Триллион долларов. В погоне за мечтой - Андреас Эшбах

Вы подумали обо всем, да?

– По крайней мере, мы старались.

На миг воцарилась тишина. Прохладная вкусная тишина. Джону невольно вспомнилась оформитель интерьеров, хрупкая светловолосая женщина, лучившаяся вежливостью, которая демонстрировала ему проекты отделки важнейших комнат виллы. Все, что ему нужно было сделать, – это показать рисунки, которые понравились ему больше всего, а понравились ему все, эта женщина оказалась гением, – сказать «Вот так!» и подписать прилагаемую смету. С тех пор бригады рабочих занимались тем, что претворяли в жизнь проекты, создавая для него изысканный дом, а ему даже думать об этом не нужно было.

И чего бы это ни стоило, число в нижнем углу экрана будет неустанно расти и расти.

Солнце стояло низко над горизонтом, укутывая море у Портечето в теплое золотистое сияние, когда показалась яхта. Ее грациозный корпус скользил по волнам, белоснежно-белый и прекрасный, словно парусник, и от такого вида у Джона захватило дух. Даже Эдуардо, по дороге рассуждавший вслух о том, можно ли в долгосрочной перспективе построить собственную, умеренных размеров яхту, восхищенно хлопнул его по плечу.

– Вот и она! – ликуя, воскликнул он.

– Да, – прошептал Джон.

Она была прекрасна и почему-то намного больше, чем ему помнилось во время осмотра в Каннах. Судно шло мимо них бесконечно долго, пока не причалило. Теперь на корме вместо английского флага развевался итальянский, за ним под натянутым брезентом виднелась моторная лодка, а на верхней палубе, словно готовое упорхнуть насекомое, прикорнул вертолет. Молодой человек в красивой униформе помахал им рукой со второй палубы, и они помахали в ответ.

Судно было пришвартовано в мгновение ока, спустили трап. Когда они поднялись на борт, навстречу им вышел капитан, француз лет сорока по имени Ален Бруссар, с которым они уже успели познакомиться в Каннах; он отдал честь, а затем приветствовал рукопожатием.

– Вы наверняка хотите сразу выйти в море, – произнес он по-английски с сильным французским акцентом. – Я велю принести ваш багаж, затем мы снимемся с якоря и поплывем в закат.

Движение руки – и молодой человек, махавший им рукой, возник, словно по волшебству. Джон дал ему ключи от того, что считается багажником у «феррари», затем они последовали за капитаном на экскурсию по кораблю.

Он не ожидал, что встреча с яхтой окажется настолько волнующей. Все дышало простором. Когда они вошли в светлый салон с непрямым освещением, он не удержался и коснулся кончиками пальцев изысканной деревянной обшивки стен, провел рукой по спинкам диванов, небольшими группами расставленных вместе с креслами и стеклянными столиками. На них лежали пестрые шелковые подушки с индийскими мотивами, дорогие лампы от «Тиффани» с тяжелыми позолоченными ножками стояли на столиках из бело-серого мрамора. Стены столовой были украшены инкрустациями по красному дереву, которые кто-то отполировал настолько чисто, что в них отражался накрытый серебром и хрусталем обеденный стол. Большие окна открывали вид на море, над которым садилось усталое огненно-красное солнце.

То был плавучий дворец. Здесь можно было бы снять любую сказку из «Тысячи и одной ночи».

По пути на мостик – поручни ведущего наружу прохода были, кстати говоря, позолочены, поскольку, как сказал маклер, «латунь нужно полировать каждый день, а золото – нет», – они прошли мимо места, где еще можно было разглядеть имя, данное яхте прежним владельцем, английским промышленником: «Шангри-Ла». Буквы не стали удалять со стенки, просто закрасили белой краской.

– Я хочу, чтобы этого не было, – сказал Джон и постучал по надписи кончиками пальцев.

– Pas de problème[29], – заверил капитан. – Прикажу убрать. Вы хотите дать кораблю другое имя?

– Да, – кивнул Джон, глядя на море, становившееся все темнее и темнее. – Он должен называться «ПРОРОЧЕСТВО».

12

Посыльный от «УПС» поднял Марвина с постели в ужасную рань, а потом еще и захотел увидеть его документы.

– Загранпаспорт, что-нибудь, где есть ваша фотография и имя и стоит официальная печать, – со скучающим видом заявил он, зажав документ под мышкой.

– Чувак, – зарычал Марвин, толком не продравший глаза, – я здесь живу. Что, не видно?

– Мне очень жаль. Ценная посылка. У меня свои предписания.

