Сердце вьюги - Алексей Глушановский

  - Пакости бывают разные. - Расположившись в уютном кресле перед телевизором, Ольга принялась объяснять непонятливому альфару прописные истины человеческих взаимоотношений.

  - Черные, белые, красные, - насмешливо продолжил её фразу Рау.

  - О, ты уже выучился юмору, - обрадовалась девушка.

  - Увы, нет. Просто нашел в Интернете 'Пособие по плоским шуткам для начинающих' - повинился эльф. - Многого не понял, но наизусть на всякий случай выучил. Там сказано, что: 'если вы хотите прослыть весьма посредственным шутником, с глупыми и длиннобородыми шутками, то добавляйте эту фразу всегда как услышите слово: 'разные'. И ведь сработало! - радостно добавил он.

  Ольга вздохнула. Только такое гиперсерьезное создание как этот 'потомок вечной зимы' мог принять короткий юмористический рассказик в качестве реального пособия. И только он мог на полном серьезе следовать изложенным там рекомендациям! Вспомнив, кое-какие из них, - рассказик в свое время был ею прочитан так же и соотнеся с тематикой просмотренных им фильмов, Ольга содрогнулась и поспешила заверить альфара, что изложенные там рекомендации имеют весьма малое соотношение с реальностью, после чего продолжила.

  - Итак, пакости бывают разные. В основном, они делятся на крупные и мелкие.

  - Крупные, - это когда на голову врага сбрасывают слона, камаз или фургончик, а мелкие - кирпич или арбуз? - деловито поинтересовался Рау заглянув в лежащую перед ним тетрадку, в которой он втихую записывал различные способы пакостей, найденные им в просмотренных фильмах или на просторах Интернета. Сберегая свои нервы, Ольга туда заглядывать не рисковала.

  - Не перебивай! - воскликнула Ольга. - Иначе я не смогу закончить. Думаешь, мне часто доводится читать такие лекции? - Она решительно вздохнула и продолжила.

  - Крупными считаются те пакости, которые, при осуществлении, могут серьезно навредить здоровью жертвы, его семейному или социальному положению. Так что, все предложенные тобой примеры - это крупные пакости, сильно вредящие здоровью.

  - И арбуз тоже? - въедливо переспросил Рау.

  - А с какой высоты ты его собираешься бросать? - зная о характере эльфа, не менее въедливо уточнила Ольга. - И вообще, я кажется, просила не перебивать?

  - Все понял, молчу. - Склонил голову её названный братец.

  - Так вот. Крупными пакостями мы заниматься НЕ БУДЕМ! - решительно заявила девушка.

  Сидящий в неприметном синем жигуленке у них под окнами лейтенант Артем Синицкий, вытер выступивший у него на лбу, несмотря на бушевавшую за стеклами машины метель, испарину и с истовым чувством возблагодарил бога и Ольгину доброту. Его напарник, старый пессимист Андрей Богданов, только вздохнул, после чего, словно нехотя произнес.

  - Не спеши радоваться... Она еще ничего не сказала про то, чем в её понимании являются мелкие пакости. И, помолчав, добавил: - встречался я как-то с одной медичкой... Так юмор у нее был... черноватый. Мда...

  Меж тем, и не подозревающая о развернувшейся за окнами дискуссии, Ольга продолжала: - Мелкие пакости: - это подлить слабительного в чай, проколоть шины, подморозить, чтобы стоять на посту веселее было, перепутать какие-нибудь важные бумаги - в общем, в таком духе. Вот их то и надо делать. Понятно?

  - Вполне. - Кивнул Рау. - Только... Я этим заниматься не буду.

  - Почему? Мы же все решили! - удивилась Ольга.

  - Глупо. Бессмысленно. И... мелко. Пойми, пожалуйста, и не обижайся. Да, среди вас, людей, я выгляжу как подросток. Ты привыкла так ко мне относиться, и я тебе в этом не мешал. Почему бы и нет, если тебе так удобней? Но... Я не ребенок. Я старше тебя почти в три раза. Я командовал на войне гвардией и не без успехов командовал! И еще. За нами следят, - даже здесь и сейчас я ощущаю на себе чужой взгляд.

  - Не знаю как и почему, - ведь я надежно защитил твою квартиру, - но за нами смотрят... А значит, - те кто это делает - умелые следопыты. Очень умелые, - я так бы не смог! Не следует недооценивать противника. И уж тем более не следует его по-глупому злить. И еще я подумал - раз уж они за нами следят уже столько времени, но так ничего плохого и не сделали, - так может они и не враги? Может, стоит для начала просто поговорить с ними? Только не как испуганный низший, - а на равных, как сила с силой?

  - И что ты предлагаешь? - нахмурилась Ольга.

  - Я не предлагаю, я - делаю, - улыбнулся Рау. С этими словами он подошел к окну и широко его распахнул. В комнату ворвался порыв морозного ветра, и множество снежинок закрутилось круговертью у ног альфара.

  - Я не могу выследить тех, кто смотрит за нами. Но есть существа, что являются куда более умелыми следопытами и охотниками. И еще в глубокой древности мы нашли способ с ними сотрудничать. Благо, сейчас как раз идеальная погода для снежных волков. Да и солнце уже закатилось...

  - Кого ты хочешь позвать? - нервно воскликнула девушка.

  - Смотри - Рау пожал плечами, и в его руке льдистым сполохом материализовался меч.

  - На что? - вскинулась Ольга и испуганно охнула. Меч коротко блеснул, оставив на руке эльфа длинный, кровоточащий порез, и первая капля крови канула в снежную круговерть за окном. А Рау запел.

  Странная это была песня. Снежные вихри, сплетаясь, захватывали падающие капли крови, оттеняя голос стоящего у окна эльфа свистом и воем разбушевавшейся вьюги. Ольга не могла разобрать слов, звучавших на неизвестном ей языке, но вот смысл... Каким-то древним, доставшимся от предков чутьем она понимала настроение, значение этой песни-призыва.

  Волки. Умные, сильные и безжалостные хозяева древней тайги, что веками возвышалась на этих горах. Здесь, где сейчас стоит замерший в испуге перед мрачной и торжественной силой бушующей пурги город, раньше росли могучие, стройные сосны, под которыми рождались, играли, охотились, любили и умирали поколения отважных хищников. Самые сильные, самые ловкие, самые мудрые из них водили свои стаи, загоняя горделивых лосей, отпугивая соперников, любя подруг, и исполняя мрачные песни безумными снежными ночами, такими же как эта, в честь своей древней покровительницы, 'волчьего солнца', - прекрасной и загадочной луны.

  Луны, которая даровала им право и после смерти носиться в бешеной, дикой охоте, такими вот темными и буйными вечерами загоняя бесплотных оленей и пугая зазевавшихся прохожих на мгновенье замечающих в безумной круговерти снега и теней секундный проблеск холодных алых глаз древнего охотника.

  Волки не держали обид и зла, но горе тем, кто попадался на пути дикой охоты зимним вечером в лесу или поле, не имея поблизости надежного убежища. Захватит, закружит снежная вьюга, и лишь весной обнаружат грибники тело неосторожного путника.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});