Охота на человека в Перу - Жерар Вилье

Полковник Виалобос жестом прервал его.

— Я в курсе. Хесус Эрреро связался со мной по радио около часа назад. Мне очень жаль, но вам ни в коем случае нельзя оставаться здесь. Вас сейчас отвезут на машине в отель «Туристас» вместе со всеми вашими людьми.

Малко недоумевающе посмотрел на сидевшего перед ним офицера. Это не укладывалось в голове... Ведь на то и существует армия, чтобы бороться с терроризмом! Но Виалобос, подобно Понтию Пилату, просто-напросто умыл руки посылая его на верную смерть. Непостижимо! В «Туристас» его ждут люди Хесуса Эрреро, и полковник не мог об этом не знать.

Его собеседник уже встал и, кивнув ему на прощание, удалился.

Глава 18

— Полковник!

Офицер обернулся. Лицо его было непроницаемо, с него стекали струи дождя. Малко тоже промок насквозь, но даже не чувствовал, как липнет одежда к телу. Этот теплый дождь, такой же температуры, как человеческое тело, в конце концов просто перестаешь замечать...

— Вы меня удивляете, полковник, — холодно сказал Малко. — В Лиме я обращусь к официальным лицам, в частности, к самому генералу Сан-Мартину, и расскажу о вашем поведении. Не думаю, чтобы вас одобрили.

Полковник Виалобос досадливо поморщился, взял Малко за руку и увлек его обратно под навес. Поблизости не было ни души.

— Сан-Мартин далеко, — проворчал Виалобос. — Вы ничего не понимаете в здешней обстановке. У меня слишком мало людей, чтобы бороться с террористами — едва ли наберется триста человек, а территория огромная. Всего три вертолета, из которых как минимум один вечно сломан. Осведомителям платить нечем. Мы обещаем крестьянам защиту и поддержку, но что мы можем?

Малко отлепил от тела намокшую рубашку. Резкий порыв ветра заставил обоих отступить подальше под навес. Огромные черные тучи плыли над долиной, почти полностью скрывая холмы.

— Я не вижу связи. Вы боретесь против террористов, а Мануэль Гусман стоит во главе движения.

— Все очень просто, — вздохнул полковник Виалобос.

— "Наркос" сохраняют по отношению к нам благожелательный нейтралитет. Они нас не трогают, даже изредка подкидывают кое-какую информацию, а мы закрываем глаза на их деятельность, которая, впрочем, нас не касается. При таком положении дел они, по крайней мере, не снабжают сендеровцев оружием... Но ваше вмешательство может нарушить это шаткое равновесие. Хесус Эрреро — один из самых могущественных людей здесь. Он вне себя. Я не хочу, чтобы мои отдаленные посты подверглись нападению. При наших дорогах, на грузовиках подкрепление будет добираться дня три. У вас только один выход — сесть в машину и уехать в Лиму.

— И дать Мануэлю Гусману спокойно улететь из Перу!

— А, тем лучше! Пусть подыхает в Колумбии... Если из-за Гусмана я должен погубить сотни людей, за которых несу ответственность, то я о нем и слышать не хочу!

Они пристально смотрели друг другу в глаза. Дождь лил как из ведра, за серой пеленой ничего не было видно в двух шагах.

— Полковник, — попросил Малко после недолгого раздумья, — если вы не против, давайте пройдем в ваш кабинет. Прежде чем уехать, я хотел бы вам кое-что показать...

С крайне недовольным видом полковник Виалобос провел его в тесный кабинет, примыкающий к диспетчерской. Малко положил на письменный стол свою кожаную сумку и открыл ее.

— Если вы мне поможете, эти деньги ваши. Вам будет чем платить осведомителям и вы сможете выполнить хотя бы часть обещаний, данных населению правительством...

Перед полковником лежала сумма, равная его жалованью лет за пятьсот... Несколько мгновений он стоял неподвижно, приоткрыв от изумления рот, не в силах произнести ни слова, потом поднял глаза на Малко. Тот понял, что его собеседник колеблется.

— Вы это серьезно? Здесь десятки тысяч долларов...

— Знаю, — кивнул Малко. — Взамен я прошу вас только о двух услугах. Во-первых, оставить меня и моих людей здесь до тех пор, пока я не выполню свое задание. Во-вторых, сказать, где находится взлетная полоса, которой пользуется Хесус Эрреро. Остальное я сделаю сам...

Полковник покачал головой и отодвинул сумку.

— Очень жаль, но по второму пункту ничем не могу вам помочь. Я сам этого не знаю.

Малко задумался.

— В таком случае, — решил он наконец, — мне еще могут понадобиться деньги.

Он вынул несколько пачек и рассовал их по карманам. Затем снова подвинул сумку к полковнику Виалобосу.

— Хорошо, — кивнул тот. — Я поселю вас у себя на вилле. Она тоже находится в военной зоне, которая строго охраняется. Вы будете в безопасности.

— Благодарю вас, — сказал Малко.

Полковник закрыл сумку и спрятал ее под стол. На лице его было написано искреннее недоумение. Он явно не мог понять, кто же такой Малко.

— Вы нажили себе очень сильных врагов в Тинго-Мария, — вздохнул он. — Теперь вы каждую минуту рискуете здесь жизнью.

— Это мои проблемы, — отрезал Малко. — Я хотел бы задать вам еще несколько вопросов. В окрестностях Тинго-Мария много таких тайных взлетных полос?

— Около восьмидесяти. В радиусе ста километров.

— Сколькими пользуется Хесус Эрреро?

— Практически каждый раз разными. Они быстро приходят в негодность из-за дождя. Поэтому все время расчищают новые. Естественно, в той же зоне, из-за подъездных путей.

— А кто их расчищает?

Полковник удивленно посмотрел на Малко.

— Кто? Жители Тинго-Мария, беженцы, крестьяне, которым платят «пастой». А потом они так и околачиваются в «Чикаго», пока в один прекрасный день их не найдут в реке.

— Последний вопрос. Сколько еще может продлиться дождь?

Виалобос развел руками.

— Сутки, трое, неделю... Откуда я знаю? С тех пор, как я здесь, рекордный срок был одиннадцать дней. Сейчас льет уже три.

— И ни один самолет не может ни приземлиться, ни взлететь?

— Ни один, ручаюсь вам. «Наркос» — не сумасшедшие, а их взлетные полосы куда хуже наших. Но погода может измениться очень быстро. За несколько часов... Ну, идемте, я провожу вас на виллу.

Малко последовал за офицером, захватив по дороге команду Джона Каммингса и юную вдову.

Вилла полковника оказалась чистенькой и уютной. При весьма относительном комфорте здесь было все же лучше, чем в «Туристас». В комнатах царила удушающая влажная жара, о кондиционерах, увы, приходилось только мечтать. Индианка с восторгом смотрела на почти белые простыни.

— Я дам указания, чтобы вы могли свободно выходить из зоны и возвращаться, когда вам вздумается, — сказал полковник. — Но я бы на вашем месте не высовывал отсюда носа.

— Я вам очень признателен, — поблагодарил Малко.

Полковник удалился, закрыв за собой дверь.

Индианка тут же скинула платье, обернула свое худенькое тело в кусок тонкой материи, завязав его узлом над грудью, и распустила по спине длинные черные волосы. У нее были большие, печальные глаза. Затем она принялась аккуратно убирать в шкаф вещи Малко. Все это без единого слова.

Четверых «телохранителей» поместили этажом выше.

* * *

В тишине слышался лишь тихий шорох листьев под дождем да редкие крики птиц. Одетые в зеленое часовые сливались с цветом джунглей.

Телефона в доме не было. Слабо мерцала керосиновая лампа. Малко решил дождаться ночи, чтобы начать действовать. Надо было убить еще несколько часов. Он принял душ и, обессиленный, растянулся на кровати. Его уже начало клонить в сон, когда что-то теплое коснулось его голого живота.

Он открыл глаза и встретил неподвижный взгляд склонившейся над ним индианки. Внезапно раздался громкий треск, и черные глаза наполнились страхом, хотя это всего лишь усилился дождь: крупные капли молотили по железной крыше. Индианка задрожала всем телом, съежившись возле Малко, как испуганный зверек. Но мало-помалу она успокоилась, и смуглая рука робко скользнула вниз. Одновременно губы ее легко, как крылья бабочки, касались его груди. В этой ласке было столько неосознанной чувственности, что на Малко волной накатило желание.

Индианка взяла его плоть обеими руками, приблизила к ней губы и стала ласкать с той же невесомой легкостью. Острое наслаждение захлестнуло его. Он слегка надавил рукой на ее затылок, губы индианки раскрылись, и она принялась старательно, почти с жадностью всасывать его.

Когда он достиг вершины наслаждения, она снова сжала его плоть руками и не выпускала, пока та не обмякла под ее пальцами. Затем она вылизала его, медленно, тщательно, словно кошка. После этого, уткнувшись лицом ему в грудь, закрыла глаза.

* * *

Прошло довольно много времени, прежде чем Малко встал, чтобы посмотреть в окно. Очертания холмов едва угадывались за пеленой дождя в сгущающихся сумерках. Индианка спала. Тинго-Мария был всего в нескольких сотнях метров, по ту сторону реки Уальяга, но чтобы добраться до города, нужно было сделать крюк — мост был только один.

Впрочем, может быть, есть и другие пути...