Ты (не) моя мама (СИ) - Адриевская Татьяна

— Уже сделал. Я понятия не имею, что ты задумала, но не стоит держать меня за идиота, Наташа.

За спиной не раздалось ни единого звука. Я крутанул ручку замка, открыл дверь и в последний раз обернулся на Наталью. Она стояла посреди прихожей потерянная, отчаянная и напуганная. Отрешённый взгляд карих глаз казался безжизненным и пустым. Словно своим решением я сломал её, превратил в бесчувственную куклу.

И по щеке этой куклы катилась одинокая, сверкающая в свете ламп, слезинка. В груди нестерпимо кольнуло от этой картины. Я вздохнул, прикрывая глаза. Осознание того, что я сейчас творил, обрушилось на меня ушатом ледяной воды, затушив бушующее пламя ревности. Нет, Влад, ты действительно идиот, если решил, что Наташа стала бы рисковать дочерью и встречаться с бывшим за моей спиной.

Она молча отвернулась, словно и вовсе забыла о моём присутствии, и побрела в комнату.

С минуту стоял истуканом, не зная, как мне всё исправить. Я должен был просто заткнуться и выслушать, а не пороть горячку. Захлопнул дверь, сбросил обувь и прошёл за Наташей. Она стояла рядом с окном и всё тем же отрешённым взглядом смотрела в темноту улицы. Даже свет не включила.

— Наташа… — тихо позвал я, но она не отозвалась.

Дьявол!

Развернул её к себе и сжал в объятиях. Она снова никак не отреагировала. Стояла как неживая. Почему? Лучше бы кричала, дала мне сотню пощёчин, заявила, что душу из меня вытрясет за дочь. Но чтобы вот так…

— Не пугай меня, Наташа, — прошептал ей в волосы. — Скажи хоть что-нибудь.

Казалось бы, прошла вечность, прежде чем она отстранилась и посмотрела на меня.

— Между мной и Сергеем ничего нет, — произнесла безжизненным голосом. — А ты, Влад, настоящий мерзавец.

Глава 26

Наталья.

В момент, когда Влад заявил, что не позволит мне видеться с дочерью, во мне словно потушили свет. Крохотный лучик солнца, который грел и подпитывал меня изнури, погас за одно мгновение. И всё вдруг потеряло какую-либо значимость. Исчезли чувства, мысли и переживания. Лишь пустота.

Должно быть, я вернулась в тот день, когда я впервые лишилась права называться матерью. И вновь вспомнила настолько это невыносимо больно. Настолько, что хочется умереть в то же мгновение. Только при всём желании не получается.

Самое страшное то, что я бессильна. Я не в праве требовать ровным счётом ничего, зная, что мой ребенок был усыновлён другими людьми. Даже через суд. Я слишком сильно надеялась и верила в то, что мне просто позволят быть рядом с ней. Но я и не думала, что это надежду могут растоптать с такой же лёгкостью, как и дать её мне.

Я не помню, как добрела до окна. Я была настолько опустошена, что некоторое время ничего не соображала. И вглядываясь в тёмное вечернее небо за окном, я видела лишь довольное лицо моего дяди, когда я безропотно выполняла все условия нашей сделки.

Почувствовала бережное прикосновение к своим плечам и только тогда поняла, что Влад никуда не ушёл. Мгновение — и я оказалась в его объятиях.

— Не пугай меня, Наташа, — тихо произнёс Влад. — Скажи хоть что-нибудь.

Говорить мне совсем не хотелось. Единственным моим желанием было — остаться одной. Я отстранилась, всматриваясь в тёмный калейдоскоп переживаний, мерцающий в его зелёных глазах. Но больше не верила в их искренность.

— Между мной и Сергеем ничего нет, — ужаснулась тому, как бесцветно прозвучал мой голос. — А ты, Влад, настоящий мерзавец.

Ярчинский медленно закрыл глаза, словно я снова его ударила, но ничего не сказал. И вместе в повисшей тишиной внутри меня закипали злость и негодование.

— Уходи, — попросила я.

— Нет, — твёрдо ответил он и крепче стиснул объятия. — Наташа, нам нужно поговрить.

— Разве ты ещё не всё сказал?

Его глаза сузились и остро блеснули.

— Всё это произошло только потому, что я ничего о тебе не знаю. А я хочу знать правду. Хочу доверять тебе, понимаешь?

— Ты наговорил мне кучу гадостей только из-за того, что я родила ребенка от женатого мужчины. О каком доверии может быть речь?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я вспылил, — ответил Влад примирительно. — Но если бы я сразу услышал правду от тебя, а не дожидался бы подобного сюрприза, всё было бы по-другому. Почему ты была с Сергеем сегодня? Почему не сказала правду, куда на самом деле пошла? Я устал от твоих вечных отговорок и секретов, Наташа! И если ты действительно хочешь быть со мной и Алёной, то должна, наконец, довериться мне!

— Я не встречалась с Сергеем сегодня! — ответила резко. — Да, я договорилась о встрече, но он не пришёл. Вместо него явилась Мария и я уехала домой. А потом пришёл Сергей.

— Зачем ты договорилась с ним о встрече?

Высвободилась из объятий Влада и отвернулась, закрывая лицо ладонями. Как я могла сказать свой главный кошмар прошлого? Сказать, в какой яме зарыла себя и Алёну. И выбраться из неё мы могли только по отдельности.

— Ты настолько не доверяешь мне? — его сокрушённый голос остро резанул по нервам.

— Дело не в тебе, Влад.

— Тогда в чём? Объясни! Что бы ты мне не сказала, для тебя и Алёны всё останется по-прежнему. Я обещаю.

— Ты только запретил мне видеться с ней из-за Сергея! — обвинила я.

— Потому что я знать не знаю, что и думать обо всей этой ситуации. Пусть ты была в отношениях с женатым мужчиной, пусть родила от него. Пусть Сергей не признал ребёнка. Но почему от него отказалась ты?

— Когда я встречалась с Нестеровым, он ещё не был женат. Алёна старше его детей, можешь проверить. И я узнала о его обмане слишком поздно. Во время свадьбы сестры.

— Что? — Влад застыл, переваривая информацию. — Как ты могла не знать, кто ходил в женихах у твоей кузины?

— Мы не общались в то время около года. Сергей работал в фирме моего отца, я проходила там практику. Мы познакомились, начали встречаться. А о том, что я дочь директора фирмы я Сергею ничего не сказала.

— Твою же… — Влад покачал головой, накрыв рукой лоб. — И ты промолчала?

— Я сказала, что у Сергея есть другая, но не могла признаться, что это я. Маша мне не поверила. Я перестала общаться с Сергеем. Избегала с ними любых встреч. А потом узнала о своей беременности.

Влад молчал, впитывая каждое моё слово, и я решилась продолжить…

* * *

Я не видела «счастливых» новобрачных больше двух месяцев. Отказывалась посещать двоюродных родственников под любым предлогом. На тот момент я уже знала, что была беременна, и, когда поняла что тянуть больше бессмысленно, рассказала о своём положении отцу. Я помню, как он сначала рвал и метал, пытаясь выяснить у меня, кто отец ребёнка, объяснял, как важно растить ребёнка в полноценной семье. Но так и не добившись от меня ответов, смирился. Принял моё решение стать матерью. Пусть его тяготило, что единственная дочь, с которой он пылинки сдувал, попалась на ухаживания какого-то «залётного» парня, но больше не поднимал разговоров о семейных ценностях. Да, мой отец был приверженцем строгих правил и однолюб до мозга костей. Жена — значит на всю жизнь, и после смерти матери, он больше так и не вступил брак. Нет, у него наверняка были женщины, но ни одну он так и не привёл в наш дом в качестве хозяйки.

Встречи с Сергеем и Машей мне всё-таки не удалось избежать. Папа устраивал праздник в честь моего дня рождения, и все наши родственники были в сборе. У меня уже заметно расплылась талия и я старалась носить более свободные наряды, чтобы как можно дольше скрывать своё положение.

— Наташка, ты чего так поправилась? — поинтересовалась Маша, одарив меня ядовитым взглядом. После моих откровений на свадьбе, она явно была не в восторге оказаться на моём празднике.

Я проигнорировала вопрос, даже виду не подала, что расслышала его, но стоявший в нашей компании отец перевёл на племянницу улыбающийся взгляд и обьявил:

— Наташа решила не тратить времени зря и сделать меня дедушкой.

Гости заметно растерялись. Маша ошарашено раскрыла рот, опуская взгляд на мой едва заметный живот, и переспросила: