Австро-венгерская Дунайская флотилия в мировую войну 1914 – 1918 гг. - Олаф Вульф

Небольшая численность команд и ограниченная вместимость хранилищ для боеприпасов, горючего и продовольствия боевых кораблей речной флотилии требует хорошей организации подвоза и организованного тыла.

При продолжительных операциях нельзя вводить в действие все единицы одновременно, чтобы не оказаться в один из моментов в тяжелом положении из-за недостатка в составе, боеприпасах и топливе. Пополнение потерь в личном составе, материальных запасов и производство периодического текущего ремонта механизмов должны выполняться в тесной связи с обстановкой. Поэтому всегда рекомендуется введение в действие не всей флотилии, а отдельных отрядов (дивизионов или групп), чтобы дать действующим кораблям привести себя в исправность и отдохнуть в тылу.

Эта система полностью оправдала себя в боях на Саве и при форсировании Дуная у Белграда в 1915 году.

Введение в действие большого количества кораблей рекомендуется лишь там, где предполагается решительный удар против неприятельской флотилии или где дело идет о сравнительно короткой операции. Дунайской флотилии не представилось случая для боя с неприятельскими речными силами, но для прикрытия переправы союзников у Систова была привлечена вся флотилия одновременно.

Пока флотилия оперировала на тех речных участках, оба берега которых принадлежали ей, операционной базой и одновременно местом расположения тыловых органов могла служить любая гавань, имеющая хорошее сообщение с глубоким тылом. Тогда не нужно было и особых разведывательных и охранных мероприятий, хотя таковые всегда рекомендуются.

Где только один берег находился в собственном владении или оба берега принадлежат неприятелю, естественно, должно быть организовано надежное охранение. Авангард (чаще всего сторожевые корабли) прикрывал высланные вперед для противоминной обороны группы тральщиков от внезапных нападений со стороны неприятельских кораблей или сухопутной артиллерии.

Там, где на неприятельской территории предвиделись более продолжительные операции, требовалось позаботиться об обеспеченной операционной базе. Это достигалось посредством минных и боновых заграждений, усиленной караульной и сторожевой службой высланных вперед кораблей и постоянной готовностью к противовоздушной обороне. Кроме того, необходимо было обеспечить непрерывное снабжение операционной базы боевыми припасами, топливом, санитарными средствами и различными видами довольствия путем организации хорошего сообщения с тылом. Это было образцово проведено в гавани Беляны, где до ближайшей железнодорожной станции проложили собственную узкоколейку, а также позднее — в Браилове.

Для охраны применялись также неоднократные рейды боевых кораблей из гавани Беляны, служившие, кроме того, и для боевой разведки.

Главным оружием мониторов были 120-мм башенные пушки с длиной ствола 35 и 45 калибров — отличные меткие орудия, которые полностью соответствовали требовавшимся на реке дистанциям в начале войны и значительно превосходившие сухопутную артиллерию неприятеля. К этому еще добавилось, как оборонительный фактор, то, что главную броню мониторов (пояс, рубки, орудийные башни, палубу) не пробивал ни один снаряд полевой артиллерии, а надстройки были защищены от осколков артиллерийских снарядов, шрапнельного огня и огня пехоты.

В начале 1915 года мониторы часто обстреливались шрапнелью, которая, однако, отскакивала от брони, как горох. Нахождение личного состава на палубе во время боя строжайше наказывалось.

120-мм гаубица с длиной ствола 10 калибров в броневом куполе предназначалась для коротких дистанций, использовалась она, однако, большей частью как пушка, так как стрельба по возвышенностям или непрямой наводкой с наблюдателем производилась редко.

Гораздо лучшее решение этого вопроса достигнуто было бы посредством пушек единого типа и разных зарядов.

Вспомогательная артиллерия состояла из 70-мм пушек с длиной ствола 18, 42 и 45 калибров с броневыми щитами на более старых мониторах, которые не соответствовали современным требованиям, так как не укрывали команду орудия от ружейного огня с берега.

Новые мониторы и сторожевые корабли первоначально в качестве вспомогательной артиллерии могли использовать только башенные орудия, а с 1915 года — также 70-мм орудия с длиной ствола 28 калибров, и позднее — 70-мм зенитные орудия с длиной ствола 50 калибров.