Марвин задумался на миг, не захлопнуть ли дверь у него перед носом, но любопытство и желание выяснить, кто, черт побери, мог послать ему ценную посылку – как звучит-то! ценная посылка! – победило. Он вернулся в свою комнату и принес права, опасаясь, что не очень похож на свою фотографию в это время суток и все его усилия окажутся напрасны. Но посыльный удовольствовался тем, что записал номер прав, затем пришлось поставить подпись, и Марвин получил свою посылку. Пока он разобрал, откуда она пришла, мотор развозочного автомобиля уже взревел.

– Джон? – в безграничном удивлении прочел Марвин. – Джон Фонтанелли из Флоренции. С ума сойти.

О сне пришлось забыть. Он закрыл дверь на замок, отнес посылку на кухонный стол, достал нож, чтобы разрезать упаковку.

В коробке, тщательно упакованный в пенопласт, лежал мобильный телефон.

– А это что еще значит? – озадаченно проворчал Марвин. Еще раз проверил упаковку, адрес. Там были его имя, его адрес, правильно. Никакой ошибки. И рядом с «доставить до» стояло «9 часов»! – Он хочет меня пытать, что ли?

Марвин вынул аппарат. С помощью липкой ленты к нему была приклеена маленькая сложенная карточка. Он отклеил и развернул ее.

«Привет, Марвин, – было написано там, несомненно, почерком Джона. – Батарея заряжена, симка внутри, пин-код 1595. Пожалуйста, включи телефон сразу и жди моего звонка. Пока. Джон».

– Неужели я сошел с ума? – Марвин посмотрел на часы. Без одной минуты девять. – Мне все это снится. – Но зеленую кнопку нажал.

Пискнув, аппарат проснулся, Марвин ввел кодовое число, аппарат еще раз пискнул, на экране появилась надпись «готов».

Ровно в девять он зазвонил.

– Вообще-то я думал, что такое только в кино бывает, – покачав головой, пробормотал Марвин.

Он нажал кнопку, на которой была изображена поднятая трубка, и с любопытством поднес аппарат к уху.

– Алло?

– Привет, Марвин, – радостно приветствовал его Джон. – Это я, Джон.

Марвин набрал в легкие воздуха.

– Скажи-ка – все в порядке или как? Что это за шоу?

– С тобой невозможно было связаться, – рассмеялся Джон. – Твой телефон, как обычно, отключен, так как же я мог с тобой поговорить?

– Чувак, – пробормотал Марвин, все еще ничего не понимая, – у меня ощущение, что я в фильме про Джеймса Бонда. Ну, так кого надо завалить?

– Ты под пенопласт заглядывал? Там должен быть конверт с тысячей долларов и билет на самолет.

– Все лучше и лучше. – Он поднял пенопласт. Там лежал конверт. – Yeah, man[30], он у меня. Минутку! – Марвин отложил телефон, открыл конверт. Куча долларовых банкнот и билет первым классом до Флоренции, выписанный на Марвина Коупленда. – Похоже на то, что я должен приехать к тебе в гости или как?

– Да, но сначала у меня к тебе есть большая просьба.

– Да уж, ничего в этом мире не бывает просто так, – вздохнул Марвин. – Окей, говори.

– Ты помнишь мои часы?

– Твои часы? Нет. Могу поклясться, что у тебя их не было.

– Ага, не было. Я заложил их в ломбард на Манхэттене. Проблема в том, что те часы – подарок моего отца, я потерял квитанцию, а срок хранения истекает в следующую пятницу.

Это было уж слишком для раннего утра.

– Помедленнее, – попросил Марвин, – я должен это записать.

Он достал карандаш из полупустой кофейной чашки, вытер его невероятно липким полотенцем, выудил из стопки макулатуры пустую упаковку от хлопьев, разорвал ее, чтобы можно было писать на внутренней стороне. Снова поднес телефон к уху.

– Так, давай по порядку. Где этот ломбард, как выглядят часы, по какому номеру тебе можно позвонить?

Когда после разговора с Марвином Джон вернулся обратно на солнечную палубу, на горизонте уже показалась тонкая серо-коричневая полоска побережья южной Франции. Стюард накрывал под тентом столик для послеполуденного кофе. На небе появились первые чайки.

– Пора решить, куда пойдем – в Ниццу или Канны, – заметил Эдуардо. – В Ницце есть хороший ресторан, в котором мне всегда хотелось поужинать. Как думаешь?

– А почему бы и нет? – Джон встал у поручней рядом с ним. Со вчерашнего вечера они обошли Корсику и теперь входили в Лигурийское море. Поездка была спокойной, Средиземное море отливало серебристо-голубым и не вздымало волн, с которым не справились бы стабилизаторы судна. – Звучит хорошо.

Секундой позже на небе появилась темная точка, которая не была чайкой: вертолет. Сначала они не обратили внимания на становившийся все громче звук, но когда он стал целеустремленно приближаться, пришлось выяснить, что происходит.

– Похоже, это пресса, – известил их