Раз за разом. Doing it All over (СИ) - "Al Steiner"

К тому времени, как Майк резко прекратил нашу дружбу, мы с Ниной стали довольно близки, и даже могли доверять друг другу. Я зашёл в столовую на следующий день после разговора с Майком, и Нина сразу заметила грусть на моём лице.

"Что случилось?", - спросила она, застенчиво улыбаясь мне.

"Ох", - начал я, садясь за стол и открывая свой ланч-пакет, - "помнишь моего друга Майка, о котором я тебе рассказывал?"

"Ага", - сказала она. - "Тот парень, который постоянно травку курит."

"Именно", - согласился я. - "Так вот, вчера..."

Я вылил на неё всю историю, исключая, конечно, ту часть, где я когда-то был 32-хлетним и теперь мне сложно понимать шестнадцатилетних. Она выслушала меня, ни разу не перебив, а затем, когда я закончил свою историю, задумчиво взглянула на меня.

"Кажется, словно ты винишь себя в этом", - сказала она.

Я пожал плечами.

"Мы были друзьями уже очень долгое время. Может, я просто слишком строг с ним. Разве это так плохо, что он предлагает подвозить меня в школу каждый день?"

"Если это подвергает твою жизнь опасности, то да", - ответила она. - "Мне кажется, что это его следует винить, а не тебя. Это он решил закончить дружбу из-за чего-то настолько глупого, как с кем ты ездишь в школу и куришь ли ты с ним травку."

"Да, знаю", - согласился я. - "Но мы уже так давно дружим. Я не могу перестать думать о том, что я его в каком-то роде подвёл."

"Если вы и правда так давно дружите", - сказала она, - "то не кажется ли тебе, что однажды он всё же повзрослеет и поймёт, насколько глупо себя вёл? Он ещё вернётся."

"Может, к тому времени будет уже слишком поздно", - выпалил я.

Она взглянула на меня в замешательстве.

"Ты это к чему?"

"О, не обращай на это внимания", - ответил я ей. - "Порой я бываю чересчур драматичным."

В тот день я вышел из столовой, чувствуя значительное облегчение по поводу всей ситуации. Хотя ничего и не изменилось, мне всегда становилось лучше после разговоров с Ниной.

Ещё я выработал привычку читать бизнес-колонки в газетах каждый день. За завтраком я просматривал отчёт о фондовом рынке, запоминая и отслеживая различные акции. Для меня это стало настолько обыденной вещью, что отец вскоре перестал спрашивать меня, зачем я это делаю. В прошлой жизни я следил только за инвестициями моего пенсионного плана 401к. Теперь я пытался всерьёз взяться за фондовый рынок, и я начал постепенно изучать его и осваивать. Если я смогу освоить это, значит, я смогу освоить что угодно.

Начались летние каникулы. Когда я принёс свой табель маме, мне действительно показалось, что она упадёт в обморок, глядя на него.

"Одни пятёрки, Билли?", - спросила она, глядя на меня в недоумении. - "У тебя?"

"Думаю, я просто стал серьёзнее относиться к твоим словам о том, что образование - это самое важное в жизни, мам", - ответил я ей.

Продолжительная версия Взгляда последовала за этими словами.

"Может, приготовишь сегодня тако на ужин?", - спросил я следом.

"Конечно", - ошеломлённо произнесла она.

Глава 4. Часть 4.

Лето быстро пролетало за жаркими днями и сексуальной активностью. Хотя Майк больше и не тусовался со мной, я нашёл себе новую компанию в лице Синди и Трейси. Мои отношения с сестрой улучшились настолько, что она теперь доверяла мне свои секреты. Она рассказывала мне о своих мечтах и надеждах. Что она хотела пойти учиться в юридическую школу, выйти замуж за хорошего парня и завести детей. Что она хотела большой, хороший дом и машину. Это то, что я никогда не знал о своей сестре, потому что её жизнь закончилась до того, как мы вышли из стадии подростковой ненависти друг к другу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она больше не беспокоилась о том, что нас могут увидеть вместе. Может, всё то, что я ей говорил, что я делал для неё, сильно её впечатлило. Всё лето она относилась ко мне как к другу и брала с собой на вечеринки, либо с Синди, либо с другими её друзьями.

