Врата Анубиса - Пауэрс Тим

Хорребин нетерпеливо кивнул.

- Собственно говоря, я спросил, потому что... ну, это письмо, - то, что вызвало ваше беспокойство... Когда оно могло быть послано... Ну, скажем, месяц назад. А ведь на пути оттуда сюда наберется с дюжину мест, где сейчас идет война. Поэтому, даже если он и написал кому-то тогда, в июле, то все равно пока письмо сюда дошло, просто не осталось бы времени выяснить, кто вы и что хотите.

Ромени нахмурился и кивнул:

- Ты прав. Я не учел медлительность международной почты наших дней. Но кто же тогда, черт побери, те люди и почему они мне мешают?

- Понятия не имею, - ответил клоун, неспешно вытягиваясь и изгибая конечности, как гигантский раскрашенный паук.

Окаянный Ричард закрыл своей обезьянке глаза.

- Но, - добавил Хорребин, - они мешают и мне тоже. Четыре дюжины моих самых крошечных гомункулусов были утоплены этим проклятым Индусом. Нужно, чтобы ваш Мастер в Каире выслал побольше этого вещества. Кстати, как оно называется?

- Да никак, просто пудра, и так всем понятно, о чем идет речь, - сказал доктор Ромени. - Это вещество дьявольски трудно производить в наши дни, когда магия настолько подавлена.

Он с сомнением покачал головой.

Размалеванное лицо Хорребина скривилось, изобразив нечто, что вполне могло означать недовольство. Впрочем, с таким же успехом это могло означать все что угодно, во всяком случае, он продолжил свои неторопливые упражнения.

- Мне оно нужно. Мне это нужно для работы на вас, чтобы сделать больше гомункулусов, - сказал он спокойно. - Карлики и тому подобное. Я могу взять за основу человеческую природу и уменьшить. Но для мальчиков, которые могут подслушивать разговоры, прячась в чайной чашке, следовать за человеком, затаившись в сгибе шляпы, - теперь клоун говорил с пафосом, вдохновляясь собственной речью, - пробраться в банк по канализационной трубе и заменить настоящие золотые соверены вашими цыганскими фальшивками, - тут он перевернулся так, что его голова оказалась рядом с головой Ромени, и добавил шепотом, - или если вы желаете несколько пареньков, которые могут проникнуть в покои монарха, затаившись в складках платья сиделки, и незаметно подсыпать в суп яд или наркотики, а затем изобразить что-нибудь из безумных видений двенадцати апостолов или сплясать на крышке стола, давая дополнительную пищу его бреду-то для такой работы всем нужны мои мальчики-с-пальчик.

- Это не придется проделывать слишком долго, если все получится так, как планировалось в Патрах, - невозмутимо сказал Ромени. - Но я вполне допускаю, что твои создания могут быть использованы. Я объясню ситуацию моему Мастеру и передам тебе его ответ завтра.

- О, эта ваша связь посредством чего-то там быстрее, чем почта, - заметил Хорребин, и его оранжевые брови вопрошающе поползли вверх.

- О, да, - с притворной скромностью сказал Ромени. - При помощи магических средств мои коллеги и я можем разговаривать напрямую в любое время и на любом расстоянии и даже мгновенно посылать предметы через пространство. И только такие средства связи могут гарантировать, что наш удар будет безупречно нацелен, будет своевременным, скоординированным, неотразимым и безответным. Он выжал некое подобие улыбки. - В этой партии у нас на руках Король Волшебников, а это бьет любую карту Джона Буля, что бы там у него ни было.

Окаянный Ричард посмотрел на свою обезьянку, повращал глазами и помотал головой. "Вот старая калоша! - думал он. - Обезьяна, ты только послушай, что он говорит! Да ведь и дураку ясно - он просто не хочет, чтобы этот жуткий клоун, этот шут гороховый понял, насколько он в нем нуждается. Сколько раз, обезьяна, ты и я видели, как он кричит на эту убогую свою свечу с египетскими писульками и после парочки часов такой работы получает в результате ответ: "А? Что?", едва доносящийся из пламени... А что ты скажешь о его попытках послать или получить предметы от своих приятелей-друидов в отдаленных землях? Да вспомнить хотя бы тот раз, когда его Мастер попытался послать ему статуэтку и все, что появилось - так это только кучка раскаленной гальки! Ха-ха! Вот уж волшебство так волшебство!"

