Функция 2 - Виталий Сергеевич Останин

фирмы несколько зданий, уже завезли туда строителей, формируя будущую базу.

Но у них совсем не было опыта. А еще их было слишком мало. Тех, кто делает, а не языком работает. Ядро у «революции» было крепким, но вот широкие массы их идея не покорила. Сочувствующих хватало, но одно дело — мечтать о собственном клане, в котором рулить будут четвертые, а не старики, и совсем другое — когда нужно что-то для реализации этой мечты делать. Работать, например. Или идти против воли родни.

Они мне сказали в первую встречу, что на их стороне почти все четвертые всех кланов. Соврали — теперь это было очевидно. «Почти все» о клане мечтали. Трепались в баре, когда собирались. Рассуждали о том, как бы они все устроили, если бы… На деле в активе сопротивления четвертых было всего три десятка новусов.

А когда появился я, они решили, что момент настал. Ни за кем из местных массы бы не пошли, а вот за чужим, «ничьим» Ликвидатором, тем более таким лихим и придурковатым, как я, запросто.

С моим появлением «тайный» клуб стал расширяться. И, разумеется, тут же столкнулся с предательством. Тайну легко хранить, когда о ней знают немногие. Попробуй справиться, когда ретвитов за сотню!

Рекрутинг у них был реализован из рук вон плохо. Ранее заговорщики не особенно уделяли внимание этому направлению, а потом стали чрезмерно торопиться. Точнее, Дарт начал торопить остальных. Вбил себе в голову, что стоит мне только увидеть плотные шеренги юных новусов, как я соглашусь и приму предложение возглавить клан.

Короче, еще раз — дети. И плевать, что некоторым уже за двадцать. Бытие, как говорится, определяет сознание. Если человек живет, не встречая трудностей, окруженный заботой, в безопасности, лишенный при этом родителями права на принятие собственных решений, он и в тридцать дитём останется. Я на их фоне просто Родионом Павловичем выглядел! Стариком, убеленным сединами и умудренным опытом.

В процессе того, как трое мальчишек и одна девчонка рассказывали историю своего эпического провала, я понимал их все лучше и лучше. Даже не их, а все то ущербное общество новусов, которое устроено в Новосибирске. Черт его знает, как было на других территориях, но почему-то меня не оставляла уверенность, что и Благовещенск не особенно отличается.

Долгая жизнь «супергероев»… От старости ведь никто еще не умер, только в междусобойчиках гибли, да от рук Функций. Своей смертью, в постели, ни один мутант еще этот мир не покинул. Хотя некоторые и выглядели так, словно готовы сделать это в любой момент.

Непонимание пределов срока жизни — вот в чем основной затык. Первое поколение сперва пыталось выживать, потом укрепляло захваченные плацдармы, в процессе воюя с Функциями. Собственными детьми — как родными, так и приемными, — заполнялись ключевые вакансии в кланах. Внуками — оставшиеся. А вот на правнуков должностей не хватило. Их, конечно, можно было и придумать, но старики этого не сделали. В результате на свет появились «четвертые». Чемодан без ручки: и нести тяжело, и выбросить жалко.

Их даже не особенно готовили к реальной жизни. Максимум обучали владению собственными типами. Но без практики, которую имело второе и третье поколение, эти знания лежали в головах юных новусов мертвым грузом.

И я даже понимал, почему старики так поступали. Когда непонятно, сколько тебе еще отпущено: десять лет или сто, — об уходе на покой не задумываешься. А приемников и так слишком много. Те, которые уже обучены, хотя бы к делу пристроены. А что делать с четвертым поколением? Обучать без перспективы трудоустройства? Тогда придется чуть ли не раз в десять лет войну устраивать, чтобы обеспечивать естественную убыль населения со сверхспособностями. А первые и вторые не хотели войны. Потому что на ней можно и погибнуть. А они может быть только жить начали!

Без войны же растить волчат было опасно. Лишенная возможности карьерного роста молодежь в первую очередь будут «организовывать» вакансии внутри своих кланов, а не искать счастья за его пределами. Такие детки покажут зубки именно родителям. И попробуют устроить переворот. Скорее всего, неудачный, ну а вдруг им повезет?

И еще я понял вот что. Личный срок жизни у новусов, может, и был большим, но для общества, которое они создали, если смотреть на него через призму истории, он являлся совершенно ничтожным. Что можно сделать за сто лет? Пусть даже за сто пятьдесят? Только совершить все ошибки становления и подойти к рубежу, за которым придется их разгребать. Что мы сейчас и наблюдаем.

— Ладно, повстанцы, — проговорил я, выныривая из рассуждений, прежде мне не свойственных. Вот что значит мультикласс: немножко Дипломат, чуть-чуть Аналитик. А был же нормальным человеком! — Тут у нас империя наносит ответный удар, что вносит коррективы в ваши и мои планы. Для выхода из клана и образования собственного время сейчас не самое удачное. Как и для разборок со стукачами.

Когда я приблизился к пленнице, она напряглась и замерла. Видимо, решила, что сейчас злой Ликвидатор будет отрывать ей голову. Жаль было ее разочаровывать, но убийство ни раньше, ни теперь в мои планы не входило. Как говорится, идет война, а на войне каждый солдат на счету.

— Ань, сейчас тебя Андрюха освободит, и мы поговорим. Спокойно, без нервов и попыток подраться. На случай, если ты упрямая и попытаешься кидаться, сообщаю: приложу Криком. Тебя парализует, а потом еще отходняк будет неприятный. Ты меня поняла, девочка?

С некоторой задержкой та кивнула.

— Вот и умница! Андрей, чего стоим, кого ждем? Мне самому, что ли, проволоку эту рвать?

12

Новосибирск. Кировский район.

6 июня.

Тонкими ручейками ко мне стекалась информация из новусовских кланов. Не из всех, конечно, но все же в значительно большем объеме, чем я изначально рассчитывал.

В каждом из родов у меня теперь имелись глаза и уши. Абсолютно незаметные, на которых настолько привыкли не обращать внимания, что те сделались чем-то вроде мебели. Четвертые ведь никогда ничем не интересовались, кроме развлечений, и это, кто бы мог подумать, сделало их идеальными шпионами.

При них спорили родители, вяло переругивалась отдыхающая смена внешнего периметра охраны, аналитики обсуждали новые данные — были плюсы при переходе кланов на осадное положение. А если кто-то и начинал подозревать детишек в неоправданном интересе к делам рода, то ему всегда можно было ответить истерикой в лучших традициях подросткового периода. Типа «па-а-а, ну долго мы еще будем в четырех стенах сидеть?»

Особым разнообразием доклады «разведки» не блистали. Гончаренко заперлись на базе и общались с внешним миром только при помощи электронных средств связи. Гольдманы усилили охрану своих предприятий Воинами, обеспечили каждого родича датчиками GPS, вживленным под кожу, и активно вели переговоры о союзе с Симоновыми. Пиллеры тоже снизили активность, у них народ вообще большей частью был не в городе, все куда-то умотали еще до старта событий, сопровождая важный для клана груз. В город они если и выбирались, то только охраняемыми колоннами, как Лолидзе. Про тех, кстати, не имелось даже слухов с того момента, как они меня навестили, предложив сотрудничество. Что неудивительно, их четвертые и раньше держались особняком.

А Ланские… Ланских никто в расчет не брал, поэтому они никак не поменяли образа жизни. По крайней мере, внешне. Разве что Антонина очень сблизилась с Гольдманами, много времени проводя на их усадьбе. Вадим, кто б его спрашивал, ее сопровождал, а вот Наставник, напротив, активировал режим «отшельник», второй день не покидая свою берлогу.

Город замер в напряжении. Семьи походили на змей, прижавших головы к земле, готовых распрямиться, стремительным ударом атакуя врага. Только вот — и это меня немного смущало — не били на опережение, хотя ситуация как бы располагала. Не объединялись перед лицом общего врага, не делились друг с другом информацией.

Предпочитали политику ответного удара? Или все их правила общежития работали только в мирное время? А при опасности каждый запирался в домике? Не доверяли друг другу? Ждали подвоха? Наверняка за годы мирной жизни у них накопилось множество претензий друг к другу. Таких, которые очень удобно предъявлять именно во время войны?

Если так, то Функциям тут работы будет немного. Перережут новусов поодиночке, как свиней по осени.

Как бы то ни было, я свой ход сделал. Принял решение, обозначил молодежи условия и правила будущего клана.