Arena - Евгений Антохин

— Ты рано меня хоронишь, Таксист, мы еще повоюем вместе, друг!

Соммерс откозырял ему и направился на место назначенного рандеву со своим главным противником турнира. Это был звездный час упрямца, и теперь он начал понимать бессмысленность своего поступка. Соммерса начали одолевать сомнения, в нем поселился страх. Он никогда и никого не боялся, а теперь страх его обезоруживал и убивал в нем надежду, а гордость предательски подталкивала все ближе и ближе к краю пропасти. Он даже толком не знал, чего боится больше: умереть в поединке или услышать за спиной «трус», отказавшись от дуэли. Но, и в том и другом случае он уже слишком далеко зашел, чтобы это осознавать.

Инферно ждал возле установки телепортации, там же собрались и кое-какие зрители в лицах участников турнира, которым было интересно посмотреть на первую в истории Арены дуэль двух гладиаторов, некоторые привилегированные зрители, из числа друзей самого Вивариуса, и, конечно же, он сам — великий и ужасный.

— Вот уж не ожидал, — мягко с улыбкой произнес он, обращаясь к Соммерсу. — Дуэли — это интересно, стоит их официально узаконить на турнире…

— Вот именно, узаконить, а сейчас это надо прекратить, — вмешался Джей. Он не терял надежды остановить дуэль. — Вы же можете, просто запретите им и все!

— Сожалею, Таксист, но я не хочу этого делать. К тому же, об этом никто не узнает. Покажем дуэль только избранным.

— Я для тебя — мистер Райбак, — ответил Джей Вивариусу. Теперь его последняя надежда окончательно рухнула. Джей посмотрел молча на Соммерса и слегка кивнул, тот ответил тем же и после того, как Инферно телепортировался в зону сражения, ступил на платформу подпространственного транспортера. Еще секунда и Соммерс исчез под лучом, дуэль началась.

Местом ее проведения Соммерс избрал подземелье одного из старинных замков. Он находился на территории острова Вивариуса и использовался как зона сражения под названием "Путь обреченных". Подземелье этого замка ни чем не уступало классическим подземельям старинных замков, которые существовали в истории планеты Земля. Сырые, темные, кишащие крысами, лягушками, насекомыми и другими тварями. "Путь обреченных" отличался обилием человеческих останков, закованных в бронекостюмы, принадлежащие тем безумцам, что рискнули пройти по коридорам лабиринта в надежде найти заветный свет в конце тоннеля. Тяжелый запах сырости и гнили выворачивал желудок наизнанку, вода, местами по колено, мешала нормально передвигаться, хотя коридоры были вполне широкими, чтобы человек с ракетометом мог чувствовать себя максимально мобильным, передвигаясь почти вслепую — свет здесь был в явном дефиците. Он лишь отражался по системе зеркал, выведенных на поверхность, да кое-где висели, чудом не задетые шальной пулей, лампочки. Стены обросли лишайниками и тиной, покрылись плесенью и трещинами. Время медленно, но верно пожирало древнюю кирпичную кладку. Когда-нибудь вся эта конструкция похоронит под собой несколько отчаянных смельчаков, которые тоже рискнут бросить вызов судьбе.

А пока еще, более-менее крепко, стены держались и ждали того, кто останется здесь в очередной раз.

Соммерс тысячу раз пожалел, что взял с собой ракетницу, а не легкий бластерный автомат. Почему его выбор пал на "Путь обреченных", а не на какую-нибудь открытую, сухую и хорошо освещенную зону. Для такого особенного случая он захватил очки ночного видения и вывел на них прицел ракетомета. Захватил одну кассету боеприпасов малого калибра, класса «Игла». Здесь, где обвал стен может устроить ему самому каменную могилу, большой калибр ни к чему. К тому же, побродив по коридорам лабиринта, он заметил, что стены в некоторых местах все же сужаются до таких размеров, что приходилось пробираться боком или низко пригибаясь. Стрелять из таких откровенно неудобных позиций, да еще и с ракетомета, было весьма неудобно.

Со своей бандурой, Соммерс пробирался сам не зная, куда его выведут извилистые коридоры рокового подземелья. Под ногами хлюпала вода, постоянно мешались какие-то веревки, цепи, сетки, свисавшие с потолка, кто-то пищал в темноте, и постоянно со всех сторон доносилось гулкое эхо, похожее на то, что можно услышать на торфяных болотах.

Соммерс постоянно себя подбадривал и старался не волноваться, но руки потели так сильно, что можно было бы с собой захватить полотенце, вместо этого, Соммерс постоянно вытирал их о брюки, которые, кстати, уже порядком отсырели. Сердце колотилось в груди, словно там играла целая барабанная установка, и удары его горячими толчками отдавались в висках. Дыхание то останавливалось, то учащалось, в горле периодически пересыхало. При малейшем шорохе, Соммерс готов был стрелять, и ему стоило больших усилий, чтобы себя сдерживать.

Ему показалось, что он виляет по лабиринтам подземелья уже битый час, а то и больше, но кроме крыс, злобно сверкающих глазками в темноте, он никого больше не замечал. Ни звука шагов противника, ровным счетом ничего, что могло бы выдать его присутствие в лабиринтах вообще.

Впрочем, Соммерс и ожидал чего-то подобного. Из того, что он слышал про Инферно от других, кто имел место его немного знать — у парня была склонность к тактике выслеживания противника, маскируясь во всевозможных темных уголках. Стрельба в спину, из-за угла — подлая тактика, но, на войне все средства хороши — с этим не поспоришь. Именно за это Соммерс так ненавидел Инферно. Последний не дал его брату ни единого шанса выжить. Тот выстрел в спину закрепил за Инферно славу охотника-невидимки, во многом благодаря этой тактике, он выжил на Арене до сегодняшних дней.

Сначала и Соммерс хотел поступить так же, но потом решил, что если они оба будут маскироваться и прятаться, пока кто-то первым обнаружит противника, пройдет слишком много времени. Ждать Соммерс не хотел. Единственным желанием его было поскорее разделаться с врагом и вернуться обратно к себе в номер гостиницы, чтобы напиться и завалиться спать. Не все желания сбываются, и это больно било по нервам. Ожидание хуже смерти. Он почти смирился с тем, что роль ходячей мишени досталась ему, хотя он отнюдь не считал себя таким уж безнадежно пропащим, и свои шансы оценивал примерно как шестьдесят на сорок в пользу пепельного блондина. Трезвый расчет, впрочем, нисколько не успокаивал, наоборот, раздражал.

За время пребывания в подземелье, Соммерс понемногу привык к отраженному свету и уже мог различать в темноте кое-какие детали без датчиков инфракрасного видения. Когда предметы стали в темноте более отчетливыми, он пришел к выводу, что где-то поблизости яркий источник света — окошко или отдушина, возможно, там более-менее просторно, и что если Инферно там?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});