Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я должен знать все о наших поломках, прежде чем доложу о них фарангу. Все до мельчайших деталей.
— Да, кун. — Пом делает ваи.
Хок Сен идет в офис — первые несколько шагов прихрамывает, но потом решает не давать ногам слабины. Ходит он много, и в колене постоянной болью отдается давняя встреча с одним из тех чудовищ, которые приводят в движение механизмы фабрики. Старик невольно замирает на вершине лестницы и еще раз оглядывает тушу мегадонта и то место, где погибли рабочие. Вороньем налетают воспоминания — кружат, клюют, мутят сознание. Друзья, семья — почти никого не осталось. Четыре года назад имя Хок Сена гремело. А кто он сейчас? Никто.
В офисе тишина. Пустые столы, дорогие компьютеры с ножными динамо, педали приводов, крохотные экраны, тяжелые сейфы. Старик смотрит по сторонам и видит: из углов выскакивают религиозные фанатики — в руках мачете, на головах зеленые повязки. Но это лишь воспоминания.
Дверь закрывается, шум стихает. Хок Сен подавляет желание подойти к окну и еще раз посмотреть на труп животного и алые разливы — не стоит бередить душу воспоминаниями о крови, текущей по водостокам на улицах Малакки, о китайских головах, выставленных штабелями наподобие дурианов на рыночных лотках.
«Тут не Малайя. Тут спокойно».
Но образы — отчетливые, как фотографии, и яркие, как вспышки фейерверков, — не отступают. В такие моменты любая мелочь кажется ему таящей угрозу. Со времен Казуса прошло четыре года, однако без ритуала успокоения не обойтись. Хок Сен прикрывает глаза, глубоко вдыхает и представляет, как один из его клиперов летит по голубым океанским волнам. Еще один вдох — и можно снова посмотреть вокруг. Никакой опасности: только аккуратные ряды пустых столов с компьютерами, ставни, которые не дают раскаленному солнцу проникнуть внутрь, в воздухе — пылинки и аромат благовоний.
В густой тени в дальнем конце офиса тускло, с издевкой, поблескивает сталью двудверная сокровищница «Спринглайфа». К меньшему из сейфов — тому, где лежат деньги, — у Хок Сена есть ключ, а вот ко второму, большому, доступ только у мистера Лэйка.
«Как же они близко!»
Там, за дверцей, всего в нескольких дюймах — старик как-то видел их собственными глазами — лежат технические документы, образцы ДНК водорослей со взломанным кодом, кубические носители с геномными картами, подробные указания по получению и переработке поверхностной пленки в смазку и порошок, инструкции по правильной закалке проволоки, чтобы та не отторгала новый тип оболочки. На расстоянии вытянутой руки лежит ключ к новому поколению накопителей энергии, а с ним надежда на воскрешение и самого Хок Сена, и его клана.
Битый год старик выслушивал путаные, невнятные разговоры Йейтса, когда тот выпивал, подливал баиджу[57], втирался в доверие, хотел стать нужным, но все пошло прахом. Этот дурак разозлил инвесторов, да к тому же не смог воплотить собственный замысел, и вот исход: запертый сейф.
Стоит Хок Сену заполучить данные, и он построит собственную империю. Но пока у него есть лишь копии отдельных листов: до того как пьяница Йейтс купил этот проклятый железный шкаф, бумаги часто валялись на рабочем столе в открытую. Теперь же старика отделяют от документов стальная дверца, отсутствие ключа и неизвестный код. Добротное устройство — это Хок Сен знает наверняка. В те дни, когда он стоял во главе собственной торговой корпорации «Ин Тай» в Малайе, у него тоже было что прятать под замком. Но самое обидное: пользовался он тогда точно такими же сейфами, именно этими китайскими механизмами, которые теперь служат иностранцам. Старик иногда целыми днями разглядывает стальную дверцу и размышляет о скрытых за ней знаниях.
Хок Сена внезапно осеняет.
«А не забыли ли вы, мистер Лэйк, ее запереть? Немудрено в такой-то суматохе».
У старика убыстряется пульс.
«Отвлеклись? Запамятовали?»
С Йейтсом такое случалось.
Хок Сен пытается взять себя в руки. Прихрамывая, подходит ближе и замирает. Святыня. Стальной монолит, подвластный лишь терпению и силе алмазного бура. Предмет, который изо дня в день всем своим видом издевательски его дразнит. Неужели? Возможно ли, что Лэйк попросту забыл запереть дверцу?
Хок Сен нерешительно берется за ручку, задерживает дыхание, возносит молитвы предкам, слоноголовому Пхра Канету[58] — избавителю от преград, всем богам, каких знает, — и тянет рычаг вниз.
Каждый атом стального, весом в тысячу цзинь[59] шкафа дает ему отпор.
Старик выдыхает и делает шаг назад, уговаривая себя не переживать.
Терпение. На каждый замок найдется свой ключ. Лучшим из возможных был бы мистер Йейтс, если бы не разозлил инвесторов. Значит, действовать нужно через Лэйка.
В день, когда привезли сейф, Йейтс приговаривал: «Пора мне поберечь свои золотые яйца, да и курицу вместе с ней». Хок Сен в ответ кивал, натужно улыбался шутке, но думать мог только о том, что документы бесценны, а сам он сглупил, не скопировав их раньше, пока мог.
Теперь Йейтса нет. Его место занял новый демон, причем самый настоящий: сероглазый, русоволосый и, в отличие от прежнего, совершенно непреклонный. Это грозное создание, которое перепроверяет каждое действие Хок Сена и очень мешает его планам, еще нужно как-то убедить, что доверить секреты компании старику можно.
«Терпение и еще раз терпение. Рано или поздно заморский демон обязательно сделает неверный ход».
— Хок Сен!
Старик подходит к двери, машет Лэйку — мол, слышал, сейчас спустится, — но сперва идет к алтарю и встает на колени перед образом Гуанинь. Он молит бодхисаттву быть к нему и его предкам милостивой, дозволить ему и роду его искупить грехи. Под золотым иероглифом удачи, который висит вверх ногами, чтобы везение нисходило прямо на просящего, Хок Сен кладет пригоршню ютексового риса и надрезает красный апельсин. По руке бежит алая струйка. Фрукт спелый, ничем не зараженный и очень дорогой — на богах экономить нельзя, они любят жир, а не постные прожилки.
Дым от благовоний снова растекается в неподвижном воздухе конторы. Старик продолжает молить: пусть фабрику не закрывают, пусть взятки помогут и новое оборудование доставят беспрепятственно. И еще пусть заморский демон наконец спятит и начнет доверять Хок Сену как самому себе, а сейф откроется и выдаст все тайны до последней.
Старик просит богов об удаче. Она нужна даже старому китайцу-желтобилетнику.
3
Эмико потягивает виски, мечтает опьянеть и ждет, когда по знаку Канники пойдет за очередной порцией унижения. В душе она бунтует, но все остальное — то, что с голым животом, одетое в коротенькую блузку и обтягивающую юбку-пасин, сидит и пьет, — бороться за себя не может.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Народ песка и шлаков - Паоло Бачигалупи - Научная Фантастика
- Помпа номер шесть - Паоло Бачигалупи - Научная Фантастика
- ProМетро - Олег Овчинников - Научная Фантастика
- Трезубец Нептуна - Александр Прозоров - Научная Фантастика
- Бойтесь ложных даров! - Дмитрий Вейдер - Научная Фантастика
- Соната звезд. Аллегро - Ольга Ларионова - Научная Фантастика
- Желтая пилюля - Рог Филлипс - Научная Фантастика
- Желтая подводная лодка Комсомолец Мордовии - Михаил Успенский - Научная Фантастика
- Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра - Боб Шоу - Научная Фантастика
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика