Холера. Дилогия (СИ) - Радик Соколов

— Точно попал? — на всякий случай переспрашиваю я.

— Точнее некуда, как там в песне: «Куда руки, куда ноги»… «Владимиров» — это вам не шутки.

Охотно верю, но вот вылезать из столь безопасного и потому до невозможности уютного нутра бронемашины почему-то совершенно не хочется. Но — нужно. Собираю в кулак всю свою решимость и, мысленно перекрестившись, а вслух выматерившись, рву вверх ручку дверного запора.

То, что осталось от первой твари, вижу сразу. Этот бабуино-гамадрил, похоже, решил перекусить одним из тел, лежавших возле «Форда». За что и поплатился. Верхней половины туловища у него теперь нет, есть только омерзительно воняющее грязно-бурое пятно на почти пополам разорванном крупнокалиберными пулями борту микроавтобуса. Но меня вовсе не пятно интересует. Судя по всему когда-то это было человеком. По крайней мере то, что сейчас свисает с пояса твари, больше всего похоже на залитые кровью обрывки широких тренировочных штанов, которые так любят одевать на тренировки культуристы и прочие пауэрлифтеры.

— Твою мать! — зло сплевывает подошедший к трупу твари чуть ближе меня Буров.

— Ты чего?

— Сам погляди!

Андрей подталкивает носком берца в мою сторону лежащую чуть поодаль огромную мускулистую ручищу (или все таки лапу?), начисто отделенную от тела. На бледно-серой, тронутой трупными пятнами коже хорошо видна татуировка. Она здорово деформировалась и поблекла, словно участок кожи, на котором она была наколота внезапно растянулся, но все равно, узнать купол парашюта и два самолета по бокам от него — эмблему Воздушно десантных войск, не составляет труда. Значит, действительно, человек.

— Хреновой ты смертью умер, братишка, а после смерти так и совсем… — покачал головой Буров. — Вот только как же ты в такое превратился-то?

Хороший вопрос. И очень нехорошая тенденция. Чуть меньше суток назад — скачущий, будто акробат, дохлый доходяга-алкоголик, который без труда сшиб меня с ног и чуть не перегрыз глотку. Теперь — превратившийся после смерти в этакого монстра явно друживший со спортом бывший десантник… Что мы увидим завтра? Упыря, размером с мамонта? Ох, не хотелось бы…

— Что, командир, какие мысли? — выжидающе смотрит на меня Солоха.

— Вызываем «покемоны», собираем тут все исправное оружие и боеприпасы, заводим «бардак» и — на базу. Да, и вот это, — я киваю в сторону мертвой туши, — тоже берем с собой. Думаю, Гаркуше посмотреть будет нелишним. А то на слово могут и не поверить.

Интермедия вторая. Евгения Воробьева

— Господи, Женька, ну какая же ты все-таки дура, а!

Молодая красивая девушка в отчаянии ткнулась лбом в серую пластиковую столешницу и заплакала. В толстую, обитую дорогой кожей дверь офиса снаружи продолжали ломиться ожившие мертвецы. Как же хорошо, что работает она в фирме, изготавливающей и устанавливающей металлические двери. Вот и решили хозяева, что будущим покупателям нужно сразу показывать товар лицом и вместо стандартной офисной двери установили это чудище. Только благодаря которому она еще и жива. Вон, напротив, за обычной, пластиковой, да еще и со стеклом в половину размера, небольшая турфирма располагалась. Так их дверка даже пары ударов не пережила. Как недолго, но страшно кричали запершиеся там девчонки, Жене даже сейчас, трое суток спустя, вспоминать было страшно. А ведь она знало обеих, частенько вместе в перерыв в кафетерий на первом этаже перекусить бегали. А теперь они, окровавленные, с оскаленными зубами и безумными, стеклянными глазами, ломятся в ее дверь.

Мамочка моя, ну зачем ты вообще вышла на работу?! Ведь говорила ей пожилая и мудрая квартирная хозяйка тетя Люся, у которой Женька снимала комнату: «Сиди дома, дурочка, вон, что по телевизору говорят. Какие-то сумасшедшие на людей нападают. Не к добру это. Сиди дома, скажи — заболела. Весной люди часто простужаются». Но тон хозяина фирмы в мобильном был непреклонен: или выходи на подмену куда-то запропавшей и не отвечающей на вызовы сменщице, или ищи себе новую работу… Ага, легко сказать — ищи работу. А кому она тут нужна, простая девочка из «города невест» Иваново? Такое ощущение, что в столице на каждом углу ее, только-только получившую диплом по «дефицитной» специальности «Аудит и бухгалтерский учет», ждут с распростертыми объятьями. Нет, нужно было в свое время послушать маминого совета. Ведь та сразу говорила, что столько юристов и экономистов никому не нужно и работы ей не будет, а потому, не стоит ли подумать о чем-то более к жизни близком. Вон, на ткацкой фабрике всегда технологов не хватает. Но Женька тогда только возмущенно фыркнула в ответ и отправилась покорять Москву. И только там осознала, что мама, как всегда, оказалась права. Пока училась, всевозможные мелкие подработки, вообще не связанные с выбранной специальностью, воспринимала как неизбежное зло. Жить ведб тоже на что-то нужно. Но стоило закончить ВУЗ, как выяснилось, что бухгалтеров в Москве, на самом деле, куда больше, чем рабочих мест для них. Везде куда она не обращалась, куда приходила или звонила, первым делом интересовались трудовым стажем. А потом, либо унылым голосом тянули: «Мы принимаем на работу с минимальным опытом в пять лет», либо отделывались расплывчатым: «Если вы нам подойдете — мы с вами свяжемся». Но Женька уже достаточно долго жила в Москве, чтобы понять — это просто вежливая форма отказа. И только в одной конторе женщина-главбух с добрыми и усталыми глазами, полистав ее диплом и паспорт, честно сказала:

— Деточка, ты «черную» бухгалтерию вести умеешь? От налоговой доходы прятать? Нет? Тогда даже и не мечтай, никто тебя на работу не возьмет. Езжай домой, там, может, куда и устроишься.

Но возвращаться в Иваново Женьке не позволяли гордость и упрямство. Вот и устроилась в контору с гордым названием «Форт-Д» на «высокую» должность офис-менеджера. По-русски говоря — продавцом консультантом, разве что не за прилавком стоящим. Обязанности простые — общайся с клиентами, мило улыбайся, показывай буклет с фотографиями производимых «Фортом» дверей, рассказывай, какая из них что из себя представляет и сколько стоит. Язык у Женьки всегда был подвешенный, фигура стройная, личико симпатичное, а улыбка — искренняя. Словом, учитывая, что большая часть заказчиков была мужчинами — получалось неплохо. Деньги тоже платили нормальные, не сказать, чтоб огромные, но на съем комнаты в Подольске, недалеко от железнодорожного вокзала и на житье-бытье хватало. А потом, в ее законный выходной — потерявшаяся где-то сменщица и злой, словно у цепной собаки, голос генерального в телефонной трубке. Ну, да, понятное дело, время уже к обеду, а в офисе нет никого. В общем, попробовала б Женька в тот момент хотя бы заикнуться о болезни. На завтра можно было бы смело ехать за расчетом. Хотя, теперь-то уже ясно, что уж лучше б она тогда уволилась. По крайней мере, не пришлось бы сейчас сидеть здесь, тоскливо глядя на почти пустую бутыль кулера, и слушать глухие удары в дверь, прекрасна осознавая, что толстая стальная махина и не такое выдержит, но вот воды осталось от силы пара литров, а последнее печенье она съела еще вчера вечером и больше есть в офисе нечего. И что никто ее спасать не примчится. Отец с мамой — в Иваново, милиция, если верить стремительно мелеющему ручейку информации в Интернете, либо съедена мертвецами, либо разбежалась, и даже парня у нее нет.

Еще на третьем курсе, прочитав в очередном глянцевом «бабьем советчике» большую статью на тему «Как ловчее отхватить себе прынца на белой кобыле», Женька какое-то время пыталась найти себе в Москве хорошую партию. Уж больно статья выглядела убедительно: большая, изобилующая умными терминами вроде «правильно расставляйте приоритеты»… Правда уже очень скоро, благо, голова у нее на плечах имелась, Женька осознала простой факт: мальчики из богатых московских семей тоже отлично умеют «расставлять приоритеты» и жениться на провинциальных золушках не спешат. Такие, как Женька им просто не интересны. Вернее, не то, чтобы совсем не интересны, все-таки и с фигурой и с личиком у нее все было в полном порядке, но дальше короткой и необременительной интрижки и койки их интересы точно не распространяются. А такой вариант не устраивал уже саму Женю. Так что, в личной жизни у нее так толком ничего и не сложилось.

А тут еще злодейка-судьба вчера в очередной раз ткнула ее лицом в одну известную субстанцию. Когда вечером к стоявшей через улицу напротив девятиэтажке лихо подрулил здоровенный темно-зеленый военный грузовик, из кузова которого повыпрыгивали несколько вооруженных автоматами солдат в камуфляже и один, возрастом явно постарше, наверное, командир. Взяв с собой двоих, он забежал в подъезд, из которого сначала раздалось несколько выстрелов, а потом пятнистая троица так же быстро выскочила назад, только в руках солдат были какие-то большие тюки, а рядом с офицером бежала женщина с ребенком — явно жена. В этот самый момент Женьке вспомнился пытавшийся с ней познакомиться примерно год назад симпатичный старший лейтенант-десантник. Хороший был мальчик, высокий, крепкий, улыбчивый. Рассказывал, что служит в каком-то особом, разведывательном полку ВДВ в Подмосковье, пытался взять телефон. Но Женя тогда думала, что умеет «расставлять приоритеты». Дура, господи, ну какая ж дура!!! Вот они, твои приоритеты, прямо за окном. Примчался, застрелил мертвецов и спас, словно принцессу из башни дракона. А что бы смогли на его месте все эти распальцованные мажорные московские мальчики, на купленных папой БМВ? Кажется, времена снова поменялись, и теперь термин «настоящий мужчина» снова относится не к толстенькому «папику» с тугим кошельком и массивными золотыми кольцами на коротких, толстых, будто сардельки, пальцах, а к крепкому и решительному брутальному мужику, способному без лишних затей взять, да и убить все, что угрожает ему и его семье. И ты, милая, свой шанс иметь такого рядом сама же и упустила… Вот и сиди теперь вся зареванная и растрепанная в этой каморке, которая очень скоро станет этаким весьма просторным склепом.