Таблетка - Герман Садулаев

Семипятницкий подумал, что хорошо бы записать эту мантру на листочек и просто читать её себе вслух, когда проснёшься. А ещё лучше надиктовать её на магнитофон и включать… а, с магнитофоном не получится. Опять соседи придут.

Соседи… да… какие они мерзкие, однако! Да и другие люди не лучше. И вообще – только Бог прекрасен. Как это говорится в хадисе – «Аллах красив и любит красоту». А раз так, людей Он не любит. Не за что Ему любить людей. И мне тоже.

За такими мыслями Семипятницкий добрался до работы. Ужасно хотелось пить. Бросив портфель и ключи от машины на стол, он отправился в обеденную комнату, где сотрудники, которым не хватало зарплаты даже на «тошниловку», поедали принесённые с собой завтраки и обеды.

В комнате сидела только одна девушка, откусывающая от тоненького бутерброда и запивающая каждый кусочек бесплатным дешёвым кофе, огромный пакет которого стоял на столе. Это был тот самый кофе, мелкая пыль, который остался у несчастных негров после того, как, согласно рекламе данной торговой марки, у них отобрали все лучшие зёрна.

– Привет! Ещё не проснулась? Максимус вежливо начал разговор.

– Да. Сегодня еле заставила себя пойти на работу. Так не хотелось вставать!

Ещё бы кому-то хотелось работать! Сам Максимус, сколько ни старался, не смог найти для своего ума никаких убедительных аргументов, почему он должен это делать, кроме угроз, что иначе его выкинут и с квартиры, и с сиденья автомобиля, и вообще нечего будет есть. Как практическая аргументация эти соображения вполне себя оправдывали, но в смысле общефилософском всё равно не годились. И Максимус разразился тирадой:

– Для современного человека шекспировский вопрос «быть или не быть» уже не актуален. Быть, конечно, что же ещё остаётся делать? Для некоторых экстремистов, вроде скинхедов, тот же вопрос звучит как «бить или не бить», но ответ на него они для себя давно нашли, потому и побрили головы. Но это меньшинство. Для большинства основной экзистенциальный вопрос звучит сегодня так: «ходить на работу в офис или послать всё к чёрту?». Учитывая то, что общество всё равно не позволит ему жить задарма, бросив свой офис, человек может выбирать из следующих вариантов. Можно стать проституткой, на улице, в салоне или виртуальной комнате. Можно торговать наркотиками – сидишь себе в квартире, превращенной в притон, втыкаешь в интернет, а клиент идёт к тебе сам. Можно самому ходить по клиентам и впаривать им гербалайф или пылесосы ценой в подержанный автомобиль. А можно подписать контракт с дьяволом, и он сделает тебя рок-звездой, модным писателем, светской львицей или каким-нибудь ещё прославленным тунеядцем. За это дьяволу нужно пообещать свою душу. Что такое твоя душа и зачем она тебе – ты и сам не знаешь. Зато дьявол, дьявол знает кому и зачем она нужна…

Девушка испуганно допила свой кофе и пробормотала:

– Ну, я не в том смысле. Вообще-то мне нравится моя работа. Бывает очень интересно. И платят неплохо. Просто вчера немного поздно легла. А так всё хорошо. Ага. И я пошла, мне пора. Надо… там… внести в базу данных… а ещё отчёты.

И, подхватив свою сумочку, испарилась за дверью.

Ну вот, опять никто ничего не понял.

Максимус достал из шкафчика свою жёлтую кружку и налил её до краев водой из большой пластиковой бутыли, стоящей на специальном аппарате. Вы знаете, такие сейчас в каждом офисе – из красного краника течёт кипяток, из синего краника – холодная водица.

И хозяева всех контор, даже самые жадные, оплачивают регулярную доставку воды, круглый год. Двухвёдерные прозрачные бутыли доставляют на специальных фургонах и заносят в офис молчаливые парни в синей форменной спецодежде.

Семипятницкий выпил свою кружку до дна и тут же вспомнил о том, какие задания нужно выполнить сегодня прямо с утра. Ум заполнили деловые соображения, строки писем и цифры. Появилось даже какое-то служебное рвение.

Максимус отрефлексировал это внезапное изменение сознание, на минуту застыл с пустой кружкой в руке и вдруг громко, как-то по-дьявольски захохотал.

– Ну конечно! Как я раньше не догадался! Таблетки! В офисную воду подмешивают те голландские таблетки, РТН, Positive Thinking! Позитивное мышление, как же! Химия. Иначе никто бы не стал работать. Я так думаю, основа у всех таблеток одна, но по заказу работодателей в рецептуру вносят небольшие изменения, с учётом специфики бизнеса. А может, и нет, гонят стандартный продукт. А вся специфика возникает уже в конкретном мозге, при взаимодействии химических веществ таблетки с нейронами подопытного менеджера, загруженными особенностями бизнеса его компании и его должностных функций. Так, разумеется, дешевле!

Слава Аллаху, в комнату больше никто не заходил и слов озарения Семипятницкого не услышал.

Escape

Максимус вернулся к своему столу и приступил к работе. Если что-то делаешь – делай это хорошо. Эта нехитрая максима была одним из немногих жизненных принципов, которым он следовал. Вовсе не обязательно гореть ребяческим энтузиазмом или изображать пылкое рвение. В таком состоянии, кстати, ничего стоящего не сделаешь. Другое дело – просто спокойно выполнять свои обязанности, нравится тебе это или нет. Тогда всё получается. И никому не создаёшь лишнего беспокойства. Это карма-йога, чёрт подери! Деятельность в просветлённом сознании, с отречением от её плодов.

Ведь если захочешь эти плоды себе присвоить, хотя бы самую малость – так на то в каждой компании есть служба безопасности, в каждой стране – экономическая полиция, а в преисподней черти со сковородками, или что у них там теперь, учитывая технический прогресс – микроволновки, может. Схватят за руку и воздадут. Вырвут плоды изо рта и засунут тебе в другое место.

Максимус знал, как знали это все, что закупщики в ритейле, куда «Холод Плюс» поставлял товары, повязаны взятками. Хотя теперь не говорят – «взятка». Есть ведь более красивые слова: бонус, мотивация. В крайнем случае – откат. А в уголовном кодексе состав преступления определён как «коммерческий подкуп».

И вот они едут мимо окон его, Максимуса, офиса, в своих «ауди» и «ниссанах», купленных не в кредит, нет – за наличные. Им удаётся даже накопить на квартиру. Их любят девушки, им завидуют простые клерки, а крупные издательства выпускают книги об их судьбах, и в книгах они такие тонко-ранимые, с высокой духовной организацией, эстеты по жизни, и даже их цинизм весьма привлекателен.

«Синие воротнички» со складов компании не раз, брызгая слюной, кидали в лицо Максимусу и его коллегам из офиса обвинения в крысятничестве. Но Максимус только усмехался в ответ. По сравнению с другим контрактом, который он уже неоднократно отвергал, всё это выглядело жалкой мелочью. По сравнению с другой сделкой.

Дьявол откатов не берёт. Ад на комиссионные не согласен. У менеджеров греха и падения есть только один бонус, одна система мотивации – твоя вечная душа, целиком, со всеми её трансцендентальными потрохами.

Просто продолжай делать это, – говорил Максимус сам себе, – работай. Не думая об успехе или поражении, не ожидая наград.

К тому же, какая это работа?

Максимус понимал, что он ничего не делает. Ничего не создаёт и не изменяет. По крайней мере, в мире реальных вещей. От всех его манипуляций с клавиатурой во Вселенной не становится больше ни на одну жалкую упаковку замороженной крабовой палочки. Эту крабовую палочку могут слепить только руки китайских женщин, получающих за свою работу по доллару в час. Хотя нет. Гораздо меньше.

Максимус получал своё содержание в другом порядке цифр. За то, что он просто вперял глаза в монитор и иногда бросал пальцы на клавиатуру, как будто играя в компьютерную игру, не выходя из вполне комфортного помещения, не поднимая со стула своей растущей задницы. Так это выглядело бы в глазах китайских женщин, сгорбленных у контейнера, или грузчиков на складе, день-деньской таскающих заиндевевшие короба.

Максимус, как и миллионы ему подобных, совершал священнодействия в мире Информации. Но так, и только так, в мире теперь создаётся прибавочная стоимость. Ведь цена крабовой палочки, слепленной из отходов рыбной продукции, химических добавок и прочего дерьма, почти не отличается от цены исходного сырья, того же дерьма. И только проведя изделие через все круги информационного ада, от таможни страны экспорта к таможне страны импорта, через ветеринарную статистику, маркетинговые анализы, системы мотивации своих и чужих сотрудников, можно получить то же самое дерьмо уже как товар на полке супермаркета, с ценой, в разы отличающейся от его первоначальной дерьмовой себестоимости.

Поэтому Максимус не думал, что ест свой бездрожжевой диетический хлеб даром. К тому же он знал, какую сам платит цену. Максимус давно понял, что ему платят не за работу – как таковой работы всё же нет. Ему платят за аренду его индивидуального сознания, за то, что он превращается в чип, встроенный в системный блок обработки коммерческой информации.