Лена Сквоттер и парагон возмездия - Леонид Каганов

Отправиться в путешествие с Нафталинчиком, даже пока он молод, можно только автостопом, с двумя батонами хлеба и полным отсутствием гигиены. В спутники Джаггер не годился, даже невзирая на его большой опыт путешествия по южным странам.

Рядом в органайзере у меня почему-то был записан мальчик-бой Владик, хотя между ними не было абсолютно ничего общего.

У Владика была даже какая-то фамилия, но я называла его мальчик-бой. Он был такого щуплого телосложения и с таким катастрофическим отсутствием мышц, что толщина его рук не сильно превосходила толщину медицинской карты в районной поликлинике, куда с пеленок заносились многочисленные болезни. Стекла его очков были настолько толстыми, насколько тонким был его голосок. Лицо он носил бледное, со следами неуместной интеллигентности и аристократизма в десятом поколении, который, вероятно, и привел его организм к такому плачевному вырождению. Лишь военная кафедра в институте спасла беднягу от медкомиссии военкомата с позорным resume "не годен".

И при всем этом у Владика было грандиознейшее хобби всей жизни — он искренне считал себя воином и обожал войну в любых проявлениях. Длинный хвостик жиденьких волос он перевязывал сзади на шее резиночкой камуфляжной раскраски. Несмотря на мелкий рост, Владика легко узнавали издали по вечно камуфляжным штанам на пятнистых подтяжках, жилеточке с надписью "Mercenaries never die — they just go to Hell to regroup!", расшитой золотыми косами аксельбантов, и тельняшке, за которую ему пару раз давали в ухо настоящие морячки.

Зимой и летом он носил кряжистые военные ботинки, черный ремень с выжженными буквами "где мы — там смерть" и пятнистую бейсболку, на козырек которой собственноручно нашил группу крови, а на затылок — три красные полоски вряд ли подозревая, что каждая дается за тяжелое ранение.

Разумеется, в мире не существовало армии, на вооружении которой стояла вся эта одежда и утварь — ее изготавливали и продавали в специальных магазинах предприимчивые дельцы исключительно для таких гражданских мальчиков-боев, которые делали стойку на грубую форму и камуфляжный цвет.

Развешенные по телу и разложенные в многочисленных карманах, у Владика постоянно при себе имелись складные ножики из китайской жести, микроскопические фляжки, созданные, видимо, для яда военных разведчиков, грозди жетонов с именами несуществующих военных баз и профилями беретистого Че, пятнистые бинокли для оперного театра военных действий и неизменный муляж пистолета, который умел плевать свинцовым мышиным пометом первые полторы минуты после замены баллончика.

Разумеется, Владик являлся обладателем потрясающего количества беспорядочных, но (как ему казалось) секретных знаний о военной технике, оружии и приемах рукопашного боя. И все это он круглосуточно изливал в окружающее пространство с настойчивостью городского фонтана, особенно если ему чудились поблизости внимательные уши. Любимы его занятием оставались, разумеется, компьютерные игры. И все это органично сочеталось в нем с полным неумением определять звание по звездочкам на погонах.

Как курортный спутник, мальчик-бой Владик мог оказаться вполне милым и безобидным, к тому же оставлял мне широкие пространства для других тендерных маневров. Вовремя затыкать поток военных тайн я умела. Но единственное, что меня беспокоило, — перспектива загреметь в КПЗ на проходной аэропорта из-за какого-нибудь муляжа гранаты.

Я решила снова заняться поиском спутника наугад, но тут раздалось знакомое ржание ICQ, и мне брякнулось сообщение от некоего Бэкмейкера, который уже второй месяц безуспешно добивался личного знакомства.

"привет elena! када уже встретимся???" — писал Бэкмейкер.

К тому моменту мне было абсолютно все равно, с кем ехать в Анталию, а Бэкмейкер по крайней мере выглядел симпатично. Я решила, что это знак, и опустила ладони на клавиши. "Попросит денег — пошлю к черту, а если нет — возьму с собой", — решила я.

— Скажи, Бэкмейкер, — набрала я тут же. — Если бы существовало место на Земле, исполняющее любое желание, что бы ты себе попросил? Только честно!

— ЛЮБВИ!!!!!:)))))))))))) — написал Бэкмейкер. "Смешной, — подумала я. — Любви ему. Зачем людям любовь? Они ж ею не умеют пользоваться".

Портал информационных утечек

Войдя в кафе, я оглянулась и тут же его узнала: Бэкмейкер оказался в точности таким, как на аватарке интернета. И точно так же он смотрел мимо невидящим взглядом, и точно так же моргал. Столики в этом кафе всегда были мизерабельны, напоминая скорее табуретку барной стойки, нежели обеденный Hausmannskost. Уместиться вдвоем за таким тэйблом могла лишь пара, находящаяся в очень близких отношениях. Но здесь бы не уместились и они: весь тэйбл перед Бэкмейкером оказался занят огромного размера букетом сирени — очевидно, полученной неподалеку хакерскими методами. Он был такого объема, с каким приличной барышне нельзя сбавить шаг на улице, потому что мигом начнут слетаться прохожие с вопросами "почем?".

