Книга шестая: Исход (СИ) - Злобин Михаил

Я вышел в коридор, шагая во главе девяти своих новых легионеров, где вскоре к нам присоединился десятый участник – генерал Амелин. И все вместе мы отправились в «пыточную», как ее прозвал местный персонал. Все встреченные мной по пути люди шарахались от нашей процессии, потому что каждый понимал, что перед ними сейчас маршируют не простые люди, что это некромант ведет свое малочисленное мертвое воинство на новую войну. Никакие костюмы не могли защитить смертных от этого страха, потому что он рождался внутри, а не приходил извне.

– Заключенные готовы? – Осведомился я у вздрогнувшего от звуков моего голоса ученого, что ждал меня у дверей.

– Д-да, – часто закивал он головой, – всего триста одиннадцать человек. Собирали со всей страны.

– Хорошо. Колу не забыли?

– Э-э-э… я за это не отвечаю, но, кажется, я видел пару ящиков с банками.

Молча кивнув, я прошел мимо научного сотрудника и распахнул дверь в большой зал, где вдоль стен стояли кровати с ремнями из толстой ткани.

– Ведите первую партию, – распорядился я и принялся наблюдать за моментально возникшей суетой. В помещении тут же появились конвоиры, без особых церемоний тащащие ничего не понимающих уголовников. Один из подопытных попытался взбрыкнуть, увидев, койки, которые стояли в безмолвном ожидали своих узников, а другой тут же поддержал товарища согласным криком, призывая остальных «не быть послушными баранами». Но это недовольство не успело распространиться на остальных зэков, потому что секундой позже оба крикуна получили по чувствительному пинку в живот от военных и задохнулись, безвольно обвиснув в руках охранников. Остальные подопытные сразу же притихли, не желая разделить судьбу своих собратьев по несчастью, и безропотно терпели, пока на их руках и ногах затягивались толстые тканевые петли.

– За что осужден вот этот? – Спросил я, подойдя к одной из кроватей с привязанным мужчиной. Меня сильно заинтересовала тьма, царящая в его душе, что выделялась даже на фоне остальных преступников.

– Этот? Секунду… – откликнулся его конвоир и приложил руку к уху, с кем-то общаясь по беспроводной гарнитуре. – Редкая мразь, – сухо доложил он через полминуты, – жестоко убил несовершеннолетнего брата своей девушки из мести за то, что она с ним рассталась. Весь процесс он снимал на телефон и транслировал в прямом эфире, ломая мальчишке руки и…

– Достаточно, развяжите его, – холодно сказал я, – он мне подходит.

Для чего именно мне подходил этот убийца военные не стали уточнять, и исполнили мою просьбу без каких-либо лишних вопросов.

– Можете быть свободны, – отдал я распоряжение конвою и дождался, когда все посторонние покинут помещение.

Когда не осталось никого кроме моих мертвых и пока еще живых зеков, я подошел к ублюдку, который, до того момента, пока я к нему не приблизился, не испытывал никаких опасений за свою жизнь. Он немного запаниковал только лишь тогда, когда мои нечеловеческие глаза заглянули сверху вниз в его нагловатую рожу. Он попытался дернуться, вскочив с койки, но я ему не позволил этого сделать, надавив локтем на шею.

Расстояние между нашими лицами было столь незначительным, что я мог ощущать, как моей кожи касается невесомый смрад его несвежего дыхания. Он блуждал взглядом по мне, рассматривая многочисленные жуткие шрамы, и удушающий липкий страх стал плотным одеялом окутывать его разум.

– Что тебе… – попытался было вякнуть он, но я надавил локтем сильнее, заставляя его замолкнуть. Я прислушивался к его бурлящим чувствам и убеждался все больше, что это самая отъявленная тварь, среди этой партии пленников в «пыточной». Если не брать во внимание меня, то любой здесь присутствующий мог сойти за невинного ягненка в сравнении с ним. Это был настоящий убийца, который не только не скрывал своих преступлений, но и гордился ими, видя в этом смелость и мужество.

Я хлестанул сырой Силой, останавливая его сердце, и наблюдал, как он медленно агонизирует, умирая от нехватки кислорода в мозгу, как стекленеют его переполненные ужасом глаза и как ослабевают пытающиеся оттолкнуть меня руки. Для него это был достойный конец, и мне оставалось только надеяться, что когда-нибудь смогу разделить его участь, так же быстро уйдя из этого мира. И когда он окончательно затих, испустив тихий хрип, я отпустил его шею. Сейчас мне предстояло как следует поработать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я быстро поднял труп заключенного, накачав его Тьмой, и по рядам привязанных зэков, которые выкручивали шеи, пытаясь рассмотреть происходящее, прошлась волна ужаса. Каким-то шестым чувством, они уловили, что именно сейчас произошло с их товарищем. Сладкий чужой страх загустел в воздухе, сковывающий пространство будто свежая смола, и я не удержался от того, чтобы вдохнуть его полной грудью, как если бы это был аромат изысканного парфюма. Как же все-таки трудно отпустить свое прошлое…

После этого одиннадцать мертвецов расставили возле каждой кровати с узником по капельнице и самостоятельно установили внутривенные катетеры. Синхронно повернулись колесики дозаторов, и в кровь преступников полился химический коктейль из мощных психотропных препаратов, призванный многократно усиливать реакцию на мои манипуляции с Тьмой.

Сам я уселся на единственный стул в этой «пыточной» и достал небольшой журнал с тезисными выжимками из исследований зоологов, которые за прошедшие дни наваяли материала по моему запросу на целую докторскую диссертацию. К сожалению, у них так и не получилось полностью постичь мой замысел, и большую часть своих усилий они потратили на изобретение системы внутренних органов для будущего сверххищника, а не на проектировку его скелета. Но и той информации, что они мне предоставили, должно было хватить для выполнения поставленной задачи с головой. Я сильно сомневаюсь, что Древний был большим докой в биологии. Скорее всего, он так же создавал своих Морфов по наитию, корректируя изменения плоти в ту или иную сторону, в зависимости от текущих потребностей. Так что благодаря современной науке, думаю, я сумею его сильно удивить.

Недавно убитый уголовник послушно поднес мне банку газировки, и прохладный металл приятно лег в мою ладонь, рождая воспоминания о далеких-далеких днях, которые никогда уже не удастся вернуть. Коротко пшикнул питьевой клапан, и мои вкусовые рецепторы застонали от приторной сладости давно позабытого напитка. По горлу прокатилась ледяная волна из щиплющих пузырьков, и разум вдруг обрел кристальную чистоту, словно его омыли ключевой водой.

Где-то в глубине души на это откликнулись осколки моей былой личности, и вяло зашевелились, пытаясь вернуть себе прежнее место. Однако я смёл их на задворки сознания, будто дворник метлой, и принялся за работу. Зэки, накачанные гремучей смесью препаратов, уже без всякого воздействия Силы источали вокруг себя самый настоящий ужас, и я уже предвкушал, какое безумство здесь начнется, когда я все-таки спущу Дар с поводка.

Бросив короткий взгляд на стоящего подле меня мертвого уголовника, я приготовился начинать. Этот убийца станет моей первой пробой, тем, на ком я испытаю все выкладки ученых, прежде чем приступлю к созданию своих идеальных Измененных.

Глава 14

Шли уже вторые сутки, как я безвылазно сидел в «пыточной» превращая десятки заключенных в полусумасшедшие куски мяса. Симфония из их отчаянных надсадных криков стала настолько привычной, что давно уже перестала восприниматься мозгом, и мне казалось, будто я нахожусь в полной тишине.

Первый блин, как и ожидалось, вышел комом. Преобразование мертвой плоти оказалось не тем процессом, где можно было бы слепо тыкаться в любую сторону и все равно достичь успеха. Здесь требовалось четко осознавать, что, для чего и как ты делаешь, иначе конечный результат грозил быть откровенно неудовлетворительным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

К примеру, первого подопытного я своими неумелыми действиями превратил в бугристую ассиметричную кучу биомассы, которая была неспособна даже самостоятельно передвигаться, не говоря уже о каких-нибудь более сложных действиях. Но даже этот провалившийся опыт позволил мне выявить многие важные закономерности и детали. Второй зэк, пришедший на замену, показал результат более впечатляющий, поскольку на нем я уже сумел отработать некоторые элементы, из которых будут состоять мои хищники.