Психологический тезаурус - Сергей Степанов

Свойственное подростковому и юношескому возрасту внимание к своей внешности, чувство недовольства собственной наружностью очень ярко описаны Л. Н. Толстым во второй и третьей книгах его автобиографической трилогии («Отрочество» и «Юность»). В частности свое состояние в пору отрочества Толстой описывает следующим образом: «Я был стыдлив от природы, но стыдливость моя еще увеличивалась убеждением в моей уродливости. А я был убежден, что ничто не имеет такого разительного влияния на направление человека, как наружность его, и не только самая наружность, сколько убеждение в привлекательности или непривлекательности ее».

Надо отметить, что недовольство своей внешностью, теми или иными чертами лица или фигуры – явление, довольно частое среди психически здоровых подростков и юношей, наблюдающееся иногда эпизодически, иногда более или менее перманентно. Но у здоровых людей эти мысли не занимают доминирующего положения в иерархии жизненных ценностей и не определяют все их поведение, весь их жизненный уклад. В других же случаях убежденность в наличии какого-то физического недостатка может носить характер патологии, нередко очень тяжелой. Данная патология, особенно на ранних стадиях заболевания, вызывает большие диагностические затруднения ввиду внешней схожести с обычными, психологическими понятными способами поведения. Поэтому в вынесении суждения по данному вопросу психологу следует быть особенно осторожным – возможно, некоторые акцентуации самоощущения подростка не выходят за рамки его компетенции и поддаются коррекции психологическими методами, но не исключено, что налицо и нарастание болезненного синдрома, о чем квалифицированно может судить лишь психиатр.

Нынешнее распространение «синдрома Квазимодо» многие специалисты склонны объяснять навязчивым влиянием массовой культуры, насаждающий нереалистичные стандарты внешности в качестве эталонов. Кроме того, усовершенствование внешности всевозможными косметическими и даже хирургическими средствами превратилось в чрезвычайно прибыльную отрасль индустрии, заправилы которой кровно заинтересованы в насаждении синдрома в массах. В результате самоопределение молодого человека опирается на навязанные ему искусственные эталоны, сравнение с которыми в большинстве случаев приводит к занижению самооценки. Насаждение эталонов начинается еще в детском возрасте посредством соответствующих игрушек – в частности, невероятно популярной во всем мире куклы Барби.

Американский психолог Келли Браунелл с помощью компьютера придал фотографии девочки-подростка пропорции, характерные для популярной куклы. На полученном снимке оказалось хорошо видно, что это совершенно ненатуральные и более того – неэстетичные пропорции. Браунелл опасается, что такие куклы способствуют распространению среди подростков серьезного психического заболевания – нервной анорексии, когда навязчивая страсть к усовершенствованию фигуры приводит к полному истощению.

Впрочем, у семилетней дочки психолога целых шесть таких кукол…

В тех случаях, когда мания усовершенствования внешности не обостряется до патологии, психологи рекомендуют проводить с подростками разъяснительную, консультативную и психотерапевтическую работу, направленную на формирование здоровой самооценки, в частности – критичности к нереалистичным эталонам. Похоже, умение правильно воспринимать увиденное в глянцевых журналах пора преподавать в школах как особый раздел основ безопасности жизнедеятельности. Кроме того, подростков необходимо готовить к тому, что на определенном этапе их развития перемены в их внешности могут носить не слишком приятный характер. Соответствующие примеры ярких и успешных личностей (той же Джулии Робертс, пережившей в школьные годы немало насмешек) помогут подросткам понять, что перемены преходящи. К тому же окружающие воспринимают нас в целом, а не по частям, и производимое нами впечатление складывается преимущественно из психологических особенностей, а не только телесных. Избыточная озабоченность своим несовершенством нередко сопутствует жизненной ситуации, в которой подросток не видит в окружающем мире источников подтверждения своей высокой самооценки. И здесь действенным средством выступает переключение внимание на те виды активности, в которых он или она могут реально достичь ощутимых успехов и заслужить одобрение окружающих.

Родные, но не близкие [33]

Когда мне было четырнадцать, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его; но когда мне исполнился двадцать один год, я был изумлен, насколько этот старый человек поумнел за последние семь лет.

Марк Твен

Когда наконец понимаешь, что твой отец обычно был прав, у тебя самого уже подрастает сын, убежденный, что его отец обычно бывает не прав.

Лоренс Питер

ЭФФЕКТ ПОДКИДЫША — отчуждение подростка в отношениях с родителями, вызванное смутным иррациональным подозрением, что он не является их родным ребенком. Данный эффект хорошо известен психиатрам – впервые он был описан еще в 30-х гг. ХХ в. (в частности, известным детским психиатром Г. Е. Сухаревой) как один из симптомов подростковой шизофрении. Однако на рубеже веков психологи всё чаще стали отмечать похожий феномен в рамках нормальной психики. Принципиальное различие нормы и патологии в данном случае состоит в том, что в норме подросток вполне отдает себе отчет в иррациональности своих подозрений, в их несоответствии действительности, однако не может отделаться от впечатления, что он своим родителям словно чужой, неродной – так он, по его мнению, на них непохож. Как психологический термин «эффект подкидыша» пока не признан и не включен в специальные словари. Однако в лексиконе практических психологов он встречается всё чаще в связи со множеством наблюдаемых случаев такого рода и в силу этого требует корректного определения и описания.

Корни данного явления подмечались многими наблюдательными людьми с давних времен, и эти наблюдения воплотились во многих афоризмах, обобщенная формулировка которых могла бы звучать так: «Пятилетнему ребенку родители кажутся самыми мудрыми и сильными людьми, которые всё знают и всё могут; пятнадцатилетний считает родителей беспомощными недалекими обывателями, которые ничего не понимают и ни на что не способны; и только еще лет через пятнадцать он становится готов признать, что следовало бы почаще слушаться родителей». Эффект подкидыша как раз и возникает на срединной стадии, в подростковом возрасте, когда родительский авторитет подвергается подростком критической переоценке. В эту пору многие родительские идеалы, цели и ценности подростком отвергаются, суждения отца и матери по разным вопросам, весь их образ жизни кажутся ему свидетельством их консерватизма, ограниченности и косности. В то же время рост самосознания порой провоцирует подростка на признание собственной исключительности, особой яркости и одаренности, которую недалекие взрослые просто не в силах разглядеть и оценить (ведь в их ограниченных представлениях одаренность почему-то проявляется в школьной успеваемости, а не в сочинении рэп-скороговорок или фонтане остроумия в Интернет-чатах). Подогревает опасную иллюзию и всепроникающая реклама со своим навязчивым лозунгом: «Ведь ты этого достоин!» Этого – значит экзотических круизов, танкообразных лимузинов, беззаботного образа жизни в кругу суперзвезд и топ-моделей. Разумеется, достоин! Вот только бремя низкого происхождения мешает дотянуться до всех этих безусловно заслуженных благ. Тогда и возникают настроения, излитые одним из героев Стивена Фрая («Теннисные мячики небес») на страницы своего дневника:

Как же могла произойти Ужасная Ошибка? Ужасный ряд ошибок.

Как могло твое сознание возникнуть из его заурядного семени и ее унылых яйцеклеток? Первой ужасной ошибкой было появление на свет. Эту путаницу, зашедшую так далеко, можно объяснить, прибегнув к идее о переселении душ. В прежних воплощениях ты был одним из них [аристократии – С. С.] , и теперь остаточные воспоминания об этом терзают тебя. Возможно, ты подкидыш или внебрачный плод опрометчивости какого-нибудь герцога, отданный на воспитание этим жалким людям, которых тебе приходится называть родителями.

Психологическим следствием данного эффекта как правило выступает утрата опоры в виде семейных традиций и ценностей, резкий негативизм относительно любых педагогических влияний со стороны родителей. Свой жизненный стиль подросток начинает формировать «от противного» – по принципу: «Как угодно, только не так, как того желают родители». А поскольку родители во многих случаях – хотя бы просто в силу своей роли трансляторов традиционной, веками сложившейся культуры – безусловно правы, то отвергнутыми оказываются и многие позитивные установки, взамен которых избираются их сомнительные альтернативы. К тому же, как свидетельствует опыт, отрицание по сути своей деструктивно и вовсе не гарантирует последующих конструктивных преобразований (история переполнена примерами того, как разрушение старого приводит к тому, что диаметрально противоположное новое оказывается ничуть не лучше, а то и хуже).

Дискуссия, наметившаяся в научных кругах по данному вопросу, пока не выходит за рамки довольно банальных рассуждений о вечном конфликте отцов и детей. В качестве современной специфики данного явления указывается на утрату самими старшими прочных жизненных ориентиров в меняющихся социальных условиях, либо на их неспособность убедительно отстаивать те ценности, которых они придерживаются, но не умеют продемонстрировать их привлекательность для подрастающего поколения. В этой связи представляется продуктивной разработка данной проблемы в связи с принятым в той или иной семье стилем воспитания. Хотя эмпирических данных собрано еще недостаточно, можно высказать предварительную гипотезу о том, что «эффект подкидыша» чаще появляется в условиях авторитарного либо либерально-попустительского стиля воспитания, тогда как демократичный стиль родительско-детских отношений выступает надежной страховкой от отчуждения.