Хранительница Темного пламени (СИ) - Ингвар Лара

— Прыгай в ванную, пока я не передумала. Сама чувствую себя грязной как поросенок.

— Здесь достаточно места для двоих, — промурлыкал самый чарующий голос в мире. Мои глаза закатились, словно от нежного прикосновения, но силы в себе сказать:

— И ширму поставь, — я нашла.

Послышался звук устанавливаемой ширмы, а затем шорок опадающей на пол одежды и тихий всплеск. Дариан, у меня в ванной, обнаженный, скорее всего щуриться от удовольствия, отдаваясь любимой стихии. У меня от этой мысли пробежала по телу толпа восторженных мурашек. Опять в последнее время становлюсь раздраженной и озабоченной. Пришлось зажмурить глаза и думать о кофе. О кофе, который нам предстоит продать. А еще о темном пламени, которое безуспешно пытаются воссоздать колдуны. Теперь то я знала — Темное пламя — это дух этой земли. И сомневаюсь, что кому-то без силы Бога под силу воссоздать такой дух. Погруженная в эти мысли я не заметила, как задремала. Очнулась от того, что на кровать рядом со мной опустилась тяжесть. Дариан, волосы которого почти высохли, выглядел отдохнувшим. Чего я не могла сказать о себе. Тело ломило в приятной истоме, но вот желанного отдыха я не почувствовала.

— Который час?

— Прошло четыре часа, — сказал он мне, внимательно изучая. Он не пытался меня коснуться, но в глазах его светилось какое-то странное знание, которое делало выражение его лица весьма самодовольным. Я прикоснулась к своим волосам и с удивлением обнаружила, что они мокрые. Затем приподнялась на локтях. Что за?!

Одежда, в которой я засыпала, лежала на полу, разбросанная. Я же оказалась облачена в ночную рубашку.

— Что произошло? — тихим голосом спросила я.

— Ничего, о чем ты меня сама не попросила. И я не прикоснулся к тебе ни пальцем.

Захотелось закричать, но не вышло. Я чувствовала, что Дариан говорил правду. Он даже сейчас лежал от меня на расстоянии, лапая только взглядом. Выдержав несколько мгновений, и убедившись, что я не собираюсь впадать в истерику, мужчина сказал:

— Ты обещала, что поцелуешь меня, когда проснешься. Поцелуешь по настоящему и не захочешь этого забывать. Такого было мое условие.

— Условие?

— Скажем так, я могу своей песней прогнать твое нарастающее желание. Но потом ты не хочешь помнить о том, как я это делаю.

— Прогнать?

Мужчина кивнул. Мне действительно было легче, спокойней. Голова соображала куда яснее, после того как я очнулась ото сна. Но почему я прошу забыть? Это настолько больно? Я села на кровать, посмотрела на Дариана сверху вниз. Он ни о чем не лгал. Откинувшись на подушках, он смотрел на меня и ждал.

— А если не поцелую?

— Тогда я не буду больше для тебя петь, а просто постараюсь оказаться рядом, когда желание поглотит тебя с головой. — в переливающихся зелено-синих глазах стояла усмешка. Он дразнил меня, он меня раздражал. Он упивался тем, что мог что-то сделать, чего больше не мог никто.

— Я же твоя Хранительница. Ты должен исполнять мои приказы. — вспомнила о словах Асмодеуса.

— А я темный. Чтобы признать твою силу, мне нужно ее почувствовать. Ощутить губами и языком на что ты способна. От меня ты меткой не отделаешься, как от кентавров. И я не ношу в себе светлой крови, как Гато или Асмодеус, чтобы вечно играть по твоим правилам. Мы темные, Мелания. Не знаю, по каким правилам ты жила в железной тюрьме, но здесь они тебя погубят.

Он поднялся на локтях и с вызовом посмотрел в мои черные глаза. Он не шутил по поводу того, что больше не будет помогать мне бороться с желаниями, если я нарушу данное мной в беспамятстве слово. Не шутил и по поводу того, что хочет ощутить вкус моей силы. Я бы солгала себе, если бы сказала, что не думала о том, чтобы поцеловать его. А каково прикосновение к его коже? Он холодный, раз предпочитает воду, должен быть холодный. Один поцелуй меня не погубит. Это всего лишь поцелуй. А вот если я наброшусь на незнакомца, ведомая лишь животным желанием, я никогда себя не прощу.

Я робко облокотилась на кровать, приближаясь к нему. Мужчина позволял мне медлить, он видел, что разделяющее нас расстояния слишком велико и мне придется ползти к нему по кровати. Его взгляд потемнел, опустился к покачивающейся груди. Этот взгляд едва не заставил меня передумать, но здесь инициативу Дариан взял в свои руки. Он преодолел разделяющее нас расстояние за мгновенье словно кобра, наши губы встретились. Его не были холодными, они были теплыми, как и он весь сам. Рукой мужчина притянул меня к себе за талию и я оказалась на нем сверху. Его губы терзали мои, требовательно, яростно. Пока мои не раскрылись в ответ. Язык мужчины проник в мой рот. В моем животе начало копиться ощущение тяжести и пустоты, которое только он и мог бы восполнить. В какой-то момент уже я стала прижиматься к нему в голодной нужде, целуя яростней, чем могла себе когда-то представить. Руки Дариана легли мне на грудь, бесстыдно ее сжимая и тут моя светлая часть, наконец, взбунтовалась и силой отбросила меня в сторону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Уходи, — сказала я, задыхаясь от желания. На секунду мне показалось, что мужчина не последует приказу. Он смотрел на меня с кровати так, словно был голодающим, перед носом которого помахали сытным ужином, а потом забрали его. Но словно против своей воли Дариан поднялся и странной походкой поплелся к двери. Перед уходом он сказал:

— Если ты можешь сотворить со мной такое одним своим поцелуем, что же будет, когда мы разделим постель?

— Если. — поправила я, поправляя ночную сорочку.

— Когда. — исправил он, затворяя за собой дверь.

Слуги с мертвыми глазами сервировали стол, когда я спустилась к завтраку. В столовой Теуро свет лился прямо с потолка и задрав голову я смогла увидеть безоблачное небо. Стекла не было видно, но готова поклясться, если пойдет дождь, здесь не упадет ни капли. Сам хозяин дома о чем-то увлеченно беседовал с Асмодеусом, попивая красный напиток из высокого прозрачного бокала. Стоило мужчинам заметить меня, они разом поднялись со своих мест и стояли до тех пор, пока я не уселась за стол, а расторопный слуга не положил мне на колени белую салфетку.

— Мы здесь говорим о том, что Город Колдунов перенял уж слишком много культуры смертных. — Пояснил дикий пес.

— Хочешь, чтобы мы жили в шатрах и бунгало как кентавры или полуночные коты? Или вовсе обходились без жилищ подобно твоим сородичам? — голос Теуро как обычно не выражал никаких эмоций, — у людей не такое крепкое здоровье, чтобы полностью обходиться без цивилизации.

— И все же эти чайные, балы, карточные игры — пришло на наши территории от светлых. — не унимался Асмодеус. В его речи снова проскальзывала глубокая образованность, которую он скрывал за игрой мускулами. Нужно будет поинтересоваться у него наедине, где он учился. Теуро же веселился, попивая свой красный напиток. Я сделала глоток из своего бокала — гранатовый сок. Ожидаемо.

— Увы и ах, а еще, здесь даже мужчинам позволительно участвовать в управлении городом. Хоть и смотрят на нас косо. — Некромант пожал плечами. Он явно был доволен своим положением в местном обществе, а также своей сегодняшней компанией. Я не видела других обитателей дома помимо слуг, а значит, Теуро был одинок. — Как вам спалось, Хранительница?

— Великолепно, — сказала я, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Мне и без зеркала было ясно, что я покраснела до ушей из-за вчерашнего поцелуя. Дариан, напротив, смущаться не собирался.

— Мы здесь составляем план действий. Мне нужно поговорить с местными ювелирами, узнать цены на жемчуг и предложить наименьшую. Турмалин уже отправился продавать своих лошадей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мы с Гато и Асмодеусом совершим рейд по кофейням, как и предполагали изначально, — голос мой звучал ровно, — а также осмотрим город. Бессмысленно везде ходить толпой.

— Члены Совета желают устроить прием в вашу честь в доме главы совета Морганы. Там будет много потенциальных фаворитов. Наши сильнейшие маги. — Теуро деловито отправил в рот кусочек сыра. Моя бровь изогнулась, когда я поинтересовалась у колдуна: