Гувернантка поневоле, или Зелье Судьбы (СИ) - Ягинская Алена

– Не показалось, Анна, тебя напугал шамарус. Это такое ездовое животное для передвижения по узким горным тропам. Их нет в твоем мире. – Джон старался говорить мягко, опасаясь истерики.

– Что? Ты сказал «в моем мире»?

– Анна, прости нас, но мы временно забрали тебя с Земли. Мы надеялись, что… – начал Нирт, но Анна перебила его:

– Нет-нет, не говори ничего! Поверить не могу. Это невозможно! Нельзя вот так взять человека и забрать с Земли! Инопланетян не существует! Я в вас не верю! Объясните, что происходит на самом деле. Это какой-то розыгрыш, да? Но – зачем? Вы же взрослые люди! И детей втянули. Как вам не стыдно. А змею-то зачем мохнатую сделали? – Анна посмотрела на смущенных братьев. – А! Это все детишки, да? Не пришлась им по вкусу новая няня, – с досадой констатировала она. – Что ж, понимаю. Но мы уже договорились с господином графом, что он отпускает меня домой, так что не вижу проблем.

Анне хоть и было обидно за злой розыгрыш, но она нашла объяснение увиденному, и мир вернулся в привычное русло.

– Анна, все не так. – Джон снова попытался что-то объяснить, но его перебил брат.

– Оставь, Джон. Анна слаба и устала от пережитого. Вот это передал Даниель, вам нужно выпить это, исса Анна. – Нирт достал пузырек с зельем.

– Нет! Я прекрасно себя чувствую. Мне не нужны непонятные лекарства! И где мои вещи? Вы обещали!

 Анна изо всех сил старалась сохранять спокойствие, но истерика уже начала накрывать ее с головой.

– Извини меня, девочка, – сказал Нирт, и положил руки Анне на виски.

Анна уплыла в темноту.

***

– Что вы сделали? – граф Даниель Саккирел строго оглядел спящую девушку и мнущихся рядом с виноватым видом братьев.

– У нее началась истерика. Я ее успокоил. – ответил Нирт.

– Спасибо, хоть не упокоил. Ладно, идите, дальше я сам.

Даниель расположился рядом с девушкой и провел рукой по ее волосам. Обычно стянутые в тугой узел, сейчас они были распущены, и ему нравилась их шелковистая мягкость. Он подумал о том, как хорошо было гладить их вот так по утрам, просыпаясь рядом… Тут же отбросил эту мысль. Полюбовался еще немного и принялся приводить  свою гувернантку в сознание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тс-с-с! – было первое, что услышала Анна, проснувшись в очередной раз. – Только не шумите.

Граф сидел рядом на кровати и играл прядью ее волос!

Да она и не собиралась шуметь. Она даже слов не могла подобрать от возмущения! 

Граф между тем бережно поправил подушку и переставил на кровать столик с ужином.

– Я не больна,  – запротестовала девушка, садясь в кровати.

– Я знаю, но вы ослаблены. Позвольте мне позаботиться о вас.

Анна хотела возразить, но не успела.

– Я виноват перед вами, что скрыл некоторую часть правды, – начал покаянную речь Даниель, пододвигая ближе к девушке сервировочный столик. 

Запахи были настолько соблазнительные для той, что за весь день не съела ни крошки, что Анна решила повременить с претензиями и принялась есть.

– Прошу выслушать меня, а потом я отвечу на ваши вопросы, и, конечно же, все наши договоренности в силе, никто не будет удерживать вас в моем доме. 

И граф приступил к рассказу:

– Мне действительно нужна гувернантка. Не мне, конечно, детям. Дело в том, что ваша предшественница – исса Патрисия Снайк – занималась не столько детьми, сколько строила планы по поводу того, как выдать замуж свою подругу. Я был раздосадован фактом, что пропустил заговор в собственном доме, и согласился на предложение братьев найти замену. 

Здесь Даниель сделал паузу и заботливо подлил Анне травяного отвара. Она взяла стакан, принюхалась и нерешительно сделала глоток. Граф продолжил:

– Братья выполнили мою просьбу, и вы появились в нашем доме. К сожалению, при переходе вы потеряли сознание, мои братья испугались, решили не волновать вас и немного повлияли на восприятие действительности. Вам казалось, что все, что вас окружает – вполне естественно и так и должно быть.

Он внимательно смотрел на девушку. Та кивнула, соглашаясь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я тоже принял меры, чтобы у вас не возникло лишних вопросов. Вы,  наверное, заметили браслеты на моем сыне?

Девушка снова кивнула.

– Это ограничители его… – граф слегка замялся, подбирая слова,  – …способностей. – Вы девушка прагматичная, целеустремленная и вам нелегко будет принять сказанное, но, вспомните, вы сами решили, что находитесь в Шотландии.

Анна задумалась и снова согласилась.

– Но это не так.

Граф дождался, когда до гувернантки дойдет смысл сказанного и, увидев немой вопрос в ее глазах, продолжил:

– Вы, как образованный человек своего времени, вероятно, слышали теорию о множественности миров?

Анна неуверенно кивнула.

«Молчит, какое счастье», – подумал Даниель и продолжил, снова наполнив бокал успокоительным отваром.

– Да, ваш мир не единственный, их множество, но не все доступны. Наш называется Дарогорр. Хотите, я расскажу вам о своем мире?

В душе Анны бушевало смятение, а в голове царил хаос. «Не может быть!» – кричало эмоциональное начало. «Это бы объяснило мохнатых змей…» – глубокомысленно заключала рациональная часть, «Боже, какой мужчина!!!» – вопила женская сущность, млея от близости графа, когда тот наклонился, чтобы снова поправить подушки на кровати.

Не в силах осмыслить все и сразу, Анна снова кивнула.

«Какая покладистая! Хорошее зелье!», – думал в это время граф, убирая столик и вновь наполняя бокал.

– Но сегодня вам придется еще отдохнуть, а вот завтра в дороге я все-все вам расскажу. Вы ведь не против отправится в столицу? Вот и чудесно!

Граф забрал бокал и, уложив несопротивляющуюся девушку обратно в кровать, на мгновенье прижал руки к ее вискам. Он постоял, глядя на спящую, медленно обвел пальцем контур ее губ, едва заметно коснулся шрамов, задумчиво провел ладонью по щекам, шее, ключицам… Потом встряхнул головой и решительно покинул покои. 

Глава 12. Дорога в столицу

Анна видела странный сон: маленькая девочка стоит на краю обрыва и смотрит на парящих высоко в небе драконов. Они улетают все дальше, уменьшаются, пока не превращаются в точку и не пропадают из вида. А на душе остается лишь тоска, безысходность и сожаление о том, что больше она их никогда не увидит.

Чужое отчаяние, одиночество и боль утраты Анна ощутила настолько остро, что проснулась в слезах. 

Проснулась и ужаснулась. Все оказалось еще хуже, чем она полагала  –  она не только в чужой стране без денег и документов – она вообще в чужом мире! Ее похитили и бессовестно используют, а она даже ничего сделать не может. Или может? А что? Сбежать? Ага, сбежишь тут. Получается, она в полной власти графа. 

Эта мысль вызвала в душе бурю негодования. Тут же захотелось куда-то бежать и что-то кому-то доказывать. Но что, куда, кому? У Анны не было ответов и потому она просто горько расплакалась – от разочарования, отчаяния и обиды – на графа, на братьев, на собственную глупость и весь белый свет. Она ревела и упивалась жалостью к себе, и продолжила бы рыдать и растирать слезы по щекам и дальше, но вспомнила сон, где маленькая дракоша навсегда прощалась с родителями. Откуда она это знала: что девочка – дракон, что улетают ее родители, и что она больше их никогда не увидит, – Анна не знала, но почему-то была уверена, что все поняла правильно.

«Дура, – сказала она себе, – слезами горю не поможешь! Ты не ребенок, встала и пошла договариваться. Притащили сюда, утащат и обратно!». Анна поднялась, решительно вытерла слезы и отправилась умываться, все-таки к лорду идти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

***

– Тео, можешь снять браслеты, – сказал Даниель, покинув покои гувернантки и придя в детскую гостиную. – Необходимости носить их больше нет. И да, завтра мы отправляемся в столицу.

Граф коснулся браслетов, посылая импульс, развернулся и вышел.