Руигат. Рождение - Роман Злотников

— «Отстранившимися» здесь называют тех, — наставительно начал японец, — кто решает полностью разорвать связь с собой прежним. Такие обычно уезжают из своего поселения, меняют номер личного терминала или вообще на некоторое время отказываются от него, заново регистрируются в Сети, и так далее. Чаще всего киольцы так поступают, когда в их жизни происходит некое серьезное событие или потеря –уходит любимый человек; проект, на который возлагалось много надежд, оканчивается неудачей, и тому подобное.

Майор хмыкнул:

— Вот оно что… То-то плясуны все время подчеркивали, что я ненормальный, но они, мол, на меня совсем не обижаются – А сам сделал еще одну отметочку в мозгу: ответил опять японец — значит, все правильно, он у них теперь неформальный лидер. Отто едва не фыркнул. Да уж, доктор Понтер был прав: ни евреи, ни эти неполноценные славяне ни на что не годятся. Позволить возглавить себя азиату!.. Ну ничего, теперь он здесь» с ними, так что все быстро встанет на места. Править должны арийцы! Это непреложный и не поддающийся сомнению факт. Вот только кого лучше сначала перетянуть?.. Скорцени задумался. Еврей, конечно, вызывает наибольшее отвращение. Русский хотя бы внешне похож на арийца, причем — в этом майор с трудом признавался даже самому себе — едва ли не больше, чем сам Отто. Но русский явно ненавидит его куда яростнее, чем американец*..

— Что, фриц, прикидываешь, как бы нам на шею сесть и ножки свесить — всё, как планировал твой поганый Гитлер? — Голос русского раздался совершенно неожиданно, при этом смысл его заявления так точно совпал с мыслями майора, что тот даже вздрогнул. — А вот на-ка, выкуси! — И к носу майора был поднесен превосходящий его собственную немалую лапу кулак, пальцы которого сложились в увесистый кукиш.

Лицо Отто Скорцени окаменело.

— Не надо ссориться, господа, — мягко вмешался японец. — Алый Беноль был прав — мы здесь самые близкие друг для друга люди, что бы нас ни разделяло там, на Земле… даже если это все еще продолжает нас разделять.

Русский, вскинувшийся было заявить, что у него всяких господ еще в семнадцатом году повывели, одер жался и промолчал. Потому что адмирал ненавязчиво напомнил ему: это самое «у него» настолько далеко отсюда, что с Киолы не разглядеть в самые мощные телескопы.

Японец же, все так же улыбаясь, внимательно следил за соратниками сквозь совсем сузившиеся от улыбки щелочки глаз. Он вполне себе представлял, насколько сложная перед ним стоит задача: из четверых разных людей, продолжающих видеть друг в друге врагов (хотя после месяца пребывания на этой планете уже не столь категорично, как при первой встрече), создать ядро, которому предстоит собрать из киольцев боевую единицу, в свою очередь способную хотя бы на равных противостоять профессиональной армии, захватившей Олу. Вот такая вот задачка, похожая на русскую куклу-матрешку, из проблем, входящих одна в другую. И на каждом этапе будет гигантское количество подводных камней. Впрочем, и эта задачка была только началом.»

Русского адмирал с мастер-сержантом отыскали в поселении художников и скульпторов именно по картошке. Кроме землян, ее никто на этой планете не заказывал — здесь просто не знали, что это такое. Однако асе было не так легко, как похвастался Ямамото, если учесть, что ни американец, ни японец понятия не имели, как русские именуют распространенный по всей Земле овощ и под каким названием он зарегистрирован в местной Сети. Так что сначала следовало создать вкусовую комбинацию, затем отыскать в архиве «кубов» ее аналоги, и лишь после этого запустить программу поиска. Но Ямамото оказался очень способным учеником и сумел многое перенять у своей постоянной партнерши Ители, которая входила в сотню лучших поисковиков на планете. Более того, в сотню та, так сказать, скатилась только в последний год, а вообще, на пике, ее рейтинг доходил до почетного девятого места.

Причин столь успешного и стремительного продвижения Ямамото к вершинам еще недавно совсем незнакомого ему искусства было несколько. Главных – две. Во-первых, адмирал был… молод и просто наслаждался давно забытыми возможностями своего организма — энергией, живостью мышления, когда все ловится буквально на лету, когда память мгновенно фиксирует не только то, что очень стараешься запомнить, а почти все, что попадается на глаза и влетает в уши. Ну и во-вторых, огромный жизненный опыт от него никуда не делся. Так что когда он решил рассматривать поиск информации как комбинацию привычных ему морских тактических построений и стратегических разработок, в которых на Киоле совершенно точно ему не было равных, дело пошло куда как споро. И как только задача поиска своих, так сказать, од-нопланетников была принята им к исполнению, он довольно быстро догадался поискать по кулинарным пристрастиям — и всего за несколько минут выстроил схему, с помощью которой сумел войти в базу данных заказов «кубов».

Ители, объявившаяся на Острове дня через три после его собственного приезда туда, познакомилась с американцем и надумала пока подзадержаться рядом со своим постоянным партнером, поскольку здесь явно намечалось «что-то интересненькое». Услышав о том, чем все это время занимался Ямамото, она удивленно воскликнула:

— Хей, а я даже не подозревала о такой возможности поиска!

Адмирал же лишь ласково улыбнулся ей* Конечно, подруга не звала, что он применил в ее ремесле маневр, который можно было на военном языке назвать глубоким фланговым обходом.

— А что ты еще умеешь? — яростно затеребила его Ители.

Японец покачал головой:

— Пока ничего такого, чему бы ты не научила меня сама.

— А это откуда узнал?

— Ну… мне просто надо было найти одного человека, а единственное, что я про него знал точно, — это что его пристрастия в еде явно отличны от вкусов большинства.

Ители недоуменно наморщила лобик:

— Но я тебя никогда не учила доступу в базы данных «куба», и в

ообще ни в одном из учебников не упоминается

ничего подобного…

Адмирал пожал плечами:

— Я сам придумал, как это сделать.

— Сам придумал?! Это как?

Ямамото, быстро отметив на веб-карте несколько точек, где были зарегистрированы заказы блюд и продуктов питания, сходных с тем, что он искал, взглянул на подругу:

— А почему тебя это удивляет?

— В смысле? — не поняла Ители. Адмирал улыбнулся и терпеливо повторил:

— Почему тебя удивляет, что я сам придумал способ отыскать в Сети то, что мне нужно?

— Ну… потому что так никто не делает. Простейшими навыками поиска в Сети обладают все. Если же то, что нужно, не находится, есть два пути. Первый — скачать методики поиска из специальных баз и поискать самому, пользуясь имеющимися там же программами. Но этим мало кто заморачивается. Хотя большинство будущих поисковиков начинают именно так. И второй, почти повсеместный, — обратиться к опытному поисковику.

— А почему почти повсеместный?

— Право на информацию считается одним из неотъемлемых и природных прав Деятельного Разумного. Ну, как право на жизнь, пишу и общение. Так что когда он реализует свое право, это не стоит ему ни капля Общественной благодарности. Вот все и пользуются. Зато работа поисковика, наоборот, приносит занятому ею очень неплохую долю Общественной благодарности, как, впрочем, вообще любая работа консуль-танта в Сети, насколько я знаю, — из-за своей нудности и отсутствия творчества. Ведь возможность творчества — само по себе награда, — пояснила Ители. Ямамото задумчиво кивнул. Однако, не все ясно…

— А почему тебя так удивило, что я что-то придумал сам?

— Да я ж тебе сказала — никто так не делает! Есть же разработанные методики, общедоступные, ими все пользуются… а придумывать — это для творческих профессий.

Адмирал наклонил голову к плечу, несколько мгновений подумал и уточнил:

— Художников?

— Ну да, а также танцоров, мастеров по внешнему облику, консультантов по свободному времени, мастеров вкуса и цвета… Этих профессий много, и они дают просто невероятные возможности для творчества, — немного грустно сказала Ители, — зато и пробиться там очень сложно. А доля Общественной благодарности возрастает, только если результаты твоего творчества становятся интересны достаточно большому количеству Деятельных Разумных. Так что миллионы пытаются, сотни тысячи повторяют попытки снова и снова, но успеха достигают в лучшем случае десятки.

Адмирал задумчиво кивнул. Вот, значит, как они сжигают избыточную энергию в обществе. А он-то гадал, каким образом можно удержать миллиарды деятельных и биологически активных молодых людей в пределах ареала обитания без применения насильственных физических или идеологических мер. Ямамото за последнее время очень сильно продвинулся в изучении киольского общества и теперь ясно представлял себе, насколько оно искусственное. Ни о каком «свободном развитии свободных и равных людей» здесь речи не шло. Человечество биологически нацелено на экспансию — в любой форме. Именно эта биологическая предрасположенность к экспансии — по сути, к развитию — и обусловила на Земле доминирование человека над животными в природной среде своей планеты, и, как Ямамото теперь знал, галактическое доминирование человеческого вида. Он был убежден, что уничтожить тягу человеческого сообщества к экспансии можно, только организовав массовую операцию по отрубанию рук и ног, выжиганию глаз и прокалыванию ушных мембран — и то обязательно найдутся такие, кто, извиваясь, поползет, чтобы добраться и хотя бы кожей ощутить что-нибудь новое и неизведанное… Здесь же, на Киоле, уже тысячелетия ничего не происходило. Тысячелетия! «Кубы», «цилиндры», «шары» существуют как минимум сотни лет. При этом большинство встреченных им людей отнюдь не производили впечатления тупых или инвалидов. Да, они в большей или меньшей степени помешаны на сексе, что, впрочем, также можно рассматривать как внедренный в общество дополнительный канал сжигания энергии (любовь — да, способна подвигнуть к новым свершениям, а секс только растрачивает энергию, которую можно было пустить на творчество), они ленивы и благодушны, но в общем — ничего непоправимого. Если японским крестьянам обеспечить такой же уровень достатка, то, за исключением некоторых особенностей свободного времяпрепровождения, связанных с национальными традициями, они превратятся в таких же киольцев. И эти самые крестьяне тут же начнут конкурировать между собой лишь в том, как они выглядят, что едят и на чем спят (ну и так далее), все свои силы тратя на поиск самого-самого модного «консультанта по свободному времени» или «мастера по внешнему образу», а затем на воплощение в жизнь их рекомендаций. В этом смысле Киола действительно была раем, но раем крестьян. А цивилизацию двигают вперед не крестьяне. И хотя таковых «некрестьян» всего-то около пяти процентов от общего числа населения, адмирал до сего момента не понимал, каким образом тем, кто выстраивал структуру киольской цивилизации, удалось «канализировать» анергию творческих людей. И вот сейчас йеред ним забрезжили намеки на ответы…