Тринадцать способов умереть - Валерий Рощин

– Верно. Пусть делятся. Нам-то, братец, это на руку! Разобраться с небольшой группой куда проще, чем с цельной бандой. Смекаешь?

Он смекал. Как смекал и то, что слабость от голода, помноженная на многодневную усталость, не дозволит долго выдерживать взятый темп.

Вода обжигала холодом до самых колен; стремительное течение и неровное, каменистое дно мешали скорому передвижению. На время подполковник забыл о направлении, о необходимости держать курс на север – все мысли были подчинены одному: запутать идущих по следу бандитов, оторваться от наседавшей погони. Около получаса они шли по дну мелкой речушки, повторяя все ее замысловатые изгибы.

Наконец, Всеволод повернул к бережку…

– Все. Позади тишина. Протопаем пяток километров в нужную сторону и организуем привал – обсохнем, перекусим, – подбодрил он майора и вдруг приметил его настороженный взгляд куда-то в сторону.

Обернувшись, увидел воловью повозку, стоявшую за плавным поворотом русла, потому и не видимую с реки. Рядом копошились двое подростков, кидавших в деревянный кузовок округлые речные булыжники. Прятаться или возвращаться к воде было поздно – мальчуганы завидев незнакомых вооруженных мужчин, распрямились, прекратили работу…

Летчик медленно поднял автомат.

– Не стоит торопиться с этим, – качнул головой Барклай. – Поступим по-другому. Идем…

Не таясь, они двинулись к повозке. Подростки не убежали и двинулись с места, хотя настороженные взгляды и не скрывали враждебности. Приблизившись, Сева осмотрел повозку, заглянул внутрь кузовка, затем спросил о чем-то на непонятном языке. Фразы звучали спокойно и даже с некой отческой ноткой в голосе…

«Играет, – решил про себя Максим, разобрав лишь слово „руса“. – Опять задумал какую-то хитрость. Да… с этим мужиком не пропадешь!.. Всегда и всюду найдется, выберет единственно верное решение. С таким и в гости к черту не страшно!»

Старший из пацанов что-то ответил, нехотя указав рукой на север. Барклай картинно возрадовался, похлопал его по плечу и, незаметно подмигнув вертолетчику, воскликнул:

– Ну вот, а мы плутали в этом чертовом лесу! В той стороне наши. Пошли!..

Уведя молодого товарища от берега на приличное расстояние, он негромко пояснил:

– В этих краях плотность населенных пунктов небольшая – сто процентов, что мальчуганы из того аула, где мы «одолжили» у старика провиант. О булыжниках они уже забыли – не сомневайся! И скоро наперебой расскажут о случайной встрече с нами местным старейшинам, а те – амиру банды.

– Тогда зачем ты завел разговор о северном направлении?

– Я спросил: где искать русских военных? Об этом спросил бы любой, оказавшийся в нашем положении. Разве не так?

– Резонно…

– Теперь пусть особо любопытные думают, что мы с тобой отправились прямиком на север. Стало быть, и погоня пойдет по ложному следу.

– Куда же мы отправимся на самом деле? – поинтересовался, разгадав его план Скопцов.

– Немного подвернем на запад – в противоположную от селения сторону, пропилим пяток километров, стараясь не наследить и, устроим привал с ужином и ночевкой. Устаивает?

– Скорее бы уж. У меня в брюхе кроме слюней и воды – ничего…

– Аналогично, – добродушно усмехнулся тот. – А утром спокойно двинем к нашим…

Способ одиннадцатый

22-23 декабря

«Пропилить» пришлось не пяток, а с десяток километров. Местность попадалась заснеженная, открытая, без растительности. Потому Барклай кружил и петлял, тщательно выбирая дорогу. К тому же подходящей для ночлега укромной лощинки или складочки, как назло, не встречалось. Половину припасов они, не утерпев, съели и выпили по дороге, не останавливаясь. Немного полегчало, но зато отчаянно захотелось спать.

– Все, остаемся здесь, – прошептал пересохшими губами подполковник, выйдя на небольшую горизонтальную площадку, расположенную на поросшем жидким кустарником склоне. Устало опустившись на камень, он достал из кармана куртки провизию: – Есть будешь или оставим на завтрак?

– Лучше оставить на завтра, – севшим голосом отвечал пилот. – Сегодня уже нет сил. Только спать…

– Ложись первым. Я подежурю. Даст бог, завтра наши приключения закончатся.

Майор откинулся на спину, глаза сами собой закрылись. Приятель продолжал что-то тихо говорить, да слова его доходили до сознания с большим опозданием…

– Чечня крохотная… Пешком, что с востока на запад, что с юга на север за три дня пройти можно… Если б не горы с ущельями… Нам бы на дорогу приличную набрести, подались бы по зарослям вдоль нее… До первого блокпоста… А там, глядишь и горячий ужин, банька со стаканчиком водки. И теплая постель… Ничего, дружище, завтра эта чертова эпопея завершится…

«Повезло! Наконец-то, крупно повезло! Проскакав по разноцветной картонке, кубик остановился и показал удачное число. Я попал на зеленый кружок! Призовая стрелка стремительным росчерком бросила мою фишку от этого кружка далеко вперед, дозволив обогнать опережавшего соперника…» – проплыла счастливая мысль, и Максим в полном бессилии забылся.

Забылся для того, чтобы вновь во сне повстречаться с любимой девушкой…

* * *

Многое передумал Скопцов этой тихой зимней ночью, лежа на диване своей однокомнатной квартирки. Сон долго не шел; в памяти беспрестанно проплывал образ Александры, и звучали ее слова, произнесенные полгода назад при расставании.

Да, несколько месяцев разлуки пролетели незаметно: командировки, боевые вылеты, обыденная служебная суета… Саша исправно присылала по два-три письма в неделю; он с той же частотой отвечал. Несколько раз они болтали с ней по телефону. При расставании они сговорились встретиться в Самаре в его отпуске, да с отпуском вначале зимы ничего не вышло. И она расплакалась, услышав об этом известии по телефону.

А потом, успокоившись, твердо сказала:

– Ничего страшного, Максим – я все понимаю. Ты же на службе… Тогда завтра же пойду в деканат и напишу заявление о досрочной сдаче сессии. Я сдам все экзамены и приеду сама. Ничего страшного…

Она сдержала данное слово – в начале декабря уже купила билет до аэропорта Минеральных Вод.

И вот наступил день ее приезда – скоро он наконец-то увидит свою Сашеньку. Накануне вечером к нему забежала радостная Анастасия и, протянув телеграмму, попросила встретить сестру на машине.

Не выдержав, он приехал в аэропорт за два часа до назначенного времени и бесцельно слонялся по огромному аэровокзалу, считая минуты… Будто электрическим током прошибло Скопцова, когда в толпе прилетевших пассажиров он увидел стройную фигурку Александры. Вглядываясь в лица встречающих, она медленно вошла из широкой галереи в аэровокзал. Завидев же быстро идущего к ней Максима, приветливо улыбнулась, и… кинулась навстречу.

Он долго сжимал ее в объятиях, целовал мокрое от слез лицо.

Вскоре, получив багаж, они уселись в его машину и в радостном возбуждении поехали в гарнизон…

– Жаль, но нужно появиться у Лихачевых, – негромко сказал он, выезжая на шоссе.

– Почему жаль? – подивилась она.

– Мы должны сообщить, что уходим.

– Куда?.. – тихо спросила Саша, почувствовав, как сердце учащенно забилось в груди.

– Потом скажу.

– Скажи сейчас.

– Позже.

– Сейчас. Ну, пожалуйста.

– Вечером…

– Но ведь до вечера еще так далеко.

– Хорошо. Лихачевы наверняка уже накрыли стол и ждут нас. Мы посидим, отметим твой приезд, а потом…

– Что потом? – нетерпеливо прошептала она.

– А вечером мы с тобой пойдем ко мне.

– К тебе? – с некоторым сомнением переспросила девушка, – удобно ли это?..

– Удобнее некуда. Я многое должен сказать Сашенька и непременно сегодня.

Спустя сорок минут бордовая «Десятка» остановилась возле одной из пятиэтажек. Максим помог спутнице выйти из машины, вытащил из багажника вещи. Девушка взяла молодого человека под руку и слегка озадаченная направилась с ним к подъезду.

– Ты разве не поужинаешь с нами?! – удивленно спросила Анастасия, когда Скопцов, едва дождавшись восьми вечера, засобирался уходить из гостей.

– Нет, спасибо – и так целый день за столом просидели, – улыбнулся он и незаметно подмигнул хозяйке: – У меня другое предложение. Мы должны сегодня с Александрой обсудить некоторые важные вопросы. Вы не станете возражать, если я заберу ее с собой? Обещаю не обижать и как следует накормить ужином.

Только на один короткий миг старшая из двух сестер допустила в свое сердце сомнение – слишком уж устойчивую заработал Макс репутацию женского обольстителя. Но, зная от Сашеньки об их страстной переписке, о взыгравших в обоих чувствах, она отогнала прочь тревожившие мысли. Супруги заулыбались и, глядя на смущенную девочку, закивали.

Настя внезапно куда-то сорвалась и через минуту протягивала им бутылку шампанского: