бога имеют добрые надежды на спасение». Аписа, питающегося мякиною тельца, Камбиз, царь Ассирийский, поражает мечем в бедро с тою целью, чтобы, если потечет из раны кровь, изобличить его, что он не бог. Также и почитатели Кроноса не отрицают того, что он скован был железными цепями; напротив, даже и признаются в этом [78]. Если же кто находится в узах, то он не только подчинен кому либо более могущественному, но и в узах пребывает как злодей. А если мне говорить об Изиде, иначе называемой Атфидою и Ио, дочери Аписа Каппадокийского, называемого также Инахом, то я стыжусь и возвещать о деяниях ея [79]. Однако же не постыжусь говорить о том, чему не стыдятся они покланяться. Стыдятся же пусть поклонники ея, которые увещавают дочерей своих, жен и сестер подражать деяниям богинь своих. Изиде воздают божественные почести, тогда как она пылает любовию к брату своему Тифону, вооружая других против своих братьев. Сколь же велик должен быть стыд богини, которая не стыдится и собственного брата своего, но пылает к нему страстью и не довольствуется другими мужчинами, но доходит до сожительства с своим собственным братомъ! И она показывает друзьям своим не только пример этого, но и братоубийства, изъ–за своей ненасытной похоти. Она раждает одного сына Ора, которому никто не мог доставить сведение о том, кто по истине законный отец его: если бы он стал почитать отцем Тифона, то возбуждалось сомнение, действительно ли он отец его; если же Озириса, то кто подтвердит это с точностью? Хорошего же бога воспитывала принявшая его такая мать, которая десять лет блудодействовала в Тире! [80] А обоготворяя Сераписа и Аписа, царя Синопского [81], Египтяне поработили себя более тираннии, нежели истине.

105. Вот оценка почитаемых у Египтян богов, о которых, если говорить о каждом в частности, то потратится много времени. Еллины же, думающие, что они превосходят других, любомудрствуя только на словах и в тонкости языка, а не на деле, более всех впали в заблуждение. Они производят Кроноса от Урана, говоря, что он рожден от Урана и оскопил собственного отца [82]. О злое деяние о постыдное мнение! Как будто, если бы он не был оскоплен, то много было бы Кронионов. А этот храбрец, посягнувший на отца, не удовольствовался первым нечестием: между тем как, будучи молодым, он нанес оскорбление отцу, в старости стал поглощать собственных своих детей: Посидона и Плутона; а ища Зевса и обманутый Реею, вместо младенца, как бог, скоро поглотил спеленутый большой камень [83]. Сын его, по имени Зевс, происходя от столь благородных родителей, был, кажется, мужем едва не всех женщин; и его–то сыном был между прочим Гермес. И о если бы он был законным мужем их, а не был всегда скрытным прелюбодеем и злодеемъ! Например: растлевает он Пенелопу и ради ея становится козлом [84]; козлом же был он, думаю, назван от частого совокупления этого благородного бога с женщинами. К Данае же он являлся золотым, чтобы растлить деву целомудренную и заключенную в тереме [85]. Золотым он собственно не мог быть никогда; но, будучи чародей, обольстил девицу, поднесши ей золотые подарки. А у Лиды он является лебедем [86], обозначая тем полет пламени сладострастия. Не возлетая когда либо в действительности орлом, он является скорее учителем деторастления; никогда он не был орлом, но в корабле, который был назван орлом по причине быстроты своего хода, он, приплыв в Трою и похитив Ганимеда, сына царя Троянского, совершил над ним растление [87]. К Пасифае же он являлся в виде вола, также как и к Европе [88].