Когда я приблизилась и села, Бэкмейкер уставился на меня глазами, полными догадок и недоумения. Рот его открылся, а по лбу понеслась бегущая строка: з-д-е-с-ь-з-а-н-я-т-о.

Но pathos этой сцены был прерван моим смартфончиком, поэтому я лишь махнула Бэкмейкеру, а сама углубилась в беседу.

Звонил Гоша— один из моих павликов, мой карманный вебмастер и удаленный компаньон еще со времен киберсквоттинга. Его умение звонить в самый неподходящий момент всегда оставалось для меня загадкой. Например, сейчас в то дальневосточном городе, где жил Гоша, стояла бархатная ночь. Но Гоша звонил — возбужден и взволнован. Заикаясь больше обычного, он сбивчиво твердил о новом тарифе с февраля, пока я не догадалась, что речь идет о нашем старом интернет-проекте ПИУ.

Гениальная идея ПИУ— Портала Информационных Утечек — пришла мне в голову год назад, я поручила ее реализовать Гоше, что он сделал быстро, эффективно и строго конфиденциально — по понятным причинам о личностях создателей подобного проекта никто знать не должен.

Это был сайт, наполненный многочисленными статейками о разных личных и корпоративных слухах, тайнах и секретах, которые Гоша на первых порах вручную искал в интернете, чтобы создать сайту репутацию хотя бы слегка компетентного в мировом океане сетевого компромата. Но как только минимум имиджа был достигнут, проект встал на свои электронные костыли и бойко заковылял вперед, все ускоряясь. Его информированность росла еженедельно, и вскоре все крупнейшие гнездовья компромата остались далеко позади.

Они и не могли конкурировать с нашим ПИУ — ведь им приходилось выкусывать у мира крупицы информации самостоятельно, а к нам материалы top secret лились самотеком.

Сайт пользовался воистину скандальной славой. В его шапке заявлялось, что все утечки вашей ложной и коммерческой информации попадают первым делом к нам, и вы еще даже сами не подозреваете, как много мы о вас на самом деле знаем. И это было чистой правдой. Тот, кто позволял себе в этом усомниться, вскоре, к своему ужасу, убеждался, что наш портал волшебным образом в курсе даже личных тайн, не говоря о служебных. Подать в суд на нас или на ПИУ никому не удавалось, поскольку сайт хостился в королевстве Бондо, которого нет даже на глобусе, а ходили мы туда зыбкими тропами по вешкам анонимных прокси.

Разумеется, менеджеры, директоры и сотрудники госбезопасности полагали, что их тайны присылают к нам на портал лютые враги и шпионы. Как это организовано — на этот счет мы выслушали немало гипотез.

Фантазеры и мечтатели верили, будто ПИУ платит за ценную информацию миллионные гонорары черным налом. Существовали версии о неистощимых источниках этого нашего безграничного нала, среди версий самыми популярными были трехбуквенные: ФСБ и ФБР. Нам регулярно присылали вопросы, сколько мы были бы готовы заплатить за копии вопиющих договоров или грязное белье политиков. Мы всегда отвечали сдержанно и иронично: мол, что прежде, чем предлагать нам купить вашу лежалую информацию, поищите на сайте — возможно, она у нас уже давно есть?

Циники же, напротив, полагали, будто информацию нам приносят люди бескорыстно: руководствуясь кристальной злобой, завистью и ненавистью. Циники не знали ответа лишь на один вопрос: как именно нам удается культивировать в людях ненависть и ставить злобу на поток. От того они злились на наш проект и ненавидели его еще больше.

В действительности ошибались и те и другие. Механизм ПИУ был прост до идиотизма и дебилен до простоты. Свои заветные тайны нам доверяли бескорыстно все те, кто обладал ими в избытке — то есть владельцы тайн. Всякий раз. Когда наивный менеджер или помощник депутата пытался выяснить, не просочилась ли уже на наш зловещий портал его абсолютно секретная информация, он с замиранием сердца вбивал ключевые слова в форму "найти на сайте" и нажимал кнопку поиска. И, разумеется, ничего не находил. Зато набранные им ключевые слова записывались в нашу базу. Тем же вечером Гоша осмыслял весь накопленный шит и самую важную часть улова пересылал мне. Я без особого труда отгадывала в ключевых словах тот месседж, который имел в виду автор вопроса, затем креативно домысливала недостающие детали и пересылала обратно Гоше. Тот оформлял информацию в виде скандальной статейки, а затем мы вместе думали, что с этим делать.