Она тоже приобрела похожую неприязнь к нетрезвым водителям. Эту неприязнь она умудрилась вбить в голову и Синди. Когда мы где-то тусилили, одна из девушек обязательно оставалась достаточно трезвой, чтобы безопасно доехать домой. Они выработали правило ответственного водителя до того, как это вошло в обиход. Мне всегда казалось, что мой разговор с Трейси той ночью сильно повлиял на неё.

Именно из круга друзей Синди и Трейси я выбирал себе сексуальных партнёров. Они обе входили в популярную компанию, элитнейшие из элит. В своей прошлой жизни я был бы до чёртиков напуган, находясь с ними на одной вечеринке.

Но теперь всё по-другому. Я не мог заставить себя бояться подростков, но ох, как же я хотел их. Редко я уходил с вечеринки, не воспользовавшись парочкой презервативов, которые я постоянно носил с собой. Я спал с девушками из моих фантазий, и обычно они сами подходили ко мне, спасибо той подпольной репутации, что я выработал среди женщин.

Парни на этих вечеринках, по большей части старше меня, либо выпускники, либо уже студенты, прекрасно понимали, что я делаю. Несмотря на мою репутацию после случая с Ричи Фэрвью, они считали меня безобидным, даже когда я уходил с их девушками погулять, пока они играли в игры на выпивание или заливали себе пиво в глотки прямо из бочки. Конечно, им было интересно, что я делаю. Я был младше всех, и они никогда не разговаривали со мной.

Меня это вполне устраивало. До тех пор, пока они не видят во мне угрозы, когда замечают, что я болтаю в женской компании или ухожу с их девушками на приватный разговор.

Трейси однажды рассказала мне, что большинство парней считают, что я гей. Они не издевались надо мной, потому что Ричи Фэрвью, но для них это объясняло, почему я предпочитаю компанию девушек разговорам о футболе и машинах с парнями.

Я никогда не пытался доказать им обратное, хотя меня в край поражала их странная логика. Если парень тусуется с девушками, значит, он гей.

У меня были очень строгие правила по поводу моих отношений на время лета. Обычно я не спал с кем-либо больше одного раза, и сразу давал ясно понять, что не хочу какого-либо дальнейшего развития подобных отношений. Я был согласен на секс, только на секс. Большинство из них понимало это. Они тоже были согласны только на секс и радовались, что я способен держать язык за зубами и распускать его, только когда он находился возле их киски.

У меня было только два исключения из этого правила: Синди и Анита. Я продолжал спать с ними. Это было довольно приятно. Они обе понимали правила, особенно Анита, которая меньше всего хотела, чтобы кто-либо узнал, что она трахается с подростком. К тому же, они обе принимали противозачаточные и мне не нужно было надевать презерватив с ними. Так приятно было время от времени, для разнообразия, проникать в голую плоть своей плотью.

Это было отличное лето, несмотря на мою разлуку с Майком и отсутствие разговоров с Ниной, по которым я безумно скучал. Лучшее лето, какое я только помнил.

В августе, когда мне исполнилось пятнадцать с половиной, мне дали разрешение водить машину. Отец "учил" меня водить.

"Ты прям на лету всё схватываешь", - сказал он, глядя на меня с подозрением. - "Трейси же не разрешала тебе водить, да?"

"Нет, пап", - заверил я его, профессионально меняя полосы, в экстазе от того, что я снова за рулём спустя... Сколько? Больше шести месяцев? - "Наверное, у меня просто к этому талант."

"Талант, говоришь...", - сказал он. - "Думаю, нам не придётся много ездить вместе, а?"