Из Тени (Dragon Age) - Krilena

Инквизиции в предстоящем штурме, ведь если одержимые Серые Стражи лишатся своего демона-хозяина, то они уже не будут представлять угрозу для штурмующих.

Вновь глянув на цитадель, чей белый камень пылал в лучах закатного солнца, Лелиана невольно положила руку на памятный кинжал. «Надеюсь, сновидцы не ошиблись» — подумала она, поскольку ей не хотелось бы попусту возвращаться в место, о котором у неё сохранились не самые приятные воспоминания.

Соловей была здесь в разгар Пятого Мора, когда Герой Ферелдена был вынужден размахивать старыми договорами Стражей, чтобы собрать армию для битвы с архидемоном. Они прибыли сюда за магами, но обнаружили Круг, заполненный смертью, демонами, одержимыми и находившийся на грани полного истребления согласно Праву Уничтожения. Пришлось Айдану вместе со своей командой пробиваться к самому верху Башни, чтобы найти и убить Ульдреда, мага крови, который воспользовался моровой смутой и организовал восстание. Оно обернулось трагедией для других магов и храмовников, для него — безумие, а потом и одержимостью.

И на одном только восхождении по Башне тот ужасный день не ограничился. Даже сейчас мурашки идут по коже, стоит вспомнить Тень, в которую их затащил демон праздности. Лелиана не знала, через что пришлось пройти Айдану, чтобы вытащить их оттуда, но как раз после этого его предвзятость к магам стала ещё более острой. Когда Каллен — истерзанный пытками молодой храмовник — предложил уничтожить всех магов, младший Кусланд несколько секунд даже колебался прежде, чем дать отказ солдату, находившемуся, очевидно, не в себе. И он так и не сказал ей, что же демон ему показал. Но девушка никогда не переставала восхищаться силой воли возлюбленного и ругать свою собственную слабость: ведь когда Айдан вторгся в иллюзию, насланную на неё демоном, то даже тогда она его не узнала. Манящие слова преподобной матери, призывающей к покою, были слишком сильны.

Это было ещё одной причиной, почему Канцлеру так претили мысли о сегодняшнем ритуале. И неважно, что её заверили, мол, демон никаких иллюзий на неё не нашлёт…

Вроде бы просто неприятные воспоминания, которых у Соловья накопилось и так предостаточно — и Тень, на самом-то деле, это ещё не самое худшее, — так и не покинули её голову, не скрылись за хладом мыслей и эмоций, свойственному профессиональным убийцам. Лелиана вдруг заметила, что происходящее в тот день всё больше её захватывало. Вскоре по телу пробежала дрожь, она поёжилась.

Что-то не так — Соловей это поняла сразу, поэтому, отложив вёсла, вновь глянула на Башню.

Постепенно алый цвет заката тускнел, скрывался за горизонтом, приближая сумерки. Кинлох Холд переставал пылать и всё больше темнел. Его белые камни стали на вид холодными, остывали вместе с окружением из-за ухода солнца. Когда-то магическое строение, и поныне поражающее своим непоколебимым величием, становилось не только холодным, но и чужим. Белый камень — вроде бы обычный мрамор — казался слишком ярким, словно светится от пропитавшей его на атомарном уровне опасной страшной магии. Крыши из потускневшего агата выглядели красиво, но именно сейчас пугали, словно излучали нечто инородное. Как в Тени, которая вроде и проецирует реальность, а всё равно её зелёный неестественный свет проникает повсюду. Форма конструкции тоже не вселяла доверия. Вроде это просто высокая башня, по обе стороны от которой расходились аркбутаны — наружные полуарки — словно крылья птицы, но именно сейчас начали проглядывать черты какого-то инородного существа с кучей лап, который вот-вот сойдёт с места и пошагает на своих «полуарках». Как в Тени: она тоже порождает множество существ и объектов, на вид которых реальный мир хоть и влияет, но они всё равно нередко остаются чем-то слишком чуждым.

Тревожность стала ощутимее.

В один момент цитадель стала выглядеть отторгающе не только на вид: Лелиана начала слышать, что с её стороны раздаются то ли тихие завывания, то ли крики. Конечно, а почему бы тут не быть крикам! Цитадель принадлежала магистрам Тевинтера, поэтому и Создатель не нужен, чтобы сказать наверняка, чем они там занимались: магией крови. А во время Круга точно и десятилетия не пройдёт спокойно, поскольку всегда найдётся какой-нибудь маг, который решил поиграть с магией, её не понимая, и призвал демонов. Следы того, что произошло здесь десять лет назад, до сих пор не исчезли: в этом месте Завеса столь тонка, что магию, пропитавшую воздух, могут почувствовать даже сопорати.

Вдруг это завывает какой-нибудь призрак, вытянутый из-за тонкой Завесы или неупокоенный мертвец?

Или демон?

Лелиана вдруг услышала голос настоятельницы, той самой, облик которой принял демон в прошлый раз и смог её обмануть. И он опять манил, призывал поддаться, сдаться.

Что за ужасное место, почему за десять лет оно сохранило столько былых ужасов. Это же просто здание, оно заброшено и пусто. Моровые маги, что они опять изуродовали?!

Канцлер не заметила, как её руки сами потянулись к вёслам, чтобы развернуться и просто покинуть столь недружелюбное место, с которым связано слишком много ужасных воспоминаний.

Но как вдруг всё… прекратилось.

Буквально всё.

Настала природная тишина вечера. Кинлох Холд как стоял, так и стоит. Интересный исторический архитектурный объект — ничего более и уж тем более страшного. Воя невиданных существ нет — это просто завывает ветер. Голоса преподобной матери тоже нет — есть только крики готовящихся ко сну чаек. А дрожь всего лишь была вызвана постепенно наступающим вечерним похолоданием, разносимым столь же холодным ветром.

Всё случилось так быстро, что Канцлер даже не сразу осознала происходящее, одновременно ей пришлось возвращать собственное дыхание в норму. Что это было? На неё накатила странная сильная волна ужаса, которая столь же быстро исчезла. Слишком неестественно. Похоже на какое-то искусственное внушение. Придя к этому выводу, Лелиана уже нахмурилась и вновь спокойно расположилась в лодке.

Женщина была уверена, что этот морок — дело рук засевшего в Башне сновидца. Данная магия прямо влияет на разум, обманывая его, порождает иллюзии, значит это энтропия, а магистр как раз её мэтр. Но Лелиана не поспешила обвинить Безумца в умышленном нападении и сразу окрестить его врагом. Она правильно догадалась, что это какое-то защитное заклинание, которым маг окутал Кинлох Холд и которое отпугивает непрошенных гостей, заставляет их удирать прочь от столь страшного и проклятого места. Это же объясняет, почему его воздействие так резко и бесследно пропало: магистр узнал гостью и тут же снял воздействие морока.

Что ж, когда происходящее перестало быть неизвестностью, можно было продолжить путь, однако Соловей все ещё оставалась хмурой. Она и сама не могла определиться, что её злило больше: что она