Загадочный поклонник - Ева Геннадьевна Никольская

— зацепилась я за самое незначительное в его словах. — Что значит... мы?

Аллегро не ответил, хотя мог сказать что-нибудь вроде «мы — это иоширцы», или «мои предки», или «раса наблюдателей, к которой я отношусь». Но он молчал, и я, ужаснувшись очередной сумасшедшей догадке, спросила:

— Вы лично были там... на заключении той судьбоносной сделки, да?

Он медленно кивнул, будто через силу.

— Сколько же вам лет? — В горле пересохло, и я, схватив фарфоровую чашечку, сделала несколько быстрых глотков. — Не пятьсот, ведь ребенка на заключение договора не пригласили бы. Тогда...

— Много, — ответил похожий на обычного человека «динозавр», хмуря графитного цвета брови. Хотя, скорее, не «динозавр», а «вампир». Не зря у меня и раньше возникали такие ассоциации.

Шестьсот, семьсот... может, тысяча? Сколько, вообще, живут иоширцы? А я-то наивная думала, что ему лет тридцать, максимум тридцать пять. Может, наблюдатели, как вампиры из легенд, способны существовать вечно? Оттого и предпочитают морозильники разной степени комфортности — в холоде их «дряхлые мощи» лучше сохраняются.

— Конкретики не будет?

— Нет. — Улыбка ведьмака была напряженной. — Я вас напугал, госпожа Ландау? — уточнил он, явно жалея о своих откровениях.

— Скорее, озадачили, — сказала полуправду я, разглядывая его молодое и привлекательное лицо, за которым скрывался... даже не знаю кто. Некое древнее создание, мечтающее вернуть к жизни своих соплеменников. И одна из этих соплеменников — моя сестра.

Черт! Не отдам ему Крис!

Я испытала такое жгучее желание защитить сестру от ее учителя и его непонятных намерений, что чуть не сломала ноготь об стол, в который, незаметно для себя, вцепилась.

— Позвольте, я скажу, как это все понимаю, господин Рэйн. Вы, наблюдатели... высокоразвитые, ибо при таком количестве прожитых лет сложно не развиться, технически оснащенные и всезнающие (по той же самой причине). Так вот... вы оказали помощь недоразвитым маложивущим нам, то есть нашим предкам, чтобы сохранить и по возможности воскресить тех из вас, кто по каким-то причинам лишился тела и оказался заперт в кристаллах, спрятанных в горах Хрустальной гряды. Воскресить в нас, то есть в наших детях. Я правильно излагаю? — произнесла язвительно, хотя и старалась подавить нахлынувшее раздражение.

Не знаю, что меня больше задело: планы «спасителей» на землян или то, что Крис — одна из них и, если она вспомнит прошлую жизнь с легкой руки своего проклятого наставника, мы потеряем веселую жизнерадостную плутовку, коей она является сейчас. И она тоже себя потеряет! Себя... Кристину Ландау, которой скоро исполнится восемнадцать, а не инопланетянку, коей была в прошлой жизни. Такую же древнюю и отмороженную, как и его высокопревосходительство!

М-да... возраст господина Рэйна зацепил меня конкретно. А ведь этот мужчина начинал мне нравиться... пока я не узнала о его чрезмерном долголетии и отношении к людям. Жуть! Интересно, зачем он хватал меня за руки? Тоже рассматривал в качестве сосуда для очередного «спящего» иоширца? Но ведь я уже взрослая, разве можно устроить переселение души при таких условиях? А что, если да?

— Вы злитесь, — констатировал безопасник.

— Простите, — пробормотала я, кусая губы.

— Хотите вернуться домой?

— Нет! — Я аж дернулась, испугавшись, что он уже запустил телепортацию. — Я хочу понять, что будет с моей сестрой и... со мной? — произнесла с запинкой. — В меня вы тоже кого-то переселите?

— С чего вы взяли, Ева? — Он так удивился, что я даже поверила. — Вы... Азвисадрал! — выругался Аллегро, долбанув рукой по столу, отчего панель опять заработала и нежным голоском поинтересовалась:

— Чего желает гость?

— Коньяк! — рявкнул иоширец очень по-человечески.

И рядом с ним в ярком коконе телепорта появилась пузатая бутылка с фирменной этикеткой Арэйи. Я лишь на миг задержала на ней взгляд, объяснив себе присутствие товаров из этого города тем, что господин Рэйн — глава службы безопасности ВСЕЙ девятой колонии, а не только Таалиса.

— Вы тоже злитесь, — сказала я, отмечая очередной всплеск его редких эмоций.

— Это от досады.

— Из-за моих слов? — Стало стыдно за несдержанность. Все же он, действительно, высокоразвитый древний иоширец, а я пигалица, которая от обиды непонятно на что ему нагрубила. Кошмар какой! — Простите, — повторила тихо.

— Причина не в ваших словах, Ева, а в моей неспособности правильно донести до вас информацию. Это удручает.

— Все в порядке с вами и с информацией. Было очень познавательно. Я просто немного разнервничалась, испугалась и, как следствие, наговорила глупостей. Прошу прощения, господин Рэйн, этого больше не повториться.

— Не надо, Ева, — попросил он, сверля меня взглядом.

— Чего не надо? — нахмурилась я, не понимая.

— Не отгораживайтесь от меня стеной холодной вежливости.

И в который раз за наш поздний разговор я не нашлась, что ответить. Не отгораживаться? От него? Да он сам выстроил километровый забор из прожитых лет, которые превращали его... даже не в дедушку, а... в «вампира», да. Практически бессмертного! Я понятия не имела, как теперь воспринимать Аллегро Рэйна. Еще вчера он казался мне серьезным взрослым (но не старым) мужчиной, сегодня же я видела перед собой многовековое чудовище с человеческим лицом.

— Вы не ответили, что с нами теперь будет. Со мной и с моей сестрой, — вернулась к прежней теме я.

— Ничего плохого. Кристина продолжит обучение и станет сильным псиоником. Возможно... даже вероятно, на орбите Геры скоро появится ее корабль, который, судя по некоторым признакам, пробудился ото сна вслед за бывшей хозяйкой. Вспомнит ли ваша сестра прежнюю жизнь, я не знаю. Но обещаю, что без ее на то желания никаких ментальных манипуляций, стимулирующих этот процесс, проведено не будет. Даю вам слово, Ева! — произнес ведьмак. — Ну а вы...

— Что я? — поторопила его, ибо безопасник опять завис. А ведь так хорошо говорил только что, я даже немного успокоилась, приструнив разбушевавшуюся паранойю.

— Вы мне просто интересны.

— Из-за моих видений и снов? — Про номер ячейки в тринадцатом хранилище, который мне пригрезился ночью, я тоже ему рассказала, когда звонила. — Но ведь не одна я поющая в Таалисе. У других, наверное, тоже случились бы такие видения, встреть они живого иоширца или предполагаемую реинкарнацию оного. Я не уникальна.

— Ошибаетесь, — произнес он загадочно. — Вы самая уникальная.

— Что вы имеете в виду? —