Мой хозяин - Алиса Ковалевская

к мытью полов. Не знаю, откуда в ней столько моральных сил и стойкости. Я бы точно так не смогла.

Делать мне ничего не оставалось, и я, взяв книгу, отправилась к бассейну. На улице и правда стояла жара, раскалённое солнце висело в небе ярким диском. Встав у края бассейна, я с наслаждением потянулась. Вода была прозрачной, и сквозь её толщу виднелось выложенное бирюзовой плиткой дно. Чуть поодаль стоял ряд шезлонгов – один на солнце и два – под зонтиком. Подумав, я присела на бортик и опустила ноги в воду. Тепло и прохладно одновременно… Вдалеке щебетали птицы, солнечные лучи бликами играли на водяной глади. Из-за угла дома, неся поднос в руках, вышла одна из горничных и, подойдя к шезлонгам, выставила на стол блюдо с фруктами и большой стакан с чем-то, напоминающим холодный чай. Закончив, она приблизилась ко мне и отрапортовала:

– Господин Вандор приказал принести, когда Вы выйдете к бассейну.

Я недовольно кивнула, и мадама чопорно пошла в обратную сторону. Вообще-то, у меня есть собственная горничная! Какого она драит холл, тогда как эта… Проводив женщину взглядом я заставила себя успокоиться. Мне хотелось, чтобы Стэлла составила мне компанию, да и несправедливость я всегда переносила очень плохо. Но она права – лучше уж так, чем то, что могло случиться.

Стоило мне подумать об этом, мысли снова вернулись к Вандору. Фрукты, чай… Что это, если не проявление заботы обо мне? Неспешно вытащив ноги из воды, я встала и подошла к столику. Отщипнула виноградину от ветки и положила в рот. На язык тут же брызнул сладкий сок, и я едва не застонала от удовольствия. В детском доме фруктов мы почти не видели – еда была очень однообразной и, как правило, безвкусной. Макароны с курицей, говяжья печень с гречкой, похожие на разваренную бумагу рыбные котлеты с картофельным пюре… Как же я ненавидела эти котлеты! При мысли о них меня передёрнуло. Взяв стакан, я присела на край шезлонга и уставилась на воду. Кожу мою щекотнул лёгкий порыв игривого ветерка, и я подставила ему лицо. Как же хорошо… Пожалуй, так хорошо мне давно уже не было. Разве что в детстве, когда одна из нянечек взяла в меня в парк аттракционов вместе со своими детьми. А ещё… Я снова отщипнула виноградину. Были же у меня хорошие дни. Были… Вот только в памяти они почему-то не оставили никакого следа. Разве что дни, проведённые с Матвеем. Но, как ни странно, найти среди них особенно яркие я не могла. А ведь были у нас и походы в кафе, и гулять мы ходили. Даже в кино как-то…

Вандор

Как ни пытался я разделаться с делами побыстрее, домой вернуться удалось лишь ближе к вечеру. Солнце ещё светило, но на улице было уже не столь жарко. После утомительного дня хотелось освежиться, и по приезду домой я собирался принять прохладный душ.

– Милана в доме? – как бы между прочим осведомился я у вышедшей мне навстречу горничной. Одна из них обязательно встречала меня после работы, чтобы осведомиться, оставлять ли на кухне ужин.

– Нет, господин Вандор, – проговорила та. – Она весь день провела возле бассейна и всё ещё там.

Кивнув, я направился было к лестнице, но передумал и, пройдя через кухню, открыл заднюю дверь. Честно говоря, не думал, что она проторчит у воды до вечера… Дорвалась, называется.

Мысли о девчонке преследовали меня целый день. На утренней встрече вместо того, чтобы вслушиваться в слова давнего партнёра, пришедшего с просьбой взять на пару месяцев к себе в компанию его сына, я думал о её колышущихся перед моим носом грудях с твёрдыми сосками и блестящих глазах. Странное сочетание наивности, робости и откровенной сексуальности… А как прекрасна она была в момент оргазма! Не знаю, заметил ли что-нибудь мой собеседник… Определённой договорённости мы в итоге достигли и условились продолжить разговор завтра, в более непринуждённой обстановке.

К обеду я так закрутился, что в какой-то момент мысли о минувшей ночи отступили на дальний план, но, стоило мне понять, что Милана всё ещё находится у бассейна…

Остановившись метрах в десяти от бассейна, я стал наблюдать. Девчонка барахталась на мелководье. Она то подпрыгивала, выныривая из воды по пояс, то приседала и делала какие-то невразумительные взмахи руками, разбрызгивая вокруг себя переливающиеся брызги. Волосы её были собраны в высокий хвост на макушке, но всё равно вымокли напрочь. В паху мгновенно потяжелело. Ещё бы! Если уж у меня мгновенно встаёт на неё, даже если она одета, то тут…

Расстёгивая на ходу пуговицы рубашки, я двинулся к бассейну. Мила, увлечённая вознёй, меня не замечала, я же продолжал рассматривать её. Остановился у края, скинул рубашку на плитку и принялся расстёгивать ремень брюк. Кожа её была мокрой, купальник прилип к телу и не скрывал, а лишь подчёркивал грудь и ягодицы. И на кой чёрт вообще придумали подобные штучки?! Коралловый цвет на нежной девичьей коже… Да тут у мёртвого член до носа подскочит, не то что у нормального мужика! Эти округлые бёдра, изящные руки, а груди… Прикрытые лишь двумя маленькими яркими треугольниками ткани, выглядели они чертовски вызывающе. Девчонка находилась на противоположном краю бассейна, и разглядеть я не мог, но не сомневался – соски у неё были твёрдыми.

Раздевшись наголо, я нырнул в воду прямо с борта и, не выныривая на поверхность, преодолел большую часть разделяющего нас расстояния. Вынырнул и поймал устремлённый на меня взгляд. Судя по тому, какой испуганной она выглядела, я застал её врасплох.

– Мне кажется, компания тебе не повредит, – хмыкнул я уголком рта и неспешно поплыл к Милане.

Она, опустив руки вдоль тела, стояла по пояс в воде и неотрывно смотрела на меня. Щёки её порозовели – то ли успела немного подрумяниться на солнышке, то ли как всегда покраснела от смущения. Мне нравилось, как она краснеет… Мать её, проще было сказать, что в ней мне не нравилось!

Подплыв, я встал с ней рядом. Опустил взгляд к груди и с трудом сдержался от того, чтобы сглотнуть: соски её действительно топорщились, да так, что это было хорошо видно через ткань. Мерцающие в лучах заходящего солнца водяные брызги на её веснушчатых плечах походили на россыпь бриллиантов… Я ощутил дикий прилив желания. Член, и без того твёрдый, затвердел ещё сильнее, нервы скрутило. Милана опустила взгляд к моей груди, мимолётно пробежалась ниже. Губы её приоткрылись, из груди вырвался тихий