Короткие стволы орудия позволяли отражать самолеты только на малой высоте.

Многочисленные пулеметы дополняли вооружение и применялись в бою против моторных катеров и пехоты. Когда противник ввел в действие в сербскую кампанию морские орудия до 14-см калибра на бетонированных установках, то артиллерийское превосходство мониторов закончилось (однако, надо заметить, что причиной потерь «Temes» и «Enns» в 1915 году стали попадания не в поясную броню: на «Enns» — попадание под поясную броню, а на «Temes» — пробитая палубная броня).

В румынскую кампанию артиллерия боевых единиц полностью отвечала требованиям.

Так как военные действия Дунайской флотилии носили преимущественно наступательный характер, минное оружие было применено в целях обороны лишь в румынскую кампанию, и минная служба ограничивалась почти исключительно противоминной обороной.

Последняя не всегда была успешной, так как достаточно было всего лишь одной контактной мины, чтобы потопить в 1914 году «Temes» и в 1917 году «Inn».

Во всяком случае, минное оружие в речной войне так же важно, как артиллерия.

Собственные минные средства Дунайской флотилии развились только в 1917 году. До этого минный дивизион применял по большей части трофейное минное имущество русского и английского происхождения (как контактные, так и обсервационные мины); позднее применялись карбонитовые контактные мины. Как дрейфующие мины употреблялись исключительно «уравновешенные мины» конструкции капитан-лейтенанта Рудмана, которые оказались очень удачными.

Достойным внимания является пример наступательного минного заграждения на неприятельской территории — у Исакчи.

Торпеды не сыграли в речной войне почти никакой роли. Промах английского моторного катера и потопление бензиновой баржи в Рущуке в начале войны с Румынией являлись скромным результатом использования этого оружия. Можно ли приписать попаданию торпеды потерю парохода «Belgrad» у Винча в 1914 году нельзя достоверно установить. Дунайская флотилия в речной войне не имела торпед, но мнение, что этому оружию, как и глиссеру, в речной войне может принадлежать важная роль, заслуживает внимания.

Как курьез можно отметить, что Антанта привела на Дунай также маленькую подводную лодку, которая стала добычей Дунайской флотилии в румынскую кампанию[82].

Нападения с воздуха и действия противовоздушной обороны происходили на Дунайском фронте редко.

Это, наверное, можно приписать тому, что обе части применяли свои лучшие воздушные средства на более важных участках фронта.

Флотилия, несмотря на частые нападения самолетов, особенно в Браилове, не понесла урона от попадания бомб, но также и не имела определенных успехов в отражении, что в первую очередь можно было приписать недостаточности противовоздушного вооружения.

Во всяком случае, в будущей речной войне самолету выпадет важнейшая роль как в бомбометании и торпедометании, так и в разведке и в корректировке стрельбы, а также и в отражении атак с воздуха.

В результате опыта корабли Дунайской флотилии применяли свои прожекторы только в редких случаях и только при обстреле определенных целей на берегу.

Несмотря на то, что всякий искусственный свет ослепляет вахтенного офицера и рулевого на корабле противника и таким образом затрудняет кораблевождение по реке, применение прожекторов обнаруживало бы расположение корабля и служило бы неприятелю хорошей целью. Поэтому прожекторы вводились в действие только в тех случаях, когда корабли противника были уже обнаружены и обстреливались.

Особенно неприятен был свет чужих (неприятельских или своих сухопутных) прожекторов, когда они светили спереди или давали свет вспышками.

Если корабли попадали в сноп лучей неприятельского прожектора с берега, то было совершенно бесцельно его обстреливать, так как вероятность попадания была самая минимальная, а освещенный корабль большей частью оставался невидим неприятелю, если только не выдавал себя дымом. Машинная команда нефтяных кораблей была настолько опытна, что на ходу корабли вообще не давали дыма, в крайнем случае, только при внезапном изменении хода при маневрировании. Команды были также приучены осуществлять на кораблях полное светозатемнение.

При сильном свете прожекторов под Белградом на палубе корабля можно было читать газеты, но, несмотря на это, находившийся без движения монитор обнаруживался неприятелем очень редко.