Темные века - Валерия Сергеевна Праздникова

смерти огорчившего.

Я отложила курсовую и отвернулась от стола, обратив все свое внимание на экран и кратко конспектируя факты и выводы в блокнот. Его и подсунула бабушке:

– Ба, вот, новости сейчас были, почитай!

Она почитала, посмотрела на меня и медленно кивнула:

– С вероятностью в девяносто пять процентов, внуча. Бандиты – народ суровый, конкурентов не терпят. Они между собой-то грызутся насмерть, а тут левые борзые…

– А я о чем?!. Ба, для магов это хорошо?

– Пожалуй. Враг моего врага – если не друг, то союзник. Я возьму это дело на карандаш, буду держать руку на пульсе, заодно подумаю, как нам это себе на пользу повернуть. Магам сейчас даже мелочь в строку будет.

[1] Praemonitus praemunitus (лат.) – кто предупрежден – тот вооружен.

[2] Dans les temps troublés, un mendiant peut devenir roi (фр.) – в смутные времена и нищий может стать королем.

[3] Con il tuo sangue, volontà e forza (ит.) – своей кровью, волей и силой.

[4] Benedico questo posto (ит.) – благословляю это место.

[5] Benessere, tutto ciò che è forso (ит.) – благополучие, что только возможно.

[6] Farò tutto il possibile per mosto (ит.) – для этого сделаю все, что должно.

[7] Giuriamo di preservare e sviluppare la magia in Russia! (ит.) – клянемся хранить и развивать магию в России!

Глава 14. Желания и возможности.

Я возвращалась из магазина, когда перед подворотней меня догнал возглас:

– Кристиночка, добрый день!

Обернулась. По улице шли Писецкая под ручку с тем самым молодым человеком, который навещал их, когда Алевтина Платоновна болела, – их сыном.

– Здравствуйте, – я сочла уместным остановиться и обернуться к ним полностью, – как ваше здоровье?

– Потихоньку, полегоньку, – старушка бодро ковыляла ко мне, – Вовик, вот, приехал. Весной, врачи говорят, еще на пару дней надо будет в больницу лечь, на обследование, но думаю, это уже ерунда.

– Обследование – дело нужное, – я подождала, пока они со мной поравняются, и вместе мы пошли дальше, – если не запускать процесс, то выздоровление пройдет полностью.

– Именно, – она энергично кивала и улыбалась, – а я продолжаю принимать лекарства и придерживаюсь легкой диеты.

– Вот именно, – Владимир счел нужным вмешаться, – ни разу еще ничего не пекла, даже банальных оладушков! Мы с папой ту вашу шарлотку, Кристина, до сих пор вспоминаем!

– Ну что вы, – я смущенно потупилась.

Вот так, за легкой светской беседой, мы поднялись на мой этаж. Я попрощалась и закрыла за собой дверь.

Бабушка, как всегда, сидела за компьютером и работала.

– Как сходила?

– Хорошего молока близко не было, пришлось идти в дальний магазин. Заодно взяла свежих рогаликов и гороха по отличной цене, про запас. Встретила Писецкую с сыном на улице.

– И как она?

– Неплохо, выглядит вполне бодрой. Весной собирается снова лечь в больницу, на пару дней, на обследование. Сынок вспомнил про ту шарлотку, что я к его приезду для Писецкого испекла. А вот сумки мне тяжелые так и не предложил поднести.

– М-да. Ну, может, отвлекся на маменьку и не сообразил. Бывает.

– Ба, у меня предчувствие…

– Какое?

– Что-то грядет. Что именно – не понятно. Может, Федосеев что-то учудит?

– Может, и Федосеев. А может, инквизиторы. А может, просто люди. Поживем – увидим.

– Ну, да… чай пить будем? С рогаликами? Они еще теплые были, когда покупала.

– А давай!

Я на скорую руку поджарила немного гренок в яйце и молоке, с сахаром, и мы сели пить чай. Попутно перечитывала один из дневников предков – стреги, специализировавшейся на очистке и гармонизации местности. Моя двоюродная прапрабабушка жила в окрестностях Пскова и занималась именно таким вот ремеслом. Места там, как по заказу, сложные – все супостаты шли на Русь через Псковщину. Жила спокойно, на жизнь зарабатывала, детям помогала, внучку обучала. А попутно – водила за нос местных попов, все пытавшихся обвинить ее во всяких непотребствах. Именно это меня и интересовало. Бабушка перечитывала чьи-то филологические изыскания в виде пачки потрепанных машинописных листов.

От мирного занятия нас отвлек дверной звонок. Один раз, – к нам. Ба вздохнула и пошла открывать. Оказывается, в гости заглянула Алевтина собственной персоной. Мы предложили ей чаю, я порадовалась, что рогалики мы порезали на ломти, а гренки только попробовали по штучке – всего хватило и гостье. Соседка завела с бабушкой светскую беседу и только в конце перешла к, собственно, цели визита:

– Вовик решил перебраться в Питер, домой, раз уж те бандиты померли, а у новых к нему претензий нет. Там, на Дальнем Востоке, семьи не завел, я уж думаю, что и к лучшему.

Мы с ба переглянулись: только этого еще не хватало! Она взглядом дала понять, что сама разберется.

– Ну, что ж, – бабушка неторопливо откусила от гренки, – это дело такое, нужное. А к нам пошто заглянули?

– Так, как говорится, у вас товар…

– Увы, опоздали вы, душечка. Наш товар уже облюбован купцом.

Я вспомнила Добромира и кивнула.

– Ох, – соседка покачала головой, – неужто опоздала?

– Да, так вот и бывает. Алевтина Платоновна, хорошему товару залежаться не дают. Ждем только, пока Криста диплом получит и на ноги встанет. А там и… – ба пожала плечами, – да вы не расстраивайтесь! Ваш Владимир мужчина взрослый, серьезный и основательный. Я уверена, он сам прекрасно решит эту проблему.

– Надеюсь, – соседка вздохнула и начала прощаться.

После ее ухода бабушка вернулась на свое место и взяла еще один ломоть рогалика:

– Вовремя Добромир подсуетился, вовремя. Такому кандидату, как младший Писецкий, оказывать как-то даже неловко. Окружающие не поймут-с. А то, что твой брак должен быть магическим, объяснить можно далеко не каждому.

– Все, что не делается, к лучшему. Знаешь, – я достала из вазочки полную ложку варенья и плюхнула на свою гренку, – я тут подумала, что нам с тобой надо больше участвовать в жизни общины и чаще бывать на площади Сварога. Вот только пока не придумала, зачем. Вика, правда, пригласила меня в гости,