Ярость возмездия - Александр Тамоников

– Где это место?

– Ты теряешь время, капитан!

– Группа в движении.

– Недалеко это место. Давай решим вопрос по банде, потом уже по главарю, он под контролем Каштана!

– Понял. Идем!

– Конец связи!

Одинцов переключился на Каштанова:

– Я!

– Слушаю!

– Дикобраз в минусе, парень у меня. Мы в подвале. На подходе Кокиа и Тихий, спецназ я предупредил, ребята уже идут к объекту. Как там Шерхан? Был ли в роще сигнал тревоги?

– Выстрелы не слышали, Шерхан в бинокль смотрит на усадьбу. Стоп! Он поднял телефон!

– Это Кокиа или Ступак. Сейчас Караханов узнает о том, что усадьба атакована, и попытается скрыться. До тебя спецназ добраться не успеет. Решай вопрос по Шерхану сам, не забывая о водителе.

– Ты сам отбейся, по Шерхану все понял. До связи!

– Удачи, Леня!

Одинцов отключил станцию. Наконец глаза привыкли к темноте, и он увидел парня, так похожего на Галину, в углу небольшого топчана. Бросил ему одну из ленточек, что лежали в джинсах еще, наверное, со дня Победы:

– Привяжи к правой руке, так, чтобы издали видно было. Это, Эдик, наш с тобой опознавательный знак.

– А вы?

– Я тоже привяжу.

Повязав ленту, Одинцов взглянул на парня:

– Ты, Эдик, что бы ни происходило, сиди на месте. Если меня убьют, прячься под топчаном. И кричи. Тебя найдут.

Затем вышел из подвального помещения и укрылся за лестницей.

Кокиа и Ступак вышли из машины.

– Что в доме? Почему Дикобраз не открывает ворота, и… почему у тебя в руке ствол? – спросил Ступак у помощника главаря.

– Похоже, у него проблемы, хотя он не уверен в этом.

– Ни хрена не понял. Как это проблемы, в которых нет уверенности?

– А вот так! Дикобраз подозревает, что в доме чужой.

– Чужой? Откуда?

– Ты у меня спрашиваешь? Сейчас Степан все проверит и откроет ворота. Или… не откроет. Ты оружие тоже приведи к бою.

– Позвони Шерхану!

– И что я ему скажу? Что Дикобразу что-то померещилось и он занервничал?

– Да, не катит. – Ступак напрягся и огляделся по сторонам: – Вокруг вроде все спокойно. И в доме тишина.

И тут прозвучал приглушенный выстрел.

– Черт! – воскликнул Кокиа. – Кто стрелял?

– Либо Дикобраз, либо чужак. Вот только непонятно, откуда он взялся.

– Попробую вызвать Степана.

Кокиа набрал номер Безродько. Послышались длинные гудки, Безродько не отвечал.

– Похоже, хреново дело, – сказал он и набрал номер Караханова: – Это я!

– Слушаю!

– Мы у ворот. В доме происходит что-то странное. Только что оттуда прозвучал выстрел, а до этого Дикобраз сообщил, что внутри может находиться чужой.

– Рядом с вами, значит, никого нет, раз ты можешь говорить?

– Нет!

– Действительно, странно.

– Что делать?

– Тихий слышит наш разговор?

– Только то, что говорю я.

– Тогда так. Забери сумку, вместе с Тихим обойдите усадьбу справа. Там, где гараж, легко можно перелезть через забор. Войди на территорию. Вперед запусти Тихого, сам держись сзади. Далее войдите в дом, разберитесь, что произошло. Если в особняке чужак, то пусть Тихий займется им, а ты смотри за всем со стороны. Но недолго. Если Тихий вступит в перестрелку, брось его и уходи через сад и тыловую калитку к роще. Я слежу за территорией, сзади усадьбы никого нет. Доберешься до меня быстро. При необходимости прикрою тебя.

– А заложник?

– Черт с ним! Главное, уйти и доставить деньги.

– А если в доме все в порядке и Дикобраз стрелял вслепую?

– Но он ведь не отвечает на вызов!

– Может, выронил телефон, может, перевел на беззвучный режим. А может, просто ему не до этого, проверяет помещения и не отвечает.

– Тогда работа по плану. Но до этого звонок мне!

– Понял.

Кокиа отключил телефон, еще раз осмотрелся. Где-то от дороги доносился звук работающего двигателя грузовой машины.

И тут из дома раздался второй выстрел.

– Черт, это уже серьезно! – воскликнул Кокиа.

– Что? – спросил Ступак.

– Забирай сумку и давай ее мне.

– Я и сам могу нести!

– Это приказ Шерхана.

– Что еще приказал босс?

– Зайти на территорию со стороны гаража, войти в дом, разобраться в ситуации и доложить ему. Еще вопросы есть?

– На хрена нам дом? Пусть там Дикобраз разбирается, если еще жив. Нам-то зачем подставляться?

Кокиа взглянул на Ступака тяжелым взглядом, не предвещавшим ничего хорошего:

– Заткнись! И делай что сказано!

– Арчил! Надо уходить отсюда.

– Выполнять приказ! – крикнул Кокиа, наставляя пистолет на подельника. – И не думай, что сможешь переиграть меня. Не успеешь!

Ступак молча развернулся и пошел к машине. Достал сумку, бросил ее к ногам Кокиа:

– Держи. Вперед, конечно, идти мне?

– А кому же? Давай за угол.

Боевики перепрыгнули через забор.

Ступак лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Если бы Кокиа допустил хоть малейшую оплошность, он бы, не задумываясь, пристрелил бы его и свалил отсюда на «Тойоте». Но Кокиа не допустил оплошности. Он внимательно следил за подельником.

Оказавшись сбоку от парадного входа, помощник главаря сказал Ступаку:

– Действуем так. Ты врываешься в холл и сразу на пол, с откатом в сторону. Заметишь цель – стреляй, я следом на прикрытии. Если же внутри не будет никого или там окажется Дикобраз, действуем по плану. Решаем вопрос с заложником и отходим. Шерхан будет прикрывать нас.

– А если дверь под прицелом?

– Пригнешься и быстро откатишься, чужак не успеет подстрелить тебя, и ты об этом не хуже меня знаешь. Я буду сзади и сниму его, если ты не достанешь. Вперед, Тихий!

Ступак резко выдохнул воздух и бросился в холл. Упал на пол и перекатился влево. Ему бы вправо, тогда он не попал бы в сектор видимости Одинцова. Павел мог пристрелить бандита, но сдержался. Этого завалить несложно, но что тогда предпримет второй, Кокиа? Тихого Павел узнал сразу. А если швырнет гранату под лестницу? Тогда и прыжок в подвальный бункер не поможет, осколки достанут. Второй же гранатой боевик уничтожит и его, и парня. Или, сблизившись, расстреляет из-за угла. Поэтому стрелять еще рано. И должны появиться бойцы капитана Власова. Что-то они задерживаются.

Ступак, осмотрев холл, Одинцова за лестницей не заметил, а труп Безродько увидел. Да и немудрено, тот лежал в каких-то пяти метрах.

– Арчил! Дикобраз убит!

Кокиа стоял за металлическим каркасом дверей. Сумку он бросил в угол прихожей.

– Чужака не вижу!

– Я тоже, – ответил Ступак.

– Возьми у Дикобраза ключ от подвала и разберись с пацаном, я прикрываю.

– А если чужой как раз там? И бросит в холл гранату?

– Что ему мешало уже сделать это? Только то, что у него нет гранаты. Ствол есть, свой и Дикобраза. Но, думаю, он не в подвале, без ключа дверь не открыть, а тот был у Степана. Да еще неизвестно, что это за чужак. Но… хватит базаров. Давай работай!

Одинцов понял, что, не найдя ключа, Ступак рванет к выходу. Выпускать его нельзя. И как только бандит наклонился над трупом, Павел выстрелил ему в висок. Ступак завалился на тело Безродько.

От выстрела Кокиа вздрогнул и, схватив сумку, выскочил во двор. В это время страшный удар грузового фургона вынес ворота, которые отлетели почти до ног помощника главаря банды. Кокиа успел заметить специфический окрас автомобиля. Это была та будка газовой службы, что стояла у станции вблизи деревни. Он вскинул пистолет и дважды выстрелил в лобовое стекло. Бросился к углу дома, но первый же выпрыгнувший из будки спецназовец срезал его короткой очередью. Боец стрелял по ногам. Выронив сумку, Кокиа упал, дикая боль ударила от колен в голову. Но он не желал сдаваться. Повернулся набок, поднял пистолет и тут же получил пулю в предплечье. Ствол отлетел в сторону. Из оружия у Кокиа оставался только нож, но сейчас бандит был лишен возможности воспользоваться своим любимым оружием. Трое спецназовцев подошли к нему, взяв на прицел.

– Ноги, – простонал Кокиа.

Кто-то из спецов сказал:

– Коля! Вколи уроду промедол, а то скоро воем своим задолбает.

Спецназовец, что был ближе, нагнулся и через брючину вколол в раненые ноги по препарату из двух шприц-тюбиков. Боль прошла, зато наступило оцепенение. Наркотик не только обезболивал, он и на мозги действовал. Кокиа уронил голову, ударившись затылком о тротуарную плитку.

Сам же капитан Власов и двое оставшихся бойцов ворвались в холл. Власов тут же крикнул:

– Кадет! Спецназ!

– Тут я! – вышел из-за лестницы Одинцов.

– Заложник жив? – спросил капитан.

– Живой! В камере своей сидит.

– А ты молодец, Кадет, двоих все же подстрелил. Хотя о чем я говорю, ты же командовал группой войскового спецназа, знаешь, как это делается.

– Знаю, капитан. Что у нас с Шерханом?

С улицы раздался голос подчиненного Власова: