Волшебный миг - Патриция Мэтьюз

— Что такое, Мередит?

— Эта девочка, Хуана. Я хочу взять ее с собой.

Рикардо нахмурился.

— Вы считаете это разумным? Девочка местная, и ей место среди ее народа.

— Среди ее народа! — презрительно воскликнула Мередит. — Если вы говорите о людях Моралеса, так эти люди превратили ее жизнь в настоящий ад. Я просто не в состоянии бросить ее здесь. Она умрет прежде, чем станет взрослой.

— Мередит… — Рикардо вздохнул. — У нас в Мексике много несчастных. На улицах вы видели сотни нищих.

Американцы склонны к добросердечию, и мы неизменно советуем им не давать деньги попрошайкам, потому что от этого их число только увеличивается. Ваше намерение сродни этому…

— Не вижу ничего общего. Я обязательно возьму с собой Хуану. Она будет работать у меня, станет моей помощницей. Еще одна женщина в экспедиции мне очень нужна.

Этот разговор Мередит начала, не обдумав его предварительно, но теперь поняла, что именно так и собиралась поступить. Но что ею руководило? Желание сделать добро Хуане? Или намерение бросить вызов Габриэлю Моралесу, показать ему, что у Хуаны в жизни иное предназначение, кроме как ублажать эту шайку скотов?

— Что бы вы ни сказали, Рикардо, вы меня не разубедите. Я это сделаю, — с воодушевлением заключила она.

Рикардо развел руками.

— Тогда мне нечего сказать. Мы берем девочку с собой. Я только надеюсь, что вы не будете сожалеть об этом в будущем.

— Уверена, что не буду. — На языке у нее вертелся еще один вопрос. Но прежде чем задать его, Мередит отвела глаза. — А караван… где наш караван? И Купер… то есть мистер Мейо?

— Караван разбил лагерь там, где вы его оставили, насколько я понял.

— Что делает мистер Мейо? Ждет, пока я не явлюсь в лагерь? Почему он меня не ищет?

— Этого я не знаю. Вы спросите у него сами.

За всю свою жизнь Купер, кажется, не терпел подобного краха. После того как тропа исчезла и он не смог найти след Мередит или ее похитителей, его терзали сомнения — что предпринять.

В конце концов он принял единственное решение, которое показалось ему верным, — разбил лагерь на том месте, где караван подвергся нападению, решив оставаться там до тех, пока не истощатся припасы или не придет какая-либо весть о Мередит.

Он не бросил попытки найти ее. Каждый день он выезжал из лагеря, стараясь отыскать какой-нибудь знак, в надежде, что он чего-то не заметил; всех встречных детально расспрашивал, не слышали ли они чего-нибудь об американской женщине. Послал одного из своих людей в Мехико оповестить власти, хотя понимал, что с этой стороны не последует почти никаких действий. Разослал также несколько человек по окрестным деревням в надежде разузнать что-либо новое, полагая, что местные жители станут охотнее разговаривать со своими соплеменниками, нежели с чужаком-гринго.

И что поразительно — он обнаружил, что скучает по этой чертовой бабе! Когда до него это дошло, он сел под дерево и принялся думать.

Одно дело — работать у нее и отвечать за ее благополучие — обязанность, с которой он совершенно не справился. Но скучать по ней — это совсем другое. Холодная, колючая, самоуверенная, упрямая как мул, и еще презирает его — совсем невероятно!

Почему он тоскует по ней? Неужели он влюбился в эту женщину? Купер Мейо — и влюбился? Смешно даже подумать об этом; и все-таки он не мог не удивляться. Он знавал многих женщин, брал их, когда они приходили к нему, но ни одну из них не любил. Из всех известных ему женщин Мередит Лонгли — самый неудачный вариант, чтобы влюбляться. Он слышал о странностях любви, но…

Он отогнал саму мысль об этом как смехотворную, приписав свои чувства просто угрызениям совести, вызванным исчезновением Мередит. Конечно, если бы она послушалась его, если бы не отъезжала от каравана, этого не случилось бы. Но он должен был силой заставить ее находиться в поле его зрения, должен был держать ее на аркане, если уж на то пошло!

Это было на десятый день после исчезновения Мередит. Поужинав, он сидел перед своей палаткой, попивая виски и размышляя над жизнью, как вдруг услышал оклик часового. Насторожившись, Купер вскочил на ноги, одновременно выхватывая «кольт» и взводя курок. Часовой толкал перед собой какого-то человека. Куперу показалось, что для мужчины человек этот маловат; когда они приблизились, он понял, что часовой ведет Рену Вольтэн.

Спрятав «кольт» в кобуру, Купер зажег сигару, ожидая, пока Рена подойдет ближе. Несмотря на тропический зной, выглядела она собранной и свежей в своем темном костюме для верховой езды. Купер в который раз подивился, какие пылкие страсти скрываются за этим сдержанным видом. И тут же ощутил неловкость, осознав, что реагирует на Рену так, как будто вспоминает об их предыдущих постельных встречах.

Она остановилась перед ним и посмотрела на его брюки. Потом гортанно рассмеялась:

— Соскучился по мне, верно, Куп?

— Не очень сильно, — отозвался он сердито. — Зачем ты здесь, Рена? Кажется, мы договорились, что ты не будешь показываться у нас, по крайней мере пока мы не доберемся до затерянного города.

— С твоей скоростью мы не доберемся до него никогда, — возразила она. — Вот почему я здесь. Ты сидишь на месте уже несколько дней, и я хочу знать почему.

— А разве ты не знаешь? — посмотрел он на нее недоверчиво.

— Зачем бы я стала спрашивать, если бы знала?

— Мередит исчезла. Десять дней назад.

— Как это могло случиться?

— Ты уверена, что ничего не знаешь об этом?

Рена вынула из кармана свою маленькую сигарку, зажгла и, не сводя с Купера сузившихся глаз, спросила:

— Что ты хочешь этим сказать, Куп? Ты думаешь, что в этом виновата я?

— Да, такое приходило мне в голову. Такие штучки в твоем духе. — Он хмыкнул. — Я собирался даже поехать поискать тебя, если Мередит не вернется в ближайшие дни.

— Можешь быть уверен: если бы ее захватила я, то не была бы здесь теперь. Я бы выпытала у нее, где находится этот город, и уже ехала бы на место. — Она выпустила облачко дыма, склонив голову набок. — А ты, конечно, этого у нее не узнал?

— Нет, она сказала, что так я буду в большей безопасности. Я и не настаивал, чтобы не возбудить у нее подозрений.

— Зато, могу поспорить, она возбудила у тебя кое-что другое, а. Куп?

Он вспылил.

— Не будь вульгарной, Рена!

— Ха-ха! Какие мы деликатные! — Ухмылка ее была мерзкой. — Небось пробовал затащить ее в постель, не удалось, так ведь? И сразу вспомнил о воспитании. Кроме того, я слышала, что уж если Купер Мейо затащил женщину в постель, то вытянет из нее все, что захочет.

Купер отпил виски из своей кружки, не глядя на Рену.

— Так что же ты намерен делать? Будешь стоять здесь лагерем всю жизнь, пока она не появится? — В ее голосе звучала издевка.