Восход над деревом гинкго - Елена Кондрацкая

стал немного легче. Буря не стихла, но уже не казалась большой и непобедимой. И Райдэн ускорил шаг.

На этот раз отец не заставил себя ждать. Стоял на плоской площадке в окружении тэнгу, которые пришли посмотреть на сражение. Утоптанный снег был почти таким же твёрдым, как и земля, – отлично, не придётся скакать по сугробам. Увидев Райдэна, тэнгу расступились и зашептались, но он усилием воли заставил себя не слушать их болтовню, хотя слова «бескрылый», «низший ёкай» и «как смеет» всё же долетели до его ушей.

Больше Ранмару отговорить Райдэна не пытался. Вышел в центр площадки и, сложив крылья, молча подождал, пока Райдэн встанет напротив. А Райдэну показалось, что он стал ещё больше, ещё выше, чем был вчера.

– Значит, это у тебя вместо крыльев? – спросил он, взглянув на веер в руках Райдэна.

– Вроде того. – Тот спрятал веер за пояс и положил правую руку на меч, показывая, что не настроен болтать.

Они поклонились друг другу, и мечи с тихим звоном покинули ножны, лезвия соприкоснулись в приветствии, и противники опустились на одно колено, не разрывая контакта клинков, положили мечи на землю, чтобы поклониться ещё раз. Райдэну пришлось сделать над собой усилие, чтобы в момент поклона раскрыть ладонь, как велели правила, а не продолжать сжимать рукоять катаны до побелевших костяшек. Поднявшись на ноги, они снова скрестили мечи и стали отступать. Всё это время они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. И от взгляда отца у Райдэна всё холодело внутри.

Раз. Два. Три. Четыре, – считал Райдэн шаги, чтобы успокоиться. – Пять. Шесть. Он остановился и широким кругом отвёл лезвие назад, показывая, что готов сражаться.

Не готов. Он был не готов. Он был совсем не готов!

Отец сделал то же самое. И они замерли, глядя друг на друга, ожидая, кто сорвётся первым.

Первый удар на земле. Таковы правила. Возможно, Райдэн будет достаточно удачлив, чтобы закончить всё первым ударом. Но если нет, то – разорвать дистанцию и взлетать. И… И… барабанная дробь сердца разорвала мысли, оставив вместо них только липкий, сковывающий позвоночник страх.

Сейчас или никогда.

Райдэн рванул вперёд. Отец, не колеблясь, подался навстречу.

За миг до сближения Райдэн выбросил вперёд меч, обманная угроза, чтобы спровоцировать отца защищаться и, выведя его из равновесия, нанести удар. Но Ранмару не купился и едва не снёс Райдэну голову. Райдэн нырнул вниз, кувырком уходя с линии атаки, но не потому, что хотел покрасоваться, а потому, что сам оказался не в силах удержать баланс.

Пока Ранмару разворачивался, чтобы ударить его в спину, Райдэн выхватил веер и взмыл ввысь. Тэнгу проводили его недовольными выкриками. Ранмару расправил крылья и помчался следом. Но в воздухе Райдэн был резвее любого тэнгу. А ещё – мог атаковать на расстоянии.

Перехватив веер за оперение у основания рукояти, Райдэн трижды ударил им воздух, направив три острейших и почти незаметных ветряных лезвия в такие большие и оттого уязвимые крылья приближающегося Ранмару. Он заметил атаку, сумел уклониться от двух лезвий, но третье попало точно в цель, перебив сустав правого крыла.

Ранмару закричал, попытался удержаться в воздухе, но, скорчившись от боли, накренился и камнем полетел вниз. Райдэн сгруппировался и, оттолкнувшись от ветра, рванул следом.

Ранмару ударился о скалу, поднимая волны снега, которые на несколько мгновений скрыли его от глаз Райдэна, а потом – с грохотом рухнул на площадку, подкатился к самому краю и перевалился через него, успев зацепиться рукой. Его тут же спрятал белый кокон сбитого с горы снега. Тэнгу закричали, разлетаясь в стороны, спасаясь от лавины.

Райдэн разогнал веером завесу, но не увидел отца, только кровавый след на снегу. Быстро оглядел хаотично летающих вокруг тэнгу, застилающих обзор. Один из них тащил на себе Макото. Но тут невиданная по своей мощи сила ударила Райдэна в спину. Отец кричал от боли, но всё же взлетел, чтобы врезаться в Райдэна и поволочь за собой вниз.

Райдэн впечатался в скалу с такой силой, что затрещали кости, а в глазах потемнело. Он попытался отбиться, но железный кулак отца прилетел в нос, и тот хрустнул. Горячая кровь хлынула в горло, Райдэн ударил отца коленом в живот, но тот даже не заметил. Ранмару схватил его за лицо и несколько раз с силой приложил затылком о землю. Райдэн на пару мгновений потерял сознание. А когда пришёл в себя, отец стоял над ним, приставив к горлу меч. Правое крыло бессильно волочилось по земле, истекая кровью. Райдэн попытался подняться, но лезвие прильнуло к коже сильнее, угрожая пробить шею насквозь.

– Вот и всё. Короткий вышел бой, – спокойно сказал отец, без злобы и ненависти глядя на Райдэна сверху вниз. – Ты всё потерял, Райдэн, потому что не был достоин, потому что пытался откусить больше, чем мог. Ты не смог уберечь собственные крылья, Райдэн, не смог уберечь принцессу Эйко и не сможешь уберечь никого из тех, кого любишь. Ты слаб, и мне искренне тебя жаль. И жаль, что наши с матерью надежды на твой счёт рассыпались в прах.

– Иди… ты, – сплюнул кровь Райдэн, хотя каждое слово отца било точно в цель.

– Ты снова проиграл. И я должен тебя наказать за дерзость и за то, что посмел ранить главу клана. – Он повернулся к тэнгу, которые уже вернулись обратно на площадку. – Держите его.

Десяток рук схватили Райдэна прежде, чем он успел понять, что происходит. Попытался вырваться, но не мог ничего сделать против тэнгу. Макото что-то кричал, но Райдэн его не слышал, он замер, глядя на то, как отец заносит меч.

– Я говорил, что это будет жестокий урок, – сказал Ранмару, и катана со свистом полетела вниз.

Райдэн захлебнулся собственным криком, когда лезвие вспороло плоть, перегрызло кость, отсекая левую руку выше локтя. Кровь волной хлынула на снег, а Райдэна скрутило судорогой от ужаса и боли, поглотившей его тело. Тэнгу отпустили его, и Райдэн обессиленно распластался на красном снегу, отупело глядя на отсечённую руку, пальцы которой ещё подрагивали.

А потом он закрыл глаза.

Часть II

Глава 18. Туман

– Утэнгу, кицунэ, инугами и некоторых других ёкаев зародыш развивается до состояния девятимесячного человеческого детёныша всего за три. Но, например, у вымерших обезьян-великанов срок вынашивания равнялся пяти годам! – воодушевлённо делился знаниями Такая, осматривая слегка округлившийся живот Мико.

– Кошмар! Пять лет ходить беременной – хуже не придумаешь, – воскликнула Кёко, открывая