Ермак. Революция. Книга девятая - Игорь Валериев

и несколько напрягало старика. Ведь, кроме слов никаких доказательств у него о том, что Мэй дочь императора Коджона не было. Тем не менее, русские приняли эту новость, озвученную Ермаком, как правду. И вообще, Ли во время ужина заметил, что Тимофей пользуется большим уважением у представителей дома Романовых, причём всех без исключения.

Сегодняшнее утро началось с сильных взрывов, которые заставили корабль сильно закачаться на волнах, причем настолько, что и Ли, и Мэй не удержались на ногах. Потом Великий князь Михаил Александрович в сопровождении Тимофея убыл на встречу с микадо. Перед этим бывший ученик успел отдать распоряжение, чтобы для Ли и Мэй закупили необходимые вещи для дальнейшего проживания на корабле, выделив на это денег. Благо вокруг корабля крутилось много лодок, с которых торговали всем, что только можно было заказать.

Завтракали в кают-компании, куда их пригласил Великий князь Александр Михайлович, при этом его брат Сергей, как и за ужином, оказывал Мэй более пристальное внимание, чем остальные участники приема пищи. И это тоже вызывало напряжение у старика. Великий князь, внук императора Николая I и дядя Николая II. Не женат. Но слишком несопоставимо их социальное положение. Непризнанная ещё отцом принцесса и Великий князь.

— Дедушка, ты о чём задумался? — произнесла Мэй, поправляя ворот белой рубашки, которую в составе корейского хонбока привезли и передали на борт корабля вместе с другой одеждой и разной женской мелочью.

— Да так, внучка. Как-то всё неожиданно и быстро произошло. Раз и старый аптекарь с внучкой в окружении представителей царствующего дома Романовых. Наш с тобой спаситель — молодой казачок стал генерал-майором, доверенным лицом Российского императора. Мы на борту русского крейсера, за тобой ухаживает Великий князь Сергей Михайлович, — старик на пару секунд замолчал, а потом продолжил:

— Есть о чём задуматься, Мэй. Тем более, Великий князь Михаил Александрович очень быстро вернулся с переговоров с японским императором и проследовал на броненосец. Туда же срочно отправились все великие князья. Что-то там произошло серьезное и это не только утренние подводные взрывы.

— А что, Великий князь Сергей Михайлович, правда, за мной ухаживает? — повернувшись к деду, спросила девушка и мило покраснела.

— Со стороны это выглядит, как ухаживание мужчины за женщиной, — с улыбкой ответил Ли.

— У него говорят, в Санкт-Петербурге есть любовница — балерина по имени Матильда, — девушка улыбнулась, — а фамилию её я не смогу произнести.

— И откуда ты это узнала?

— На корабле, представляешь, есть несколько женщин из дворцовой полиции. Одна из них по имени Маша, которой Тимофей поручил присмотреть за мной, много чего рассказала. Она прекрасно говорит по-корейски и по-японски. Представляешь, дедушка, Маша имеет труднопроизносимый чин в полиции, который соответствует лейтенанту японского флота, награждена за спасение русского императора, когда тот был ещё цесаревичем золотой медалью «За храбрость», а также орденами Святого Станислава и Анны 3-й степени. Единственная женщина в Российской империи, кто имеет такие награды. За что её орденами наградили, она не рассказала. Государственная тайна! Её, кстати, Тимофей на службу принял, когда возглавлял охрану цесаревича, — произнеся последние слова, Мэй грустно вздохнула.

— Что удалось узнать о Тимофее? — воспользовался паузой Джунг Хи. — А то нам так и не удалось поговорить с ним наедине.

— Он женат, дедушка на дочери генерала. У него сын растет. Тимофей русского императора трижды от смерти спасал. Сейчас начальник Аналитического центра, его сотрудников «черными ангелами» называют. Он доверенное лицо Николая II, а его жена — подруга императрицы, живут они в царском дворце. А сестра Тимофея, которая пропала, помнишь, он нам о ней рассказывал? — девушка вопросительно посмотрела на деда и, увидев его кивок, продолжила:

— Представляешь, она стала женой, теперь, правда, вдовой командующего войсками провинции Цзилинь генерала Чан Кианга. Её теперь зовут Ли Чан Куифен. А брат Кианга — дзяньдзюн провинции Цзилинь Чан Шунь, — глаза девушки заблестели каким-то азартом.

История сестры Тимофея, действительно была захватывающей.

— Тебе это тоже Маша рассказала? — перебил внучку Ли.

— Она много чего рассказала. Тимофей ей разрешил, — голос Мэй вновь стал грустным.

— Не переживай, внучка. Если бы Тимофей не только бы нашел и спас нас вчера во второй раз, а ещё бы сохранил юношескую любовь к тебе — это была бы сказка со счастливым концом. В жизни же такие истории не встречаются, потому-то они и сказки, — старик грустно улыбнулся и начал поглаживать правой рукой бороду, что говорило о его сильном волнении.

Девушка отвернулась к зеркалу, в котором отразилось, как по её щеке скатилась одинокая слезинка.

В этот момент в дверь каюты постучались. Ли открыл дверь и увидел посыльного матроса, который произнёс:

— Великий князь Михаил Александрович просит сообщить, что через два часа в кают-компании подадут обед, на который он прибудет с броненосца с сопровождающими лицами. Он приглашает Его императорское высочество и господина Ли к столу.

* * *

— Господа, Его императорское величество сообщает, что Британия начала вторжение в Русский Туркестан без объявления войны. Памирский отряд и Амударьинская пограничная бригада приняли на себя первый удар, нанеся противнику существенные потери. Задача нашей миссии остается прежней — срочно заключить мирный договор с Японией, — Великий князь Михаил Александрович обвёл взглядом своих родственников: Ник Ника, Сандро, его брат Сергея Михайловича, плюс адмирала Макарова, барона Розена и меня.

Остановив взгляд на мне, брат императора задумался, ещё раз что-то прочитал в расшифрованной телеграмме, после чего задал мне вопрос:

— Тимофей Васильевич, Вы в курсе операции «Грёзы»?

— Так точно, Ваше императорское высочество. Её разрабатывал и осуществлял Аналитический центр, — ответил я, встав со стула и приняв стойку смирно.

— Тогда может, объясните, почему в телеграмме написано, что американские броненосцы в Жёлтое море не придут, так как операция «Грёзы» прошла успешно?

— Извините, Ваше императорское высочество, но о данной операции знает только император, я и ещё один сотрудник Аналитического центра. Рассказать о ней может только Его императорское величество. Могу только сказать, что раз операция прошла успешно, то американские корабли в Тихий океан не придут. И вообще в САСШ теперь долго будет не до проблем с Японией, — я замолчал, не отводя взгляда от глаз князя.

— Что же, весьма информативно, — Михаил хмыкнул. — Опять какие-то штучки вроде боевых пловцов и «Барракуд» или ирландских добровольцев⁈

— Извините, Ваше императорское высочество. Не имею права рассказать об этой операции.

— Хорошо, Тимофей Васильевич. Садитесь. Что будем делать, господа? — Михаил посмотрел на барона Розена.

— Я займусь вопросом об организации следующей встречи с императором Муцухито. Думаю, нам необходимо встретиться с ним перед началом официальных переговоров, — встав со стула, браво доложил барон.

— Сегодня вряд ли чего уже случится. Поэтому предлагаю перейти на «Лену» и нормально пообедать. Тем более, там можно это сделать в присутствии прекрасных дам, если Тимофей Васильевич не будет против присутствия на обеде его прекрасных сотрудниц? А то, как только принял на себя командование охраной, сразу лишил нас их прекрасного общества, загрузив работой, — произнёс Великий князь Николай Николаевич.

От такого пассажа старого холостяка я несколько охренел. На «Лене» в этом походе присутствовали все три сотрудницы Аналитического центра, официально проходившие по Дворцовой полиции, а именно Филатьева Мария, Логунова Татьяна и Наталья Соболева. Точнее, фамилии девушки уже носили другие, выйдя замуж, но они оставались первыми и единственными сотрудниками центра женского пола, имевшими чины и награды. Причем, Филатьева-Кудашева имеет чин титулярного советника, медаль, два ордена, а ещё она стала княгиней.

Ещё в 1895 году по службе девушка встретилась с князем Кудашевым Николаем Александровичем, который подвизался по дипломатической линии, и которому срочно понадобился толковый переводчик с японского. Князь через родного брата Ивана являлся свояком действительного статского советника Александра Петровича Извольского. Его же жена — графиня Толь, являясь фрейлиной двора, рассказала мужу и свояку об удивительной сотруднице Дворцовой полиции, награжденной золотой медалью «За храбрость», к тому же прекрасно знающей японский и корейский языки.

Потомок татарского мурзы Семенея и князя Кудаша с первого взгляда влюбился в дальневосточную красавицу и сделал ей предложение, благо отдельным рескриптом императора той было присвоено личное дворянство за предотвращенное покушение на цесаревича.

Девушка согласилась при условии, что она не оставит