Skinова печать - Константин Алов

ты же черный с Кавказа!

Поди опровергни такой тезис. Миха понимал убойность своих аргументов и продолжал наращивать темп и силу натиска.

— Ты все воруешь! Ты наш хлеб ешь? Ешь! Ты нашу воду пьешь? Пьешь! Ты нашим воздухом дышишь! Ты нашу землю поганишь! Вон черных!

Вот так, и не поспоришь.

По толпе шныряли сопливые малолетние «микроны» и «карлики», подрастающая смена «архангелов». Они отвешивали пинки охранникам Мусы и тут же отбегали на безопасное расстояние. Настроение собравшихся понемногу приближалось к точке кипения, когда дискуссия самотеком переходит в драку.

Но, к разочарованию сыщика, на этот раз дело кончилось ничем. Из подъехавшего автобуса стали выгружаться веселые ребята или, как их еще называют, «мальчики по вызову». Все, как один, в касках, со щитами, вооруженные симпатичными резиновыми палочками.

При виде новой команды претендентов спорщики враз утратили свой энтузиазм. Толпа начала рассасываться и таять, как тертый хрен во рту, оставляя после себя тревожный и едкий привкус неприятностей.

Даже новорожденному младенцу было ясно, что одним базаром на рынке дело не ограничится, и выяснение вопроса, кто сильнее, отложено лишь на время.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Призрак опера

5

Информацию о предстоящем турнире между «Языческим братством» Святополка Жидоморова и «Союзом Михаила Архангельского» сотрудники «Отдела расизма» получили одновременно из нескольких источников.

Крамской попросил Крюкова:

— У фашистов «Зарница» намечается. Съездишь? Делать ничего не надо, просто издалека полюбуешься.

Крюков не любил сцен насилия даже в кино. Но ехать все же пришлось. Ничего не поделаешь, работа такая. Сам выбирал, по призванию.

Местом проведения «Зарницы» был выбран все тот же Кутузовский парк. Все-таки идеальный уголок. С одной стороны, метро недалеко, с другой, довольно глухо. К тому же за проходившей здесь железной дорогой располагался огромный, отрезанный гаражами и складами пустырь. Здесь и решили устроить драку.

Хорст подъехал, когда многие бритоголовые бойцы уже собрались. Он отвечал на приветствия и не мог не заметить, что если его знают практически все, то он не узнает никого.

Старых, проверенных товарищей почти не осталось. Многих посадили или забрали в армию, кто-то ушел сам, хотя на собраниях за это грозили неотвратимым возмездием. А некоторых — как Ботаника или Витаса, объявили изменниками. Такого раньше не бывало. И кто гарантирует, что следующим не окажешься ты?

Новые лица в массе своей напоминали сброд, состоящий из бывших футбольных фанатов и уличных хулиганов, которым захотелось подогнать под свои безобидные выходки и чудачества подходящую идеологическую базу.

Возле небольшого грузовичка собрались бригадиры. Большинство из них, по обыкновению, прятали свои физиономии под масками и капюшонами. Вокруг грузовичка, в некотором отдалении, было выставлено оцепление из рядовых бойцов. Хорста часовые пропустили без звука.

В центре собрания, закрыв лицо капюшоном, стоял Шварц. Он инструктировал бригадиров.

— Наша задача — не просто избить их, а обратить в бегство, подавить физически и морально. Поэтому применим военную тактику. На войне чаще всего применяются два приема — прорыв фронта или охват флангов с последующим окружением. Какой из них подойдет нам больше?

— Окружение, — подсказал кто-то из бригадиров. Остальные с ним согласились.

— Окружить и замесить!

Но Шварц не согласился.

— Хрен вы угадали, пацаны! Окружение страшно на войне, а не в драке. Вы же «архангелов» не наглушняк валить собираетесь! Тогда что от него толку? Нет, братва, мы пойдем другим путем. Самых толковых пацанов соберем в центре. Поведем их я и Хорст. По бокам и с флангов поставим тех, кто пожиже. И пусть «архангелы» нас окружают. Тем самым они заставят драться тех из нашего отстоя, кто в других обстоятельствах будут только плестись в задних рядах, переминаться с ноги на ногу, сопли жевать и яйца почесывать. И пока силы «архангелов» станут терять на них время, мы перехватим инициативу и ударом сомкнутой колонны обратим их центр в повальное бегство, опрокинем и размажем, как повидло по унитазу. Помните, нам надо закрепить нашу победу, чтобы «архангелы» сами поняли, что мы сильнее!

Хорст подумал, что Шварц раньше служил в армии, причем наверняка офицером. И, судя по всему, считался не самым плохим.

Шварц заметил Хорста, подозвал его и вкратце объяснил поставленную задачу. Строй «архангелов» нужно протаранить, а они двое, во главе группы лучших бойцов-гвардейцев, должны стать острием этого тарана. Потом спросил:

— Ты с собой что-нибудь захватил? Без прибора ведь, как известно, и вши не забьешь. А то имей в виду, — он указал на грузовичок, — в «бычке» арматура нарезанная и трубы.

— Обойдусь как-нибудь, — буркнул в ответ Хорст. — Руки-ноги на что?

— Ну, как знаешь, — не стал спорить Шварц. — Колюще-режущего я и сам не одобряю, но что-нибудь тяжеленькое и тупое, считаю, не повредит.

— А голова на что? Особенно с похмелья. Тупее и тяжелее ничего не придумаешь. Ладно, пошли людей в гвардию отбирать.

Они быстро построили своих бойцов на поляне. Самые крепкие и безбашенные и без всякого отбора оказались в первых рядах отряда. Узнав, что в бой их поведут Шварц и Хорст, ветераны движения, они дружно заорали:

— Хайль Шварц! Хайль Хорст!

«Хорошо, что Жидоморов не слышит, а то от зависти неделю спать не будет», — подумал Хорст.

Профессор считал себя идеологом и силовые акции своим личным посещением не жаловал. Сейчас Хорст подумал об этом чуть ли не с презрением. Он и сам не заметил, как за последние дни пошатнулся в его восприятии авторитет вождя. А ведь еще недавно он верил ему безоговорочно. Но тогда был жив Витас, и Ваньшу не обвиняли в измене.

Хорст решил после драки переговорить со Шварцем. Тот чаще общался с Жидоморовым и мог пролить свет на происходящий абсурд.

С противоположной стороны поляны двинулись ряды «архангелов».

Крюков издалека любовался двумя армиями, изготовившимися к столкновению. Числом собравшихся с обеих сторон было более сотни. Численность отрядов казалось равной. Возможно, «архангелов» пришло немного меньше, но у них почти не имелось мелкой шпаны. В основном молодые мужики, прошедшие службу в армии или тюрьму.

В руках у многих опер заметил подсобный материал, в основном разного рода металлические предметы разового использования, которые при налете милиции и поспешном бегстве бросить не жалко. Сама милиция не показывалась. В лучшем случае, патрульные сейчас так же, как и Крюков, наблюдали за происходящим с безопасного расстояния.

И то верно. Разнимать «армии» сейчас стал бы только полный идиот. В таких случаях обе враждующие стороны объединяются и с удвоенной яростью обрушиваются на нового противника. Чтобы разогнать сейчас эту кучу, понадобилась бы рота ОМОНовцев