Тридцать три года спустя (Бэтмэн - 3) - Билл Флэш

— Выследи их. Скажи, где они — и я напущу на них своих лучших парней. Я хочу, чтобы Готам сам решил эту задачу, — он внимательно рассматривал свои ногти. — Ты ведь понимаешь… Время от времени приходится просить тебя вытащить наше сало из огня… С точки зрения морали это некрасиво, конечно. И для прессы повод потрепать нам нервы… — а это дело привлечет прессу. Я это нутром чую.

Внезапно зазвонил телефон, отсрочив для Бэтмэна необходимость отвечать, дав ему несколько минут, чтобы привести мысли в порядок и разработать основы оперативного плана. Если эти бессарабы реально существовали, а похоже, что так оно и было, он отыщет их с помощью компьютерной сети и собственных ног. Он сделает это для Гордона и отдаст всю славу полиции; нетрудно понять, что комиссар имел в виду, говоря о морали. Но эти бессарабы в качестве покупателей, похоже, были лишь маленькими кусочками на большой тарелке.

Он подождал, пока Гордон повесит трубку и сделает пометку в еженедельнике.

— Твои гости хоть как-то намекнули насчет продавцов и поставщиков?

Гордон медленно закрыл еженедельник. Неужели он действительно рассчитывал, что сможет пригласить сюда старого друга, не раскрыв ему всей правды.

— Они упомянули кличку "Связной".

Бэтмэн откинулся в кресле, прикрыв рукой открытую часть лица и полностью скрыв таким образом свои чувства от собеседника. "Связной"… под этим именем скрывался тот, кто осуществлял… ну, скажем… связь. Это был посредник, без которого не обойтись… каждый раз, когда покупатель разыскивал продавца, или наоборот, Связной сводил их. Операции начались сразу после войны — Второй Мировой — и с тех пор это явление десятилетиями квалифицировалось, как дело рук обособленной ассоциации военных интендантов, снабженцев и всевозможных армейских жуликов, занимающихся единственным доступным для них бизнесом.

В компьютерах Бэтмэна наличествовали файлы, в которых Связной по-прежнему сочетался с местоимениями "оно" или "они", ибо аналитики упрямо отказывались поверить в то, что такое грандиозное дело может находиться в руках одного человека. Из этих документов следовало к тому же, что, если Связной и был человеком, то должен был бы как-то заявить о себе. Без малого девяносто пять процентов его деятельности были вполне легальными, а некоторые операции можно было назвать героическими. Весь мир аплодировал, когда в Эфиопию прибыли три парохода, битком набитые зерном, которого было достаточно, чтобы прокормить всех беженцев в течение месяца. Миру, разумеется, было невдомек, что, глубоко закопанное в пшеницу и кукурузу, в трюмах находилось военное снаряжение, которого с лихвой хватило для ведения гражданской войны в течение двух лет.

Но Брюс Уэйн об этом знал, так же как знал он и том, что за всем этим мог стоять один-единственный мозг. Возможно, сорок пять лет назад это и была группа, но не теперь. Никакой комитет не был в состоянии разрабатывать столь глобальные операции с такой утонченной элегантностью. Однако даже у Брюса Уэйна не было ключа к разгадке, что за орган или личность скрывались за этим именем. У каждого законспирированного субъекта, включая и его самого, есть общественное лицо и частная жизнь, но у Связного — насколько известно — этого не было вовсе. Полное затворничество обеспечивало ему неузнаваемость даже в том случае, когда та или иная из его операций проваливалась. Если же и появлялось его приблизительное описание, оно противоречило предыдущим, и это говорило в пользу версии о комитете. Хотя и считалось, что корни Связного — в Америке, Брюс Уэйн был благодарен ему хотя бы за то, что тот щепетильно избегал заниматься своими грязными делишками на территории Соединенных Штатов.

— Впрочем, они, кажется, не очень-то уверены, — сказал Гордон, когда молчание слишком уж затянулось. — Это ведь не в духе Связного — делать дело там, где действуют наши законы. Они конечно, хватаются за соломинку, так мне кажется, но вместе с тем признают, что улики очень уж ненадежны.

Бэтмэн покачал головой, поглаживая подбородок. — Мир меняется, и Связной вынужден меняться вместе с ним. Федералы и Интерпол задергались, да и меня это не удивляет. Все когда-то приходится делать впервые. Видимо, он проверяет здешние воды.

Гордона удивило местоимение в единственном числе. — Ты что же, полагаешь, это один человек?

— Я в этом убежден. Гений-одиночка. Он почти не оставляет следов, а когда мне удается их отыскать, я обычно по горло погружен в другое дело. Но теперь он оказался у меня на пути, и я его достану, — Бэтмэн говорил спокойным ровным голосом, в котором не слышалось ни нотки сомнения.

Комиссар чертил в блокноте кольцо из стрел, нацеленных к центру. "Запомни, — сказал он, не поднимая глаз, — когда придет время, мои люди захлопнут ловушку, и ни федералы, ни Интерпол, ни ты…"

Но Бэтмэн его не слышал. Прохладный ветерок пошевелил бумаги на столе. Бэтмэна не было.

ТРИ

Не удивительно, что при мысли о Связном на ум Бэтмэну приходили мысли о море. В наши дни волоконной оптики и мгновенной связи надежный морской транспорт все еще оставался лучшим средством для перевозки контрабанды. Реактивные самолеты, конечно, быстрее и могут перевезти что угодно, если нужда велика, а покупатель не стоит за ценой. Но большим самолетам требуются длинные взлетно-посадочные полосы, и они слишком заметны для радаров по всему миру. Правда, в отточенных операциях с наркотиками, когда стоимость груза превышает стоимость золота, очень удобно использование самолетов с коротким разбегом. Но контрабанда Связного измеряется тоннами, и ему была просто необходима взаимозаменяемая цепочка ржавых посудин, приписанных к портам Либерии или Панамы, с командами из головорезов неопределенной национальности.

Бэтмэн решил не ездить из города в свою компьютерную пещеру. Попытка выследить Связного в городе без предварительного сбора информации, конечно, затянет дело, но ночь еще только начиналась, а он так давно не забредал в своих странствиях в приморскую зону. Вот почему Бэтмэн сразу направился к готамской глубоководной гавани — одной из самых крупных и безопасных в Новом Свете. В любой момент одиночный корабль мог войти в порт и выйти из него, абсолютно не привлекая внимания. Он выбрал короткий путь, срезав угол Ист Энда, и удовлетворил свое любопытство, постояв у дымящихся развалин заброшенного дома. Быстрый, но тщательный осмотр помог воссоздать кровавую картину: тело, сброшенное сверху, силуэты санитаров, вывозящих его на каталке к машине. Женщина-кошка не солгала. Теперь можно было выбросить все это из головы, что он и сделал.

Лучшие времена некогда знаменитой гавани были в прошлом. Большинство грузов сейчас — легальных и нелегальных — перевозилось в контейнерах, которые кранами перегружались с кораблей на грузовики или железнодорожные платформы в новом огромном механизированном порту Готама милях в двадцати отсюда. Океаны перестали служить ареной скоростных перевозок. Пассажирские лайнеры и быстроходные грузовые суда пошли на металлолом и превратились в дешевые азиатские автомобили. Неуклюжие танкеры слили свое содержимое в плавучие бакены, дрейфующие со скоростью три мили в час.

Пирсы и верфи выглядели словно мавзолеи над останками былой славы. Бэтмэн для лучшего обзора, ибо здесь все еще что-то происходило, взобрался на расшатанную башню начальника порта. Эти старые доки были подобны черной дыре, и если Связной действительно доставлял что-то в Готам-сити, то люди, копошащиеся в темноте у береговой кромки — последние докеры — должны были знать об этом.

Его ожидания были вознаграждены. Посреди темной вереницы пирсов колокол света указывал место, где некие грузы перегружались вручную с помощью веревок, крюков и нецензурной брани. Спустившись с башни, Бэтмэн открыто зашагал по дорожке прямо к месту разгрузки, намеренно не прячась в тени с тем, чтобы его заметили.

Вопреки распространенному мнению, у воров и других криминальных элементов, нет понятия о чести. Они всегда готовы заложить друг друга, надеясь отвлечь от себя внимание рассказами о чьих-то делишках. Слух о его визите распространится как лесной пожар, и если только здесь, на вервях, кто-то делает то, что ему не положено делать, можно не сомневаться кто-то другой непременно примчится к Бэтмэну с многословной сплетней.

Огромные тюки подержанной одежды и старых газет стояли в ряд в ожидании крана. Сняв с пояса маленький цилиндр, Бэтмэн узким ярким лучом провел по одному из них. Он узнал логотип одной из уважаемых международных благотворительных организаций, а под ним — названия нескольких пунктов назначения на разных языках, начиная от порта Дакка в Бангладеш и кончая Кабулом в Афганистане. Охваченный внезапной радостью, он пристегнул цилиндр обратно к поясу.

Не менее шести миллионов душ в этих забытых Богом уголках мира жаждали найти достойное применение всем этим вещам, которыми американцы разок попользовались и выкинули на помойку. Кроме того, в каждом из этих мест действовало по пол-дюжине различных вооруженных группировок, и Бэтмэн практически различил запах новенького вооружения, упакованного — разумеется, в тайне от благотворительных организаций — в середину каждого тюка. Даже если Связной и не осуществлял транзит через американские порты, ему, конечно, небезынтересно было бы узнать, что кто-то другой занимается этим. Поэтому, когда Бэтмэн различил одинокий силуэт, быстрым шагом удалявшийся от пирса, он тут же поспешил следом.