Он плюнул от отвращения, заработав сердитый окрик доктора Ромени.

- Извините, руа, - поспешно откликнулся Ричард. Он сердито посмотрел на обезьяну. - Это все ты виновата! Опять я с тобой заболтался, - сказал он ей. Видишь, что ты наделала!

- Как бы то ни было, - продолжил доктор Ромени, вытирая лысую макушку, Американца мы упустили. И я требую серьезнейших поисков немедленно, сегодняшней ночью. Сейчас трое из нас здесь - ты слушаешь, Ричард? Очень хорошо. Итак, трое из нас знают, как он выглядит, и каждый из нас возглавит одну из трех групп поиска. Хорребин, мобилизуй своих негодяев, и ищите в районе Сент-Мартин-лейн - собор Святого Павла. Проверяйте всех хозяев меблированных комнат; загляните во все пабы; внимательно осмотрите всех нищих. Ричард, ты возглавишь поиск на южном берегу - от Блекфрайерского моста до амбаров ниже Уоппинга. Я возьму своих портовых ребят и обшарю район юго-восточнее Святого Павла - трущобы Клэр-маркет, Тауэр, доки и район Уайтчепель. Откровенно говоря, именно там я думаю его найти. Он завел друзей с северного берега и когда мы видели его в последний раз, он направлялся к востоку от твоего района, Хорребин.

***

Через два часа после того, как ему пришлось спуститься с колокольни и отправиться на задание. Окаянный Ричард с трудом поднимался по ступенькам наверх. Он ступал очень осторожно, так как полагал, что деревянная обезьянка в его кармане заснула. Когда он занял свое место в оконной нише, два волшебника уже подвесились на своих веревках.

- Полагаю, - сказал шеф цыган, обращая к нему изможденное лицо, - что тебе не больше повезло в Суррейсайде, чем нам в северной части города.

- Кек, руа.

- Означает "нет", - сказал Ромени Хорребину.

***

Огромный камень вывалился из свода башни, и пока пятно солнечного света медленно, пядь за пядью, скользило вниз по стене, уличные торговцы на Холборн-стрит могли неотчетливо слышать, выкликая достоинства своих товаров, как два волшебника обсуждали дальнейшую стратегию. В это время обезьянка проснулась, и Окаянный Ричард бережно устроил ее за воротником рубашки и, как обычно, долго с ней о чем-то шептался.

Глава 6

На лестнице сада в ночной тишине

Тот, кого нет, повстречался мне...

Через два дня во вторник утром небо затянули хмурые тучи, и угрюмый моросящий дождь, казалось, никогда не перестанет. Но в кофейнях вокруг Королевской Биржи брокеры и аукционисты проворачивали сделки столь же энергично, как и всегда. Дойль, отупевший от голода и недосыпа, сидел в углу кофейни "Джамайка" и наблюдал, как дюжина дельцов, устроив торги, предлагали свою цену за груз табака, спасенного с какого-то корабля, умудрившегося затонуть на Темзе. Аукционные торги проводились по старинному правилу "дюйм свечи": последнее предложение цены надо успеть сделать до того, как догорит огарок свечи. Сейчас свеча уже догорала, и участники торгов наперебой выкрикивали свою цену. Дойль сделал еще глоток тепловатого кофе, заставляя себя ограничиться только одним маленьким глотком - ведь если допить эту чашку, то придется заказать следующую, а иначе его выдворят из кофейни. На данный момент приобретение приличной одежды: коричневые брюки, сюртук, белая рубашка и черные ботинки - все ношеное, но чистое и целое - уменьшило его финансы до размеров шиллинга, а он очень хотел предложить Эшблесу чашечку кофе, когда тот наконец появится.

Плечо нестерпимо болело. Дойль уже начинал опасаться, что бренди, вылитое на повязку, недостаточно продезинфицировало рану. Я должен был просто-напросто выпить это бренди - возможно, пользы было бы больше, подумал Дойль. Глаза слезились, нос пощипывало, но казалось, его тело забыло, как надо чихать. Поторопись, Вильям, думал он. Твой биограф уже при смерти. Он огляделся по сторонам и бросил нетерпеливый взгляд на часы на стене - десять двадцать. Ну вот, ждать осталось недолго - Эшблес будет здесь через десять минут.