Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возвращаясь, мы снова шли по той же пыльной улице, где росли сливы. Вдруг Норман остановил нас и, как-то заговорщицки оглянувшись, сказал:
– Пожалуйста, посмотрите назад и вперед. Никого нет?
– Никого, – ответил Джи, хотя вдали виднелись какие-то фигуры.
Не обращая внимания на свой костюм, Норман подпрыгнул, пригнул ветку и стал с наслаждением поедать сливы, как мальчишка, срывая их с ветки, и лицо его стало вдруг веселым и простодушным.
По дороге мы зашли в булочную, и Джи вдруг обратился к усталой немолодой продавщице, удивленно указывая на булку:
– Что это такое?
– Даже если бы я и сказала вам, что это свекла, вы все равно бы не поверили, – ответила она слегка раздраженно.
– Я охотно не верю своим глазам, но вашим бы сразу поверил, – с подкупающей галантностью ответил Джи.
На лице женщины вспыхнул яркий румянец, и она мгновенно расцвела и как будто помолодела.
Джи произнес с легкой улыбкой:
– Нам пора идти дальше.
– Заходите еще разок, – произнесла продавщица, кокетливо поправляя белую кружевную наколку на волосах.
– Ну, разве что в следующей инкарнации, – вздохнул Джи.
Выйдя из магазина, он пояснил:
– Она сначала пришла в замешательство от моего ответа, но вдруг – нечаянная радость, душа Дульсинеи выскользнула, как бабочка из тела гусеницы, сбросив остатки цензуры. То, что мы сейчас сделали, называется в Традиции «танцем странствующего монаха». Это значит – протанцевать танец на тонком плане: в магазине с продавщицей, в пивбаре с симпатичной официанткой, со старушкой, просящей милостыню. Главное – согреть их души своим вниманием. Ведь в глазах пролетающего Ангела мы такие же потерянные, безнадежно занятые своими будничными неинтересными делами.
Пусть на час, на минуту, на секунду – но все-таки был полет, была радостная свобода! Пусть бессознательно, но де-факто, реально! В Традиции это называется еще «построением дворца за одну минуту», «вхождением в пространство нечаянной радости». Именно нечаянной, незапланированной, и потому сумевшей бабочкой пропорхнуть мимо Сциллы и Харибды собственной цензуры.
Это и есть практика донкихотства: излучение из себя благодати, красоты, силы, творческого отношения к любой секунде своей жизни. Это – прыжок к желтой сливе, к нашей солнечной орбите.
Вдохновленный его речью, я, как истинный последователь Санчо Пансы, тут же заскочил в ближайший магазин и купил вина и две отменных жареных курицы. После концерта мы упаковали и погрузили в машину аппаратуру, а потом, вместе с Шеу, устроили ужин в эту последнюю ночь в Гомеле.
Ужин затянулся почти до утра. Когда музыканты наконец разбрелись по своим номерам, а я устраивался на матраце в углу, надеясь поспать часок-другой, раздался настойчивый стук в дверь.
– Войдите, – отозвался Джи.
На пороге появился Норман. Мы никогда не видели его таким взволнованным.
– Как вам это удалось?! – спросил он, оглядывая нас. – Мне приснился сон! Первый раз в жизни! Яркий, цветной, а не черно-белый! Я летал! Представьте, я летал!
– Сам? – равнодушно спросил Шеу.
– Нет, конечно, не сам – на очень странном самолете, похожем на велосипед с крыльями. Там были рычаги, клапаны; я маневрировал, я землю видел, я летал! Я мог, крутя педали, подниматься высоко в небо! Не знаю, что об этом и думать… – Норман помолчал и добавил:
Застыли палочки в руке,И вдруг подумал я:«Ужель к порядкам,Заведенным в мире,Я исподволь привык?»
В город Слоним нас довез маленький филармонический автобус. Как только Джи расположился в гостинице, он тут же пригласил меня прогуляться в местный универмаг.
– Сегодня, дорогой Гурий, я продемонстрирую тебе твои подсознательные зажимы, – пообещал он, и я почувствовал легкое беспокойство.
Зайдя в канцтовары, он купил, тщательно отобрав, две пригоршни значков и десятка два карманных календарей с видами разных городов.
– Вы коллекционируете их? – удивился я.
– Это небольшие подарки туземцам различных городов, которые мы еще посетим, – загадочно ответил Джи, и я не стал его расспрашивать.
Перейдя в отдел мужской одежды, он вдруг стал примерять все имеющиеся шляпы, разглядывая себя в зеркало. Подражая ему, я примерил более двадцати плащей и почувствовал, что устал. Две продавщицы, хихикая, косились в мою сторону; я расслышал слово «дурак».
– Это знак, – сказал Джи и внезапно направился в отдел женской одежды.
Мне пришлось, смущаясь, последовать за ним, прямо к стеклянному прилавку, где продавалось нижнее белье.
– Я думаю, – сказал он авторитетно, – что ты можешь здесь выбрать красивые трусики для своей девушки.
Мои ноги словно приросли к полу.
– Не могли бы вы помочь моему оруженосцу выбрать для дамы своего сердца ажурные трусики? – обратился Джи к продавщице, кокетливой блондинке с круглым улыбающимся лицом и полной, но привлекательной фигурой, затянутой в элегантную темно-синюю униформу магазина. – Он это делает впервые.
– Какого цвета волосы у вашей девушки? – серьезно спросила продавщица.
– Она блондинка, – ответил я, краснея с головы до ног.
– Она вашего роста? – продолжала допытываться продавщица.
– На двадцать сантиметров выше, – гордо ответил я.
– Ну, вы, однако, лихой кавалер, – улыбнулась она, разглядывая меня сверху вниз, словно ища, за что это меня так любят женщины.
Пожав недоуменно плечами, она стала легкими движениями перекладывать белье на стеллажах.
– Какой размер она носит?
Я попытался скрыться в толпе.
– Нет, братец, – произнес Джи, крепко схватив меня за рукав, – настоящий юнга должен отлично разбираться в модном дамском белье.
– У нас, к сожалению, нет импортных моделей, – мелодично пропела продавщица. – Но вот эти, кремового цвета, «Фантазия», вероятно, подойдут. Они пользуются большим спросом, очень удобны и выглядят элегантно.
– Беру эти, – решительно сказал я, пытаясь побыстрей избавиться от унизительной процедуры.
– А денег у вас достаточно? – подозрительно спросила она, косясь на мою красную физиономию. – Эти трусики стоят 20 рублей 11 копеек.
– Тогда что-нибудь подешевле, – ответил я, покраснев еще гуще.
– Ну, посмотрите еще вот эти, «Нежность», они тоже неплохо сидят, но только белого цвета. И стоят не так дорого… – она вытащила из пакета нечто воздушное, почти невидимое.
– Покупаю, – заявил я, чувствуя, что мое замешательство и раздражение становятся почти неконтролируемыми.
– Тогда заплатите пятнадцать рублей в кассу.
– У меня только один рубль, – порывшись в карманах, ответил я.
– Я могу дать тебе взаймы четырнадцать рублей, – к моему ужасу заявил Джи.
– Я не хочу тратить деньги на женские трусики! – с возмущением прошептал я Джи в самое ухо, но продавщица расслышала.
– Маленький, да еще и жадный! – возмутилась она. – И как только твоя подружка тебя терпит?
– Неужели ты не понял, – спросил Джи, – что это была демонстрация твоего главного комплекса?
– Какого? – поинтересовался я, готовясь услышать самое худшее.
– Инфрасексуальности.
Я не знал смысла этого слова, но меня словно обдало жаром.
– Стихия дамского белья удивительна, – продолжал он. – Это вспенивание, фонтанирование на материальном плане эфирных потоков. Ленты, кружева и духи благоприятно воздействуют на душу, но если взять стадию аурических орденских лент, то это уже очень высокий уровень.
Свою внутреннюю женщину – а она красавица невероятная – надо холить и лелеять, одевать и баловать, выполнять ее капризы и «покупать» то, что ей по сердцу. Я даю тебе задание: каждую неделю посещать отдел женского белья.
После такого урока я долго не мог прийти в себя.
Когда мы после обеда расставляли аппаратуру на сцене, я краем глаза вдруг заметил стоящего у портьеры старца в темно-коричневой рясе. От него излучались доброта и спокойствие. Я направился в его сторону, чтобы предупредить о том, что посторонним запрещено быть на сцене, но он растаял в воздухе.
– Не пугайся, это мой постоянный спутник, – успокоил меня Джи. – Странно, что ты заметил его. Существ из другого мира можно видеть, если не фокусировать на них прямого взгляда.
Весь вечер я старательно скашивал глаза, но больше никого не встретил.
Этот город я покидал с легким сердцем. Меня радовало, что я больше никогда в жизни не встречу продавщиц, которые так посмеялись надо мной.
В город Гродно ансамбль приехал рано утром. По плану филармонии «Кадарсис» должен был дать в городе три концерта. Получив номера в центральной гостинице, мы сразу же отправились разгружать аппаратуру. Когда разгрузка была закончена, я сел и с наслаждением затянулся сигаретой. Джи обратился ко мне:
– Не хотел бы ты, Братец Кролик, прогуляться по городу?
«Ну вот, опять начинается», – подумал я и ответил:
- Секрет обогащения - Уоллес Уоттлз - Эзотерика
- Четыре направления - четыре ветра - Альберто Виллолдо - Эзотерика
- Шри Шикшаштака Размышления о сакральных истинах - Бхакти Тиртха Свами - Эзотерика
- Мудрость Толтеков. Карлос Кастанеда и философия дона Хуана - Норберт Классен - Эзотерика
- Алхимия денег. Как создать материальный достаток - Александр Свет - Эзотерика
- Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия - Ошо - Эзотерика
- Даоская йога. Алхимия и бессмертие. - Лю Юй - Эзотерика
- Сострадание – врата в Вечность - Гу Ру - Эзотерика
- Сущность и Разум.Том 2 - Николай Левашов - Эзотерика
- Йога – искусство быть стройным - Татьяна Игнатьева - Эзотерика