Лазарус - Джессика Гаджиала

сказала я, когда Лазарус остановил меня от того, чтобы сесть на байк.

— Я забыл, — сказал он, выглядя смущенным.

— Забыл что?

— Завтра мы не будем бегать, мы собираемся в пробег, — чувствуя, что это никоим образом не помогло мне понять ситуацию, он пожал плечами, — дела Приспешников, — пояснил он, заставив мои губы сложиться в беззвучное «о».

Дела Приспешников.

Приспешники торгуют оружием.

Значит, они собираются, типа, доставить оружие?

Мой желудок слегка скрутило от этой мысли, связанной с этой опасностью — вероятность того, что они попадут в засаду, будут уничтожены конкурирующей организацией или, с другой стороны, возможность быть пойманными полицией.

— Эй, со мной все будет в порядке, — он слегка наклонил голову, — я просто злюсь, что забыл тебе сказать. Это займет два дня, — добавил он, отчего мой желудок скрутило сильнее. Два дня. Это означало, что мне придется вернуться на свое старое место, скорее всего, столкнуться с Крисом, Санни или, что еще хуже, с их боссом. — Давай, мы поговорим у меня дома, где ты, блядь, не будешь дрожать, — сказал он, и я это почувствовала.

С этими словами он забрался на байк, подождал меня, и мы полетели.

— Я хочу, чтобы ты осталась здесь, — сказал он, как только мы оказались в дверях, и я задрожала от теплого воздуха, коснувшегося моего замерзшего тела. — Когда я уеду, — пояснил он, — здесь много еды. Я не буду запирать тебя и дам тебе ключ. Ты можешь приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится, но я бы хотел, чтобы ты осталась здесь.

Я хотела спросить, почему.

Я хотела знать, было ли это потому, что он, возможно, не доверял мне в моей прежней жизни, что я вернусь к моим старым привычкам.

Или, может быть, он просто хотел, чтобы я была тут, потому что ему нравилось, что я рядом, ему нравилась идея вернуться ко мне домой.

Но я не спрашивала. Отчасти потому, что я не хотела вступать в спор, если это было первое, или выглядеть нуждающейся и жалкой, если это тоже не было последним.

Вместо этого я просто улыбнулась ему и сказала. — Хорошо.

— Хорошо? — повторил он, бросив на меня то, что я могла назвать только порочным взглядом, когда он двинулся через комнату ко мне, действие было почти первобытным, и я инстинктивно отступила на шаг, пока стена позади меня не помешала дальнейшему отступлению. — Не будет ли слишком просить, чтобы ты все время была голой? — спросил он, остановившись только тогда, когда нижняя половина его тела прижала меня к стене, и мне пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на него. Увидев едва сдерживаемый жар в его глазах, желание пронеслось по моему телу, заставляя мое дыхание становиться тяжелым, моя грудь набухла, моя плоть напряглась. — Я не смогу тебя видеть, но это может помочь в долгие дни в дороге, — добавил он с ухмылкой.

Я с трудом сглотнула, преодолевая внезапную сухость во рту. — Как насчет того, чтобы я не снимала одежду, а когда ты вернешься, ты сможешь снять ее с меня?

Его глаза стали еще более горячими, а улыбка стала шире. — Я думаю, что мне больше нравится твой план, — сказал он, поднимая руку, пальцы скользнули по моей скуле, а затем мягко спустились по шее и вокруг, чтобы остановиться у основания моей головы.

Сладко.

Нежно.

Поэтому у меня не было возможности предвидеть, что в следующую секунду его рука сильно сожмется и притянет меня к себе, когда его голова опустится, а губы вопьются в мои. Разбиваясь. Другого способа описать это не было. Его губы впились в мои, когда он откинул мою голову назад, чтобы занять лучшее положение, когда он пожирал меня. Его зубы прикусили мою нижнюю губу достаточно сильно, чтобы вырвать всхлип откуда-то из глубины моей груди, давая ему доступ, в котором он нуждался, чтобы его язык проскользнул внутрь и завладел моим.

Его колено сильно вдавилось между моими ногами, пока у них не осталось выбора, кроме как слегка раздвинуться и позволить вторжение, его бедро скользнуло вверх и прижало мой таз к стене — его член сильно прижался к моему животу, давая понять, что он был так же возбужден, как и я в этот момент — так же поглощен мной, как и я им.

Мои руки поднялись и обхватили его за шею, полностью соединив нас, моя грудь прижалась к его груди, соски напряглись на пиках желания, заставляя его издавать грохочущий звук в груди, когда он слегка опустил бедра, чтобы его член прижал меня там, где я нуждалась в нем больше всего, вырывая рваный стон из моего горла, когда я бесстыдно двигалась на нем, нуждаясь в облегчении от рвущего желания в моей плоти.

Руки Лазаруса обхватили меня и медленно двинулись вниз по моей спине, сильно опускаясь к моей заднице и поднимая, пока я не встала на цыпочки, а затем полностью оторвалась от земли, заставляя мои ноги двигаться вверх и обвиваться вокруг его бедер, когда он углубил поцелуй и начал двигаться к спальне.

Он повернул нас, опустился в изножье кровати, а я оседлала его, наконец отпустив мои губы — оставив их опухшими, покалывающими и сверхчувствительными, когда его губы скользнули по моей челюсти, а затем вниз по шее. Моя голова откинулась назад, предоставляя ему лучший доступ, когда его щетина царапала, его губы целовали и сосали, а его язык лизал, пока я не перестала сдерживаться, мои бедра прижимались к нему, умоляя об освобождении.

Его руки соскользнули с моей задницы, скользнули к бедрам и схватили тяжелую толстовку, медленно потянули ее вверх, заставляя меня поднять руки над головой, чтобы он мог сбросить ее на пол.

Не было даже колебаний после того, как это произошло, прежде чем его руки сомкнулись на выпуклости моей груди через тонкий материал моего платья, крепко сжимая, прежде чем потереть большими пальцами затвердевшие точки. Его голова внезапно наклонилась и втянула один из них в рот через ткань, в то время как его пальцы схватили мой другой сосок и сильно ущипнули, заставив все мое тело содрогнуться, и у меня вырвался почти смущающе громкий стон.

Его другая рука двинулась, чтобы схватить лиф моего платья и дернуть его вниз под мою грудь, его рот без преград сомкнулся на моем другом соске, заставляя мои руки вцепиться в