Голубая Сфера - Иван Мак

− Остановитесь. − послышался голос Ирмарисы. Она встала за решеткой. − Я заявляю, что не нуждаюсь ни в какой защите.

− Как это понимать? − спросил судья.

− Так и понимать. − спокойно произнесла она. − Я требую прекращения выступления защиты. От имени зверя я признаю вину и считаю, что единственным наказанием за убийства может быть только смерть!

− Я протестую! − воскликнул обвинитель. − Подсудимая пытается показать себя безумной.

Ирмариса подняла руки и взялась за прутья решетки.

− Что вы делаете?! − воскликнул судья, поднимаясь.

− Что-то не так? − спросила Ирмариса. Она оторвалась от решетки.

В зале послышались какие-то звуки. Они нарастали и через несколько секунд все уже узнали мелодию из фильма 'Ностальгия'.

− Я требую выключить музыку! − сказал судья.

Но звуки нарастали и вскоре уже заглушали все голоса людей. Свет задрожал и внезапно в самом центре зала вспыхнуло изображение. Это был лес и поле рядом. Зашумела листва, послушалось журчание ручья, который возник в кадре. Даже не в кадре, а в объеме. Изображение было объемным.

Камера словно поднялась в воздух и вскоре уже парила высоко над землей. Люди смотрели за всей этой картиной. Появился какой-то город, который начал приближаться и вскоре все узнали Аленс. Камера словно влетела на одну из улиц. В зал под звуки 'Ностальгии' вошел шум улицы. Звуки шагов людей, крики какого-то мальчишки с газетой. Он пробежал мимо, крича о том, что убийца пойман и сегодня над ним состоится суд.

Изображение вновь начало быстро меняться и в какой-то момент камера словно прошла сквозь стену спецлаборатории. Изображение сменилось. Перед людьми оказались тела последний убитых, рядом с которыми работали какие-то люди. Они о чем-то говорили, но их голоса были как-то изменены и совершенно непонятны.

Звуки 'Ностальгии' продолжали звучать, а камера вылетела из здания, поднялась над ним, над городом и над планетой. Она словно неслась по орбите и влетела в орбитальную станцию 'СААТ-3 . Перед людьми появились космонавты. Они работали с какими-то приборами.

− Седьмой ключ, Дин. − сказал один из них. Второй что-то легко бросил ему и первый поймал на лету инструмент. − Да что с тобой, Дин? Я же просил седьмой, а не восьмой. − сказал первый и обернулся ко второму. Тот куда-то смотрел и камера прошла к его лицу. Он с грустью смотрел вниз. − Хочешь домой, Дин? Уже не долго. Всего пара недель и мы…

− Ладно, все в порядке. − сказал Дин, отрываясь от иллюминатора. − Сколько там времени?

− Скоро десять по нашему местному. Кончай хандрить, скоро на связь выходить, а ты…

Слова исчезли, а камера словно провалилась и ушла через иллюминатор к планете. Она пронеслась над ней, вошла на ночную сторону и влетела в Оссерст. Город спал. Множество огней заливали улицу. Камера прошла через одну из них, влетела в какой-то дом, прошла сквозь стену, легко проплыла над кроватью, в которой спал ребенок и вылетела в другую комнату через стену. Она несколько секунд летала по комнате, а затем встала перед стеной и подлетела к ней.

На стене висел календарь, на котором было семнадцатое диссара 2310-го года.

'Ностальгия' словно начала меняться. Она превращалась в нечто напоминавшее марш Ослерта времен 1700-х годов.

Перед камерой вновь был календарь и на этот раз на нем был 1710-й год. Камера вылетела из дома и перед ней появился совсем другой город. Не настоящий, а лишь рисунок старого Оссерста. Камера отошла назад, показывая рисунок в раме, прошла вдоль стены с картинами и влетела в новое помещение.

На картине Фарста было изображение кристаллической решетки алмаза. Марш сменился полуфантастическими звуками 'Возвращения с Индирга'. Музыка зазвучала как-то иначе и кристаллическая решетка словно ожила. Атомы начали хаотически двигаться, а в зал вместе со звуками музыки вошел голос Алиеса. Он был одной из жертв убийцы.

Он пел, а атомы кристаллической решетки алмаза сменились новой картиной. Появилась цепь молекулы ДНК. Огромная двойная спираль, вдоль которой двигался наблюдатель.

−.. А жизнь так коротка и мы не знаем когда смерть… − пел Алиес.

Живая спираль ДНК вдруг начала рассыпаться, когда в нее со всех сторон начали попадать небольшие молекулы какого-то вещества. Голос Алиеса стих. Музыка все еще играла, а перед глазами зрителей был полный хаос атомов. Они в какой-то момент вдруг ушли куда-то далеко далеко и чернота сменилась видом изуродованного тела Алиеса, а затем кадрами похоронной процессии, хоронившей певца.

Вновь звучала его музыка 'Возвращения с Индирга' и в нее влился какой-то новый голос. Совершенно иной и не такой. Он пел слова на каком-то неизвестном языке, а перед людьми возникли кадры какого-то неведомого фантастического мира. Странный лес, странное поле, как будто обычный ручей. Камера поднялась ввысь и промчавшись над планетой вошла в город. В город странных двухвостых существ, глаза которых торчали над головой на тонких стебельках. Рядом с ними находились еще какие-то звери, похожие на кошек. И те и другие говорили друг с другом и между собой.

Вид вновь переменился, появился космодром, на котором было множество космический кораблей. Какой-то из них поднимался в космос и камера вошла в корабль сквозь стену. Она влетела в рубку. За управлением сидели те самые кошки. Они молча следили за мониторами с неизвестными знаками. Их было трое. Экраны мониторов погасли и три кошки взвыли, сидя перед ними. Они соскочили со своих мест и собрались в кучу. Было непонятно, радуются они или боятся.

Но вой закончился. Все трое вновь расселись на свои места и смотрели в черные экраны. Проходили минуты и ничего не менялось. В зал тихо лилась какая-то неведомая мелодия, а затем вновь ворвались голоса кошек, когда экраны вспыхнули звездами. Одна из кошек что-то делала с клавиатурой. Изображение на экране переменилось и рядом оказалась яркая звезда. На другом мониторе возникла схема системы. Схема, как две капли похожая на схему Аастины. Четвертая планета заморгала зеленым цветом и корабль словно метнулся к ней. Он прошел все расстояние за несколько секунд и выскочил на орбиту.

Вспыхнули новые экраны. На них все заморгало. Затем появился какой-то кадр. Он был разделен на четыре небольших, а затем все изображение вновь замерцали и вошли в синхронизацию, когда экран оказался один.

На экране появился человек, затем послышались свисты, какой-то шум, а затем голос диктора, объявлявшего программу телепередач.

Кошки что-то зарычали и за кадром послышался мрачный монотонный перевод в самых худших традициях.

− Полетишь туда? − спросила одна из кошек.

− Да. − ответила вторая.

− Да на кой черт тебе сдалась эта планета? Язык не знаешь, законов не знаешь, зачем лететь не знаешь.

− А мне все равно. Полечу просто так. Никогда не была на этой планете.

− Да на ней никто не был. Она и в галактическом каталоге не указана.

− Вот и дело будет. Узнаю все, вернусь домой и будет что внести в каталог.

− Мне совсем не хочется здесь торчать. − сказала третья кошка. − Меня мама ждет на Норьене.

− Ну так и летите. Отсюда до Норьена рукой подать. Какая-то пара сотен световых лет. Я и сама доберусь, когда будет нужно.

− Как скажешь. − сказала первая. − Полетишь туда в таком виде?

− Нет. Зачем их зря пугать? Стану похожей, что бы не выделяться. − Кошка прошла в центр зала, вынула какой-то прибор из стойки и направила его на телеэкран с изображением диктора. В этот момент там появилось изображение льва.

− Ба-а! Вы гляньте, какой красавец! − воскликнула кошка, решившая лететь. − Хочу стать такой. − Она направила прибор в экран. Что-то сверкнуло и в зале рядом с двумя кошками появился большой лев.

− А ты уверена, что этот зверь разумен? − спросила первая. − По моему ты должна стать человеком, а не им.

− Ну и что? Я же могу ввести сюда сколько угодно видов. − прорычал лев, поднялся на задние лапы и направил прибор в экран, где появился человек.

Вновь сверкнула молния и вместо льва оказалась женщина, похожая на ту, что была на экране.

Две кошки завыли смеясь.

− С тебя всю шерсть ощипали! − воскликнула одна из них.

− Хватит языком зря молоть. − ответила женщина. − Рьен, открывай выход.

− Может, передумаешь? − спросил Рьен.

− Крылев я или нет? − спросила женщина. − Я лечу.

− Как хочешь. − ответил Рьен и что-то включил. Открылась стена в открытый космос и женщина прошла к краю. Она махнула рукой и прыгнула вниз. Корабль снесло куда-то словно ветром. Камера летела вместе с женщиной, а она сжалась в комок и переменилась, превратившись голубой сияющий шар, который влетал в атмосферу Аастины.