Брекен и Ребекка - Уильям Хорвуд

но он впервые столкнулся с этим вплотную.

Брекен бросил на Стоункропа взгляд, в котором не было и тени сочувствия. В его обязанности входит забота о жителях родной системы, и, если Стоункроп рассчитывает на то, что луговые кроты смогут перебраться в Данктон, где легче обеспечить себе пропитание — а судя по всему, он именно к этому и клонит, — придется ему воспрепятствовать и в случае необходимости применить силу.

— Мой предшественник Броум, который помог обитателям вашей системы избавиться от Руна — не говоря уже о Мандрейке, — полагал, что луговым кротам должен быть открыт свободный доступ к Камню, — сказал Стоункроп.

— Так он и открыт, — раздраженно бросил Брекен. Он не любил, когда ему напоминали о Броуме, Руне и Мандрейке, а слышать о них от Стоункропа было и вовсе неприятно. Все это, как и многое другое, миновало и навсегда осталось в прошлом.

— Кто-нибудь из кротов живет сейчас в Древней Системе? — неожиданно спросил Стоункроп.

Услышав этот вопрос, Брекен, сохраняя бесстрастное выражение, принялся раздумывать над тем, как бы получше ответить, отлично понимая, с какой целью он задан. Он не хотел, чтобы луговые кроты поселились в Древней Системе, подобная мысль показалась ему святотатством. Святотатство? Брекен подумал про себя, что это неожиданное для его лексикона слово. Да ладно, чего там, он просто не хочет, чтобы кто-либо из кротов жил в Древней Системе.

— Если ты полагаешь, что луговые кроты могли бы перебраться в Древнюю Систему, раз никто из данктонцев сейчас в ней не живет... — Он едва было не сказал, что Стоункропу лучше раз и навсегда забыть об этой мысли, но решил, что делать этого не стоит.

За время, которое он провел, управляя Данктоном, Брекен успел заметить, что порой куда удобнее дать уклончивый ответ, нежели прямой и решительный. Поэтому он слегка замялся, а затем неубедительно пробормотал:

— Тогда... тогда нам с данктонцами надо будет хорошенько обсудить этот вопрос. Уверяю тебя, Стоункроп, мы постараемся все уладить самым наилучшим образом.

Но Стоункропу показалась неприятной увертливость, появившаяся в манере Брекена, и он не поверил его словам. Странно, ведь раньше разговаривать с Брекеном было так легко. А сейчас он даже ни разу не улыбнулся. И куда подевалась его живость?

Они обменялись еще несколькими ничего не значащими словами, и Стоункроп ушел, не добившись от Брекена ничего, кроме обещания дать ответ в ближайшие дни или в крайнем случае через неделю. Но Стоункроп предупредил его, что вряд ли сможет в течение долгого времени удерживать луговых кротов от бунта, если ситуация коренным образом не изменится. А если этого не случится и Брекен откажется пойти им навстречу, ему придется решать, не дает ли луговым кротам права захватить Древнюю Систему силой тот факт, что в свое время они оказали Брекену значительную помощь...

Визит Стоункропа разительным образом подействовал на Брекена. Не успел тот скрыться, как он уже велел данктонцам покинуть нору старейшин и, повернувшись к Босвеллу, сказал:

— Так. Надо наведаться в Древнюю Систему и выяснить, как там обстоят дела с пропитанием. Когда я там жил, еды было маловато, но как знать, с тех пор все могло измениться. Только сначала надо проверить, как с червями в Данктоне. Я надеялся, что засуха вот-вот кончится, но пора взглянуть правде в глаза и признать, что она может затянуться еще на несколько недель, а то и месяцев. Мы кое-чем обязаны жителям Луговой системы. Надо найти какой-то выход, но сначала необходимо выяснить все факты.

Босвелл с трудом поверил своим ушам. Впервые с тех пор, как Брекен взял на себя обязанности руководителя системы, он заговорил о чем-то с живостью и горячностью. Глаза у него засияли, в нем явно проснулся боевой дух. Более того, Босвелл понял, что благодаря идее, возникшей у Стоункропа, ему наконец удастся посетить Древнюю Систему вместе с Брекеном.

Сначала они отправились в Вестсайд, затем к Меккинсу в Болотный Край. Они побеседовали с многими кротами и постепенно у них сложилось довольно-таки ясное представление о том, каким образом засуха сказалась на жизни системы. Потом они вернулись в туннели Бэрроу-Вэйла, и тамошние обитатели поначалу изумились, видя, что Брекен слушает их с неподдельным интересом, а затем принялись жаловаться на обрушившиеся на них несчастья. Последним они посетили Истсайд.

Судя по тому, что им довелось не только услышать, но и увидеть собственными глазами, общая картина была мрачной. Система находилась на грани распада, между ее обитателями все чаще и чаще вспыхивали драки из-за еды.

Росшие у кромки леса травы и кустики куманики высохли и пожелтели от недостатка влаги. Казалось, в воздухе столько пыли, что дышать невозможно; резкий свет слепил глаза, хотя землю окутывала белесая дымка, сквозь которую с трудом пробивались яркие лучи солнца. Листья на некоторых из деревьев, особенно на южной их стороне, сморщились, как будто осень наступила преждевременно. Влага, которая обычно на протяжении всего лета сохранялась под слоем опавшей листвы, испарилась, и личинкам, а также червям пришлось укрыться поглубже, и поэтому ставшие привычными для летнего времени вылазки за едой на поверхность земли оказывались тщетными. Вдобавок черви стали размножаться медленнее, из-за чего возник недостаток пропитания. Он ощущался пока не так остро, как в Луговой системе, но, чтобы выжить, каждому из кротов требовалась теперь большая территория, чем прежде, и им приходилось проводить в поисках пищи куда более долгое время. Все чаще и чаще вспыхивали драки из-за участков земли, ведь голодным кротам свойственны раздражительность и агрессивность. С другой стороны, количество сов в лесу увеличилось, а ведь летом и без того жизнь кротов всегда осложнялась с того момента, когда научившиеся летать и самостоятельно охотиться птенцы неясытей становились грозой всех кротышей, как лесных, так и луговых. Впрочем, обычно к концу августа опасный период заканчивался, кротыши взрослели и предпочитали оставаться в своих норах под землей, но в этом году из-за присутствия множества сов в лесу этот опасный период затянулся, усугубляя и без того мрачную атмосферу.

Босвелл с Брекеном выслушали многих кротов, твердивших о том, что происходит что-то очень нехорошее и им страшно, очень страшно. Видимо, Камень прогневался на них, и вскоре произойдет нечто еще более ужасное. И каждый из кротов упомянул о явлении, которое они уже заметили в Бэрроу-Вэйле: по всей системе в туннелях расплодились блохи.

Поэтому к тому времени, когда Брекен с Босвеллом добрались до склонов холма и двинулись к Древней Системе, на душе у них